Форум сайта 'Гавань Корсаров'
 

Вернуться   Форум сайта 'Гавань Корсаров' > Исторический раздел > Моря и история мореплавания

Важная информация

Моря и история мореплавания Хотите знать, как мореходы покоряли мировой океан? каких жертв им это стоило? Здесь можно найти ответы на многие вопросы и поделиться своими знаниями.


  Информационный центр
Последние важные новости
 
 
 
 
 
Ответ
 
Опции темы Опции просмотра
Старый 21.05.2008, 12:13  
Infinity
Старожил
Гардемарин
Гвардеец Гавани Корсаров
 
Аватар для Infinity
 
Щедрый корсар:
Регистрация: 30.01.2008
Адрес: Уфа
Сообщений: 1,420
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 155

Награды пользователя:

Стрелка Морские сражения

Морские сражения





Список морских сражений, имеющихся в данной теме:
Спойлер:

А также:
Спойлер:

Последний раз редактировалось CLIPER; 08.10.2017 в 20:18.
Infinity вне форума Ответить с цитированием
Старый 29.05.2008, 23:51   #20
Wolf
Капитан 2-го ранга
 
Аватар для Wolf
 
Регистрация: 05.01.2008
Адрес: Civitas Lunaris
Сообщений: 7,290
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 432

Награды пользователя:

По умолчанию Два составляющих одной великой победы

Дарданелльское сражение

В первой половине марта 1807 года совместными усилиями эскадры вице-адмирала [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и десанта была взята крепость Тенедос, захвачено 79 пушек, в том числе 48 медных, три мортиры и пленено 1200 человек гарнизона. Турки потеряли около 200 человек убитыми и более 150 ранеными. Русские потеряли четыре человека убитыми, 86 получили ранения. Во время перестрелки на корабле "Рафаил" погибли два матроса и были ранены гардемарин, четыре матроса и два канонира. Занятие Тенедоса обеспечивало базирование русских кораблей в непосредственной близости от Дарданелл, что значительно облегчало блокаду этого важнейшего для Турции пролива.
В свое время Сенявин прошел прекрасную Ушаковскую школу. В 1788 году на корабле "Преображение Господне" он участвовал в бою у острова [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и уже тогда осознал преимущество маневренной тактики над линейной. В том же году за уничтожение тринадцати турецких судов Сенявин был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени, а в 1791 году, командуя кораблем "Навархия", он участвовал в сражении у мыса Калиакрия.

По прибытии в Средиземное море Сенявин в первую очередь хотел уничтожить турецкий флот в генеральном сражении. Однако турки избегали встречи с русской эскадрой: силу русского огня они помнили с прошлой войны.

Наконец, 10 мая чуть ли не случайно у Дарданелл встретились главные силы турецкого и русского флотов. В эскадру Сенявина входили десять линейных кораблей и один фрегат. Турки имели восемь [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], шесть [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], четыре [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], один [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и до 80 судов гребной флотилии. Командовал этими силами капудан-паша Сеид-Али, у которого в помощниках было три адмирала.
Турецкий флагман сразу не заметил, как его эскадру течением стало выносить из Дарданелл в открытое море. Сила течения оказалась сильнее ветра. Турецкие суда отдали якоря. Тем временем эскадра Сенявина под всеми парусами, хотя и медленно, приближалась к неприятелю, но сражения, к сожалению, не получилось: слабый ветер и достаточно сильное встречное течение не позволили выполнить задуманный маневр. Столкновение происходило в виде отдельных стычек кораблей. Флагманский корабль Сенявина "Твердый" атаковал турецкий корабль Сеида-Али, сблизившись с противником настолько, что реи одного корабля касались рей другого. С такого расстояния "Твердый" разрядил в неприятеля весь борт, нанеся ему жестокое поражение. "Уриил","Ретвизан" и "Мощный" атаковали вице-адмиральский корабль. "Сильный" сблизился с неприятелем настолько, что, казалось, русские вот-вот начнут абордажный бой. Но этого не произошло в связи с гибелью командира капитан-командора Ивана Александровича Игнатьева.
Турки в беспорядке стали отступать в пролив, а русские в таком же беспорядке начали их преследовать. К одиннадцати часам ветер окончательно стих, и сражение само собой прекратилось.
В этом сражении, вошедшем в историю как Дарданелльское, русские комендоры били по корпусам турецких кораблей, в то время как в сложившейся ситуации лучше было бы стрелять по парусам и рангоуту. Только наступившая темнота и безветрие спасли турок от разгрома. Они ушли в Дарданеллы под прикрытие своих береговых батарей. Потери на русской эскадре составили до 90 убитых и раненых. Турки потеряли до двух тысяч человек, а три турецких корабля надолго были выведены из строя. Ходила молва, что капудан-паша за неудачные действия казнил своего вице-адмирала и не то двух, не то четырех командиров кораблей.

