- Эй, Мецтли! – нетипично серьёзно для себя направился к своему старшему матросу Эстебан. Никакой шутливой походки, никакой прежней сладости в голосе.
- Чего тебе, Эстебан? – голос индейца был мрачным, словно предчувствовал нечто очень неприятное, хотя они и были хозяевами ситуации.
- А почему бы тебе не договориться с моими соотечественниками о выкупе?
- Ты у нас тут капитан. Боишься взять на себя ответственность… или трясёшься за свою жизнь? – теперь это прозвучало, как злая насмешка.
- Всё проще. Мне нельзя показываться на Кубе. Доны не любят своих под чёрным флагом. За мою голову назначена впечатляющая награда. Не такая впечатляющая, как за нашего однорукого, конечно же.
- Мне теперь делать всю работу за тебя? Ну и кто из нас после этого лидер?
- Тебе нужен опыт. Учись дипломатии с сеньорами. Более того, ты заинтересован в успехе не меньше моего. Не лучше ли всё проконтролировать?
Ответом была смесь ворчания и выдоха.
- Возьми. Пусть в Гаване прочтут это. Нацарапал наши условия выкупа.
- Сейчас посмотрим. Так ты пишешь с ошибками? Не позорься. Дай мне переписать всё на другой клочок бумаги.
- Позволь заметить, мой дорогой, что грамотность не самое главное в этом вопросе! – капитан сжал кулаки и начал выходить из себя.
- Это очень серьёзное дело. Не будь смешон. К тому же, ты поручил это мне.
- У нас не так много клочков бумаги, чтобы разбрасываться вот так. Смеяться будем мы, когда получим гору золота. Возьми с собой этого щенка, Энрике. Он передаст послание вице-королю. Эльварес-старший останется на корабле, чтобы испанцы не задумали чего. А чтобы ты не задумал чего, с тобой пойдут близнецы.
Из каюты вышли два абмала – те самые, которые несколько дней назад выбросили юнгу за борт.
- Хмм, мне кажется, мы привлечём меньше внимания, если пойдём относить письмо в испанских формах бывшей команды Эльвареса. А на таких здоровяков размеров не было. Мне нужны другие спутники.
Казалось, Эстебан вот-вот взорвётся, словно помешали осуществиться какой-то блестящей задумке, над которой долго работали.
- Я предоставлю тебе чистый лист бумаги из моего гроссбуха, молодой человек! И вызываюсь пойти с тобой. Столько лет не был в Гаване… – послышался издалека голос. На палубу поднялся Хосе.
- Нам не стоит показываться в самом городе. Но рад твоей компании. Кто ещё пойдёт со мной?
- … впрочем, век бы туда и не заходил. Я бы выбрал Диего. Ты пойдёшь с нами?
Доктор поднял глаза на мачту. Стоящая в вороньем гнезде молчаливая фигура кивнула.
- Старпом, значит? У вас камзолы дырявые будут. Зашейте что ли – вмешался после некоторого молчания Эстебан.
- Посидеть и позашивать придётся почти всему экипажу – поправил очки Хосе, – путь до берега займёт ещё некоторое время, там мы поднимем испанский флаг, а ребята наденут форму, на всех хватит.
Пока все остальные зашивали дыры от пуль в одежде погибшей команды Эльвареса, Мецтли и Хосе переписывали письмо с требованиями о выкупе в кубрике доктора.
- Он столько требует? – недоумевал ацтек, – он в своём уме? За такие деньги можно выкупить…
- О, на этот юный лис более чем в своём уме. Эльваресы – очень древний и благородный род, уходящий своими корнями в старушку-Европу и переплетённый с королевской семьёй. И представителей семьи у нас двое. К тому же, здесь, на Кубе, один из главных административных центров Новой Испании. Больше золота расположено лишь в Мехико и Панаме!
- Мешика. Одно из названий моего народа. А Панама… Нужно запомнить…
- Ха-ха-ха, ценю твои амбиции, но невозможно взять Панаму. Будь даже все три корабля полностью укомплектованы и людьми, и оружием.
Спустя какое-то время квартет оказался на побережье Кубы. Энрике не пришлось переодеваться вовсе, а Мецтли, Хосе и Диего были в форме испанских офицеров, правда, в заплатках.
- Как же тесно. С трудом могу пошевелиться. Как вы, белые люди, в этом ходите?
- И не говори. Уже скучаю по своим любимым рубахе с фартуком.
