Шторм, разыгравшийся у мыса, и близко ни в какое сравнение не шел с теми непогодами, которыми "баловало" корсаров Антильское море. Климат здесь был таков, что даже пара индейцев, служащих на корабле Эрин и с презрением посматривающих на тепло одевшихся бледнолицых, с прибытием в неспокойные воды сами сочли за лучшее напялить на себя что-то более основательное, чем привычные короткие штанцы и безрукавки. Шквальный ветер не утихал ни на минуту. В его реве, казалось, слились свист, волчий вой, плач ребенка, а канонир, ирландец, как и капитан, принялся истово молиться, клянясь, что так воет баньши. Казалось, снасти, напряженные до предела, вот-вот лопнут, как старая гитарная струна. Ветер тучами взметал с гребней тяжелых волн мелкую морскую пыль и сердито бросался ею в лица тех, кто дерзнул явиться к заповедному месту. А волны... Это были стремительные многотонные валы из жидкого свинца, грозившие перемолоть, как в мясорубке, стоило только оплошать на секунду. Эрин лишь оставалось молча молить Бога о крепости корабля, едва залатанного после столкновения с рифами, крепче держать штурвал и радоваться, что в команде нет ни одного новичка. Стоит запаниковать одному и...
Но это была уж слишком плохая мысль и, к счастью, беспочвенная. Команда работала слаженно, лишь мельком поглядывая на застывшего у руля кэпа. Если капитан спокойна, значит все пока нормально. Самые отчаянные умудрялись даже подшучивать над стихией.
Волны, бросающие корабль с гребня на гребень быстро выматывали моряков. Эрин сменяла рулевых каждый час. Любой из них простоял бы и дольше, но капитану нужны были готовые в любой момент к работе, а не выдохшиеся вконец люди, которые, случись что, парус в руках не удержат. Сейчас была ее очередь вести фрегат.
Дождь, зарядивший с самого появления в виду мыса, не переставал вот уже несколько дней и заканчиваться явно не собирался. Брезентовый плащ с нахлобученным на голову капюшоном едва спасал от него. За шиворот лилась до мерзости холодная вода. Эрин поежилась и подвернула на очередную волну. Фрегат взлетел на гребень и рухнул с него в глубокую впадину, загребая носом увесистую порцию воды.
Когда же корабль вновь показался на гребне, все, кто работал на палубе, увидели нечто, что заставило ощутить неприятный мороз по коже, вызванный отнюдь не холодом.
Со стороны далеких скал, из-за стены воды показался корпус большого и, судя по всему, очень старого парусника. Побитый и потрепанный, то ли штормом, то ли боем, он тем не менее ровно плыл по волнам, будто по маслу, будто и не было ужасной непогоды, грозившей утопить пиратскую флотилию. Капитан, изрядный олух, так и не убрал порванных книппелями парусов, оставив их ломать мачты и нести корабль по волнам со скоростью стрелы. И тем не менее, мачты не ломались, подранная парусина не улетала, сметенная шквалом, а корабль продолжал идти выверенным курсом - прямо на "Пса"...
- Капитан!.. - матрос, вцепившийся в снасти, чтобы не свалиться за борт тронул Эрин за плечо и указал на мелькающий среди брызг парусник. Челюсть бедняги прыгала от страха, а глаза, полные ужаса, более чем красноречиво уверяли: призрак Эрин не показался. - "Голландец"!.. Чтоб мне рому не выпить, это "Голландец"!
- Тихо, Энди! Не произноси его названия!
Только безумец мог звать призрак по имени, и матрос это прекрасно понимал, так как немедленно взял себя в руки и замолчал. Но вот страх из его глаз никуда не девался. Точно так же хорошо любой на корабле знал, что значит появление призрака.
"Интересно, увидели ли на остальных кораблях?", - подумалось Эрин. - "Конечно видели, не могли не видеть..."