Афонское сражение

Спойлер:

Эпизод Афонского сражения. Худ.А.П.Боголюбов


Осуществляя ближнюю блокаду Дарданелл, Сенявин знал, что рано или поздно турецкий флот выйдет в Эгейское море и попытается снять русскую блокаду. Поэтому он заблаговременно разработал план предстоящего сражения с турецким флотом и в соответствии с ним готовил свою эскадру к бою.

Тактический замысел Сенявина сводился к тому, чтобы с предельно короткой дистанции атаковать турецкий флот пятью взаимодействующими между собой тактическими группами кораблей, направляя главный удар превосходящими силами против флагманских кораблей противника с одновременным охватом головы его боевой линии. В каждой из пяти тактических групп было по два корабля. Три группы, насчитывавшие 6 линейных кораблей, должны были наносить удар по трем флагманским кораблям противника, остальные две, состоящие из 4 кораблей, — обеспечить атаку, сковывая, в зависимости от обстановки, авангард или арьергард. Силы, выделенные для нанесения главного удара, должны были атаковать из расчета два русских корабля против одного флагманского корабля противника (оба с каждого борта). Это был новый тактический прием, выгодно отличавшийся от приема взятия противника в два огня. Преимущество его заключалось в том, что атакованный корабль лишался возможности использовать для обороны половину своей артиллерии (артиллерии второго борта). Однако этот способ атаки требовал высокого искусства маневрирования в предельно сомкнутом строю и мог быть применен только при условии безупречной морской выучки личного состава.

Таким образом, Сенявин, располагая меньшим количеством кораблей в сражении, создавал на направлении главного удара двойное превосходство в силах. Чтобы осуществить чрезвычайно смелый и оригинальный план атаки, необходимо было четырьмя кораблями, сведенным в две тактические группы, связать боем остальные силы противника — более двух третей эскадры — и тем самым не дать им возможности оказать помощь своим флагманам. Вот почему адмирал Сенявин, державший свой флаг на линейном корабле "Твердый", вместе со своим младшим флагманом адмиралом А. С. Грейгом возглавил обеспечивающие группы кораблей, перед которыми стояла более сложная задача, требовавшая величайшей стойкости, находчивости, смелых и решительных действий в бою.

Сенявин приказал командирам кораблей вести бой на дистанции картечного выстрела, чтобы наиболее эффективно использовать артиллерию, и для первого залпа, имевшего особо важное значение в бою, зарядить орудия двумя ядрами. В приказе обращалось внимание на то, чтобы корабли вели огонь по рангоуту и парусам, если противник будет на ходу, а при стоянке его на якоре — по корпусу.

Адмирал предоставил командирам кораблей право проявлять в сражении разумную инициативу, направленную на лучшее решение поставленных задач.

Между тем в Константинополе вспыхнул голодный бунт, окончившийся свержением султана и избиением министров. Новая власть настойчиво требовала от Сеида-Али победы над русским флотом. Однако только 11 июня турецкая эскадра осмелилась выйти из Дарданелл, но оторваться от берега турки не могли: они стали на якорь у острова Мавро.Турки продолжали уклоняться от встречи с русской эскадрой. Тогда Сенявин пошел на хитрость, заманив противника к Тенедосу. Он открыл крепость, чтобы неприятельский флот мог ее атаковать. 15 июня турецкий флот действительно подошел к Тенедосу и начал его обстреливать с моря, а на следующий день при поддержке кораблей турки начали высадку десанта.Тем временем эскадре Сенявина удалось занять удобную позицию и отрезать отход противника к проливу.
Утром 17 июня турки увидели русскую эскадру, которая шла к ним под всеми парусами. Покинув десант и мелкие суда, они в беспорядке стали сниматься с якорей и уходить на запад.
Оказав помощь гарнизону, с десятью кораблями Сенявин пошел искать неприятеля. Он решил держаться ближе к Лемносу, перекрывая все пути к Дарданеллам. На рассвете 19 июня с русской эскадры заметили турецкий разведывательный корабль, а затем и всю эскадру.