Диего вовсе недовольно промычал что-то нечленораздельное.
- Мальчик, веди нас к городу.
- О, это совершенно необязательно, – сказал в своей привычной важной манере врач, – я отлично знаю этот остров. Господа, следуйте за мной.
- Почему вы все здесь, со мной? – не понимал мальчик, – я бы сам отнёс письмо вице-королю и не подумал бы обманывать – безопасность дяди для меня превыше всего!
- Эстебан не доверяет тебе. Как и мне, поэтому вовсе хотел приставить за мной тех амбалов. Полагаю, чтобы убить, удостоверившись, что ты отдал послание. Диего, правильно? Ты ведь старпом? Правая рука Эстебана?
Ответом было молчание.
- Молчишь? Однако я продолжу. Как вы терпите его? Как он вообще умудрился стать капитаном?
- Тебя ведь тоже зовут Диего? – тихо улыбнувшись, промолвил старпом.
- Нет. – отрезал науа.
И молчаливая фигура вернулась к своему основному занятию.
- О, расскажу тебе эту историю, – довольно заговорил Хосе, словно его сейчас собралась слушать целая команда, – дело было с несколько лет назад. Нами тогда командовал ещё один Диего. За добрый и благородный нрав, а также мягкость характера и боязнь запачкать руки мы дали ему прозвище ‘Кабальеро’. В одном из портов его ограбил подросток. Наш Кабальеро нашёл его и собирался выбить всю дурь, как вдруг сжалился, как с ним это часто бывало. И взял, да и нанял на корабль юнгой. Эстебан был в то время карманником и взломщиком, почти всегда был голоден. Освоился на корабле быстро и часто давал советы тогдашнему нашему капитану. Скажу по правде – мы были командой неудачников. Настоящая добыча попадалась редко. А Диего, нет, не ты, молчун, недоставало твёрдости. Он боялся взять и принять рискованное решение. Запачкать руки. В команде росло недовольство, а пресекать его и наказывать виновных добряк и не собирался. Совсем вон как наш старпом. Они очень похожи. И были крепкими друзьями. Ну так о чём бишь я. Со временем возглавил недовольных Эстебан, только-только окрепший тогда юнец. И вызвал капитана на дуэль, из которой вышел победителем. Прыгал, вертелся, изворачивался, как змей, да и знал стиль боя Диего. И владел кучей грязных трюков. Не пожелаешь с таким столкнуться один на один. Как ни странно, мы признали его за главного, и никто не решался бросить вызов. Старпом же замкнулся в себе и почти не разговаривал. Но буквально на следующий день мы взяли богатый приз – каравеллу, полную серебра. Но корабль после грабежа пришлось утопить – запасы заканчивались, и мы напали в лоб, днём, в открытом море, ведя продолжительную артиллерийскую дуэль. Своим прошлым, а также дерзким и непочтительным поведением к старожилам корабля он заслужил неуважение всего экипажа.
“Вот оно как,” – задумался Мецтли, – “их команда покорная, практически бесхребетная. Позволяет командовать собой каждому, кто покажет силу. Это определённо мне на руку. Эстебан, ты тоже мне не нравишься. И я не намерен задерживаться на посту твоего старшего матроса. Да и на чьём угодно посту, если твоего. Остаётся выждать подходящего момента”.
“Смотрите!..” – громко воскликнул мальчик, едва ли не начав кричать, но попытавшись замолчать и глотая воздух.
Впереди показался испанский патруль, направлявшийся прямо к нашему отряду. Подозрительно было, что они находились в джунглях, глубоко в острове.
- Сеньоры-офицеры, кто вы и что делаете здесь? Это мы должны сегодня исследовать остров на наличие подозрительных лиц.
Мальчик побледнел, но когда Мецтли положил ему руку на плечо, вновь обрёл уверенность и отдышался.
- Приветствую вас, господа! Я Энрике Эльварес. Это мои сопровождающие, и мы несём срочные вести для господина вице-короля.
- Почему сеньор Эльварес лично не доложит вице-королю?
Юнга снова растерялся.
- Сейчас сеньор Эльварес очень болен. Я и судовой врач настояли ему оставаться в каюте – попытался спасти положение Мецтли.
- Погодите, меня волнует кое-что другое, – влез один из солдат патруля, – почему тогда фрегат сеньора Эльвареса не в порту? И ты. Ты выглядишь подозрительно. Ты что, краснокожий?