Внезапно ее страх сменился веселой удалью. Капитан достала из-за пазухи нательный крест, поцеловала его и решительно направила в сторону приближающегося призрака.
- А это видел?! - захохотала она и еще тверже ткнула в него крестом. - Ну, что? Съел?! Полюбуйся, что чтят на этом корабле!
Матрос смотрел на нее как на полоумную. Штурвал, сдерживаемый одной рукой на мгновенье мотнуло всторону, и корабль рванулся влево, под волну, но только для того, чтобы немедленно быть возвращенным на прежний курс усилиями кэпа и стоящего рядом моряка. А маневр Эрин таки возымел действие. То ли ее решимость подействовала (а может и не она), то ли святой предмет вспугнул "Голландец", но корабль медлено принял всторону и через пару минут исчез за водяным валом.
- Ушел! - возликовал моряк. - Честное слово, скорее утонет
его посудина, чем наш "Пес", если
он свернул!
Эрин улыбалась во всю возможную ширину. Пожалуй, этот малый был прав.
- Капитан, передайте мне штурвал!
- Еще не время, успеешь! - ответила Эрин, не оглядываясь.
- Передайте мне штурвал! - для пущей убедительности в ее висок уперлось холодное дуло пистолета. Мельком обернувшись, Эрин заметила перекошенное лицо Мэрри. Смельчак, каких мало, не раз показавший себя в сражении... Конечно, "Голландец" - это не противник из плоти и крови... Со шкафута, перекрикивая ветер, к ним уже летел вездесущий боцман, а за ним еще пара моряков. Энди застыл рядом, вперив взгляд в изменника. Ни дать ни взять, пума перед прыжком.
- Брось дурить, Мэрри! Что ты хочешь сделать?
- Я уведу корабль назад! Домой! - визжал тот. Пистолет трясся у него в руках, будто беднягу бил озноб.
- Конечно уведешь! Но потом, когда мы забьем трюмы золотом! Опусти пистолет!
- Не будет никакого золота! Я видел
его, видел! Мы затонем здесь же, перед этим мысом, будь он неладен!
- Брось пистолет, это приказ!
- Еще слово, и я стреляю!!
Не выстрелил.
Какая-то сила сбила впавшего в истерику корсара и покатила по палубе - прямо туда, где за бортом кипело море. Это Энди, выпустив снасти, всей массой набросился на него и сшиб с ног. И сам покатился следом, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь. Его пальцы, проскользнувшие мимо нескольких спасительных опор, наконец встретили полуразрушеный планширь. Предатель Мэрри, пролетев за схлынувшей с палубы волной еще пару футов, вцепился за его сапог и повис на нем, вопя от ужасаса.
- Да отцепись же ты каналья... - Энди попытался стряхнуть лишний вес, но не тут-то было. Пират впился мертвой хваткой и погибать никак не собирался. Сколько еще можно так продержаться? Минуты две? Три? А потом холодное море, отнимающее дыхание, и вечный сон... рядом с этим...
- Держись, парень! - крепкие руки неясно откуда взявшегося боцмана стальной хваткой обвили ослабевающее тело матроса и рванули на себя, вместе с сапогами и с Мэрри, обнявшим их, как родные. Хитроумному Нэду, привязавшему себя к мачте крепкой веревкой, никакие волны были нипочем. Через минуту он передал обоих спасенных товарищам.
- А этого можно было за боротом оставить! - ворчал один из моряков.
- Капитан пускай решает, на то ее право! Запихни его в трюм, от греха подальше!
Еще два долгих дня эскадра ползла мимо мыса Горн, и на третьи сутки он он таки сдался, пропустив отважных корсаров. За кормой остались вечно носящийся по волнам "Голландец", а еще через пару дней - дикий шторм с его нестихающим ветром и волны, величиной в гору. Море и близко не стало похожим на спокойное и полное миролюбия, однако мыс сдался. Это чувствовали все. Впереди было множество опасностей, известных и неизведанных, но одна победа была за ними.