В составе русской эскадры находилось 10 линейных кораблей: 80-пушечные корабли "Рафаил" и "Уриил", 74-пушечные "Твердый", "Святая Елена", "Сильный", "Селафаил" и "Ярослав", 66-пушечные "Скорый", "Ретвизан" и "Мощный"., имевших на вооружении 754 орудия. Турецкая эскадра, которой командовал Сейит Али, насчитывала 10 линейных кораблей, 5 фрегатов, 3 корвета и 2 вспомогательных судна и имела 1196 орудий. Таким образом, турецкий флот по количеству кораблей и по численности артиллерии значительно превосходил русскую эскадру. Зато русские моряки превосходили турок в искусстве маневрирования, использовании артиллерии и обладали более высокими морально-боевыми качествами.

Ранее русской эскадре был отдан приказ:
"Обстоятельства обязывают нас дать решительное сражение, но, покуда флагманы неприятельские не будут разбиты сильно, до тех пор ожидать должного сражения весьма упорнаго, посему сделать нападение следующим образом: по числу неприятельских адмиралов, чтобы каждаго атаковать двумя нашими, назначаются корабли "Рафаил" с "Сильным", "Селафаил" с "Уриилом" и "Мощный" с "Ярославом". По сигналу №3 при французском гюйсе немедленно спускаться сим кораблям на флагманов неприятельских и атаковать их со всевозможной решительностью, как можно ближе, отнюдь не боясь, чтобы неприятель пожелал зажечь себя. Происшедшее сражение 10-го мая показало, чем ближе к нему, тем менее от него вреда, следовательно, если бы кому случилось и свалиться на абордаж, то и тогда можно ожидать вящаго успеха. Пришед на картечный выстрел, начинать стрелять. Если неприятель под парусами, то бить по мачтам, если же на якоре, то по корпусу. Нападать двум с одной стороны, но не с обеих бортов; если случиться дать место другому кораблю, то ни в коем случае не отходить дальше картечнаго выстрела. С кем начато сражение, с тем и кончить или потоплением или покорением неприятельскаго корабля.
Как по множеству непредвидимых случаев не возможно сделать на каждый положительных наставлений, я не распространю оных более; надеюсь, что каждый сын отечества потщится выполнить долг свой славным образом.
Корабль "Твердый". Дмитрий Сенявин".

Спойлер:

Обнаружив неприятельский флот, русская эскадра по сигналу Сенявина "Назначенным кораблям атаковать неприятельских флагманов вплотную" в 5 часов 15 минут двумя колоннами начала сближение с ним.Завидев русскую эскадру, Сеид-Али начал выстраивать линию баталии на правый галс. Сенявин же, не теряя ни минуты, на всех парусах несся на неприятеля двумя группами.В левой колонне шло шесть кораблей, предназначенных для атаки флагманских кораблей противника, а в правой — четыре корабля, имевших задачу обеспечить атаку на главном направлении. Около 7 часов, когда головные корабли русской эскадры проходили на дистанцию, с которой противник мог открыть огонь, по приказу Сенявина левая колонна кораблей разделилась на три группы, а правая — на две, как это и было предусмотрено планом атаки. Разделение эскадры на пять тактических групп лишило противника возможности вести по ним сосредоточенный огонь.
Будучи под ветром, турки намного раньше открыли огонь, начав стрелять по оказавшимся впереди "Рафаилу" и "Сильному". Но русские пока молчали. Каждая их пушка была заряжена двумя ядрами. Первым залпом с дистанции картечного выстрела Сенявин намеревался подавить противника сразу.
Сблизившись почти вплотную со 120-пушечным "Мессудие", командир "Рафаила" капитан I ранга Дмитрий Александрович Лукин стал приводить корабль к ветру, ложась на параллельный неприятельскому флагману курс. Но из-за сильно поврежденных задних парусов корабль не послушался руля и увалился под ветер. Прорезав неприятельский строй между "Мессудие" и 90-пушечным "Седель-Бахри", командир "Рафаила" дал полный залп на оба борта. Его корабль на время заволокло дымом. Другие корабли, подойдя на пистолетный выстрел и повернув все вдруг, всеми бортами разрядились по трем неприятельским флагманам. Строй был настолько плотным, что бушприты задних мателотов лежали на корме передних кораблей. Головным оказался "Селафаил", затем шли "Уриил", "Сильный", "Мощный" и "Ярослав".
Между тем "Твердый", "Скорый", "Ретвизан" и "Святая Елена" напали на неприятельский авангард. Приказав контр-адмиралу Грейгу сражаться с концевыми кораблями авангарда, Сенявин на "Твердом" вместе со "Скорым" атаковал головной корабль противника. Сенявину удалось зайти с носа и почти в упор дать по неприятелю продольный залп пушками левого борта. Неприятельский корабль лег в дрейф и этим маневром нарушил всю линию баталии. Командир "Скорого" капитан 1 ранга Роман Петрович Шельтинг тоже почти вплотную сблизился с этим кораблем и разрядил в него весь левый борт. Не выдержав огня с "Твердого" и "Скорого", головной турецкий корабль вышел из линии баталии. Два других корабля последовали его примеру. Четвертым в строю шел флагманский корабль Бекир-бея "Седель-Бахри". "Селафаил" и "Уриил" расстреляли его в упор.
Ситуация складывалась так, что головной турецкий корабль мог выйти прямо под корму изрядно избитого "Рафаила". Эту опасность заметил Сенявин. Поставив "Твердого" прямо по курсу неприятельского корабля, он дал продольный залп из всех орудий левого борта, сбив оставшиеся паруса. Турецкий корабль окончательно вышел из строя и больше в сражении не участвовал. Затем Сенявин такой же маневр выполнил и в отношении сильно поврежденного флагманского "Седель-Бахри". Но на этот раз он разрядил правый борт. На палубу "Седель-Бахри" полетели сбитые реи.
Сенявин умело руководил сражением. В двух шагах от адмирала упал сигнальщик с подзорной трубой, картечью ему оторвало руку. Рядом упало ядро и почти пополам разорвало раненого сигнальщика и убило еще двух матросов. Адмирал остался невредимым и продолжал отдавать в рупор приказания и своим примером бесстрашия вдохновлять своих подчиненных. "Скорый" завязал отчаянный бой с вышедшими из строя кораблями авангарда, на помощь которым подошел еще и фрегат. Оказавшись в окружении, Шельтинг буквально осыпал неприятеля картечью. Турки на время даже оставили верхнюю палубу, а один из турецких кораблей снесло на "Скорого", так что его утлегарь лег на гакаборт русского корабля. Турки хотели пойти на абордаж, но со "Скорого" дали несколько залпов картечью, и противник отступил. На всех кораблях были убитые и раненые, но никто не покинул боевой пост. Раненые сражались до изнеможения, пока их на носилках не уносили в лазарет.
Спойлер:
За Афонское сражение командир "Скорого" Роман Петрович Шелътин получил орден Святого Владимира 3-й степени. Это был заслуженный офицер: сам император наградил его двумя бриллиантовыми перстнями, а за 18 морских кампаний - орденом Святого Георгия 4-й степени. Его мундир украшали также ордена Святой Анны 1 -и степени и Святого Владимира 2-й степени. В последние годы своей службы Шельтинг был капитаном Архангельского порта, военным губернатором и командиром Свеаборгского порта. В отставку он вышел с чином генерал-лейтенанта.