- Как вы могли заметить, начинается шторм. Не было времени добираться до порта, и мы поскорее причалили в уютной бухте неподалёку. Отдаю должное вашей наблюдательности – я и правда из местного населения. Мною заинтересовались в репартиментос и энкомендерос, и я был крещён, обучен языку, а затем удостоился чести служить во флоте Его Католического Величества.
- Даа, и как же тебя назвали при крещении?
- Мне дали мудрое имя Диего, сеньор.
- А вы двое? Назовитесь! – всё не унимался солдат.
- Меня тоже зовут Диего. – тихо и почему-то радостно произнёс старпом.
- Да ладно! А…
- Вы совершенно правы. Моё имя Хосе.
Офицер патруля поднял руку, дав знак своему человеку прекратить.
- Вы можете передать послание нам, а сами возвращаться к сеньору Эльваресу – предложил он.
- Прошу прощения, офицер, – отказал Энрике, – мне даны весьма чёткие инструкции. Нам нужно скорее продолжить свой путь.
- Как скажете. Не посмеем больше беспокоить. Скорейшего выздоровления его светлости сеньору Эльваресу.
- Благодарю вас.
Покинув поле зрения патруля, компания ускорила шаг и побежала к городским воротам Гаваны, не доходя до его охраны.
- Здесь мы должны разделиться, – сказал мальчик, – в самом городе вас мгновенно раскусят, даже если вы будете рядом со мной.
- Тогда прощай, Энрике. Будь здоров. – неожиданно сентиментально для окружающих произнёс Мецтли.
- Мы ещё увидимся, сеньор Мецтли. Я лично буду присутствовать при сдаче моего дяди. Условия выкупа ведь таковы – пригнать на повозках в ту бухту казну Гаваны в течение нескольких часов, не то вы убьёте пленника на следующие же сутки. Подло – боевому флоту потребуется пара дней точно, чтобы доплыть туда из порта, а на берегу вы встретите нас кораблями, да и дядя всё ещё будет в ваших руках...
- В таком случае, до встречи. Такова жизнь. Вырасти же хорошим человеком, несмотря ни на что.
Затем индеец, Хосе и Диего вернулись на корабль, обойдя тот патруль на обратном пути. Их ждало странное зрелище – галлеон, находящийся между бригом и фрегатом, был с ними близко и крепко сцеплен кошками по бортам, образуя подобие тройного катамарана. В бухту смотрел правый борт фрегата, на случай того, что на берегу завяжется сражение.
- Что это такое, Эстебан? – спросил Мецтли, уже будучи на борту катамарана.
- Как можешь видеть, разыгрывается неслабый шторм. Продолжим буксировать галлеон, и один, а то и несколько кораблей накренятся и уйдут под воду. Не будем буксировать – и галлеон отстанет до того, как мы покинем территорию испанцев. И я придумал это. Конечно, мы нестерпимо потеряли в манёвренности. Но скорость будет велика. На самых крепких парусах уйдём от острова по ветру, а затем восстановим курс.
- У тебя уже есть дальнейший курс?
- Ну разумеется! На Эспаньоле снова закипели котлы. Французы, испанцы, а также буканьеры с пиратами борются за власть над одним из самых крупных островов архипелага. Мы стали большой силой. А если получим золота за Эльваресов и наберём людей, сможем даже поучаствовать в этой небольшой войне на стороне свободных людей.
Доны сдержали слово. Прибыли телеги и повозки, запряжённые лошадьми и быками и загруженные множеством тяжёлых переполненных сундуков. Вице-король лично прибыл с вооружённым эскортом, однако Эстебан зарядил орудия и выставил людей с мушкетами у борта. Старпом Диего запустил руки в каждый сундук – сплошное золото, никакого обмана! Потребовали увидеть Эльвареса-старшего. После появления его на палубе часть пиратской команды вместе с испанцами, пусть и с великой неохотой последних, загружала желанный груз на галлеон. Энрике лично поднялся на борт и помог дяде спуститься на берег. Тот обнял своей единственной рукой вице-короля. Ради своего старого друга наместник Его Величества пожертвовал едва ли не каждый золотой Гаваны… Шторм продолжался, и катамаран с огромной скоростью покидал акваторию Кубы. Но простить такое не могли, и по стиханию шторма за теми, кто так унизил гордость испанцев, будет отправлена карательная эскадра…