Командование совершенно не участвовавших в сражении кораблей турецкого арьергарда решило, наконец, оказать помощь своему флагману. Но Сенявин привел корабль к ветру и пошел на пересечение курса неприятельского арьергарда, состоявшего из двух линейных кораблей и двух фрегатов. Маневр получился: корабли удалось отсечь.
В сложной ситуации оказался "Ярослав": с поврежденными парусами он отстал и поравнялся с турецким арьергардом. Был момент, когда "Ярослав" сражался сразу с пятью кораблями и двумя фрегатами.
К одиннадцати часам, не выдержав огня, турки стали отступать к Афонской горе.На "Твердом" подняли сигнал "Спуститься на неприятеля", что означало сблизиться еще плотнее. Но уже в час пополудни по эскадре передали сигнал "Прекратить сражение!". На концевых кораблях этот сигнал был разобран лишь через 30 минут. В это время ветер окончательно стих, и обе эскадры в беспорядке лежали в дрейфе близ Афонской горы. На кораблях приступили к устранению повреждений. В середине дня подул слабый западный ветерок, при котором турки оказались в наветренном положении, чем и воспользовались. Их корабли постепенно стали удаляться от находившейся под ветром русской эскадры. Только сильно поврежденный "Седель-Бахри" и буксировавшие его суда стали заметно отставать. Около шести часов вечера, когда ветер заметно усилился, Сенявин послал вдогонку "Уриила" и "Селафаила". Ночью противника настигли. "Седель-Бахри" спустил флаг, а его охранение, состоявшее из корабля "Нюма-Башарет", фрегата "Нессим-Фету" и шлюпа "Метелин", бежало. Все пушки на захваченном корабле были медными: на нижнем деке - 42-, на среднем - 22-, а на верхнем - 12-фунтовые. "Седель-Бахри" (что в переводе на русский язык означает "Оплот моря") был относительно новым и достаточно крепким кораблем. В качестве трофеев были захвачены 500 сабель, 300 ружей и около 600 пудов пороху. На турецком корабле 230 человек были убиты, 160 ранены, а 774 попали в плен. Все пленные были распределены на суда русской эскадры. Среди турецкой команды оказались одиннадцать моряков с корвета "Флора" и шесть англичан.
Спойлер:

Турецкий корабль на буксире у «Селафаила». Худ.А.П.Боголюбов

Очевидцы рассказывали, что когда лейтенант Василий Титов прибыл на "Седель-Бахри" для доставки на "Селафаил" Бекир-бея и его флага, турецкий флагман заявил, что он готов отдать свой флаг только самому Сенявину. Как ни уговаривал Титов турка, тот стоял на своем. В конце концов турецкий флагман, не удержавшись, спросил у лейтенанта: "За что русские так на него рассердились, что все корабли его били?". "За то, - ответил ему Титов, - что ваше превосходительство храбрее и лучше других дрались". Этот ответ так понравился турку, что он согласился на предложенные условия, заявив: "Судьбе угодно было отдать меня в руки ваши, но я надеюсь, что победитель мой засвидетельствует, что я защищал флаг свой до последней крайности". Сенявин принял от Бекир-бея флаг, вернул ему саблю и даже поместил в своей каюте. Впоследствии русский и турецкий адмиралы расстались друзьями.
Бежавшие "Нюма-Башарет", "Нессим-Фету" и "Метелин" оказались отрезанными от Дарданелл отрядом Грейга, посажены на камни, а после высадки команд на берег - сожжены турками. Затем они сожгли еще корабль и фрегат. Всего же в этом сражении турки потеряли три корабля, два фрегата и шлюп. В Афонском сражении эскадра Сенявина не потеряла ни одного корабля. К концу месяца все повреждения были устранены.
Сеид-Али был так уверен в своей победе, что накануне выхода в море дал слово привезти в Константинополь голову самого Сенявина. Он, видимо, забыл о своем обещании пленить Ушакова.
В сражении погибли командир "Рафаила" капитан 1 ранга Д.А.Лукин, один гардемарин и 76 нижних чинов. Ранены были восемь офицеров, четыре гардемарина и 161 матрос. Лукин был любимцем эскадры.
Спойлер:
Дмитрии Александрович Лукин родился в 1770 году. По распоряжению генерал-адмирала великого князя Павла Петровича, вместе с братом Алексеем был принят в Морской корпус. В 1785 году он был произведен в гардемарины, а через два года стал мичманом. В 1790 году, находясь на фрегате "Брячеслав", участвовал в Красногорском и Выборгском сражениях, за которые был произведен в капитан-лейтенанты. В 1799 году за проявленную расторопность во время высадки десанта на Голландский берег Лукин был награжден орденом Святой Анны 3-й степени, а в 1801 году получил чин капитана 2 ранга и должность командира "Рафаила". В следующем году за 18 морских кампаний был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени, а в 1803 году за спасение севшего на мель "Ретвизана" - орденом Святого Владимира 4-й степени.
Служивший на "Рафаиле" Павел Свиньин по поводу гибели Лукина в Афонском сражении писал следующее: "Сколь ни славна была победа наша над неприятелем, но она куплена также и с нашей стороны чувствительною потерею: на флоте нашем было 80 человек убитых и около 170 раненых; но главную потерю нашу составлял знаменитый капитан 1-го ранга Лукин, убитый в самом пылу сражения ядром в грудь. Отечество лишилось в нем искуснаго морского офицера, мужеством и храбростию приобретшаго повсюду отличное уважение. Неисповедимы судьбы Всевышняго! Но если, жалея о столь важной потере для Российскаго флота, и позволишь упрекнуть его самого в излишней запальчивости, которая была причиною его смерти, то в то же время признаешься, что Лукин умер на поприще славы смертию, завидною для воина. При атаке неприятеля он, не удовольствовавшись тем, что имел противу себя 100-пушечный корабль, прорезал неприятельскую линию, зашел под корму адмиральскаго корабля, к которому подоспел на помощь ближний фрегат, и около часу действовал в них на оба борта так жарко, что от нас касался он объятым пламенем". Моряки называли этого славного офицера "российским Геркулесом". Он без особого труда ломал подковы, мог держать пудовое ядро на вытянутой руке, одной рукой отрывал от палубы шканечную пушку в 87 пудов, одним пальцем вдавливал гвозди в борт судна.

О заключительном этапе Афонского сражения участник событий капитан-лейтенант Владимир Богданович Броневский в своих записках рассказывал так: "После столь совершенной победы, истребив у неприятеля два корабля и три фрегата и взяв в плен полного адмирала, Сенявину предстоял выбор самый затруднительный. Гнаться ли за остатками, или возвратиться в Тенедос спасти гарнизон от плена неминуемаго и жестокаго и отказаться от редкаго случая быть истребителем всего турецкаго флота. В сем случае Сенявин не усомнился пожертвовать славою и честолюбием личным спасению братии своих, оставленных и осажденных силою чрезмеру превосходною, о участи которых соболезнуя, доброе его сердце не могло чувствовать сладких ощущений победителя. Таковой выбор удивил всех тех, которые не могли быть, подобно Сенявину, в торжестве умеренными, в славе скромными и к истинной пользе отечества ревнительными".

С тактической точки зрения это сражение в русской морской истории не имело равных. Сенявин сумел реализовать самую сильную сторону русской эскадры - отменную выучку ее личного состава. Командиры настолько умело управляли своими кораблями, что их бушприты ложились на корму передних мателотов. Такой выучкой не мог похвастаться ни один флот в мире. Примечательно, что это выполнялось при любом ветре и под огнем противника! Этот маневр обеспечивал создание огневого превосходства над противником. В Афонском сражении пять русских кораблей шли как одно целое.
Сенявин с большим искусством использовал передовую маневренную тактику, созданную Ушаковым, и творчески развил ее, применив развертывание сил и проведение атаки несколькими взаимодействующими между собой тактическими группами кораблей; нанесение удара превосходящими силами по флагманским кораблям в центре с одновременным охватом головы неприятельской эскадры и последующей нейтрализацией арьергарда противника, пытавшегося оказать помощь своим флагманам; атаку корабля противника двумя кораблями с одного борта.

Разгром турецкого флота в афонском сражении и длительная и эффективная блокада русским флотом Дарданелл оказали существенное влияние на общий ход и исход русско-турецкой войны.

Афонская победа упрочила положение русского флота на Средиземном море и позволила усилить блокаду Дарданелл. Разгром турецкого флота и успехи русской армии на суше вынудили Турцию 12 августа 1807 года подписать условия перемирия.

За выигранное Афонское сражение император наградил Сенявина орденом Святого Александра Невского.


По материалам сайтов История парусных судов,Хронос,rusflot.(отдельное спасибо В. Д. Доценко за собранный материал на этом сайте).Рисунки с Ruslink-Мои морские истории
__________________
Я-пират,но у меня есть свое понятие о чести и своя честь...или,допустим,остатки от прежней чести.


Wolf вне форума Ответить с цитированием
Старый 30.05.2008, 12:06   #21
Странник
Старожил
Капитан 3-го ранга
Блуждающий во тьме...
Босс Мафии
 
Аватар для Странник
 
Регистрация: 28.09.2007
Адрес: Лощина черного бамбука
Сообщений: 4,583
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 509

Награды пользователя:

По умолчанию Ответ: Морские битвы.

Цикл морских сражений Столетней войны.


Вначале краткое описание, что это за война и как она началась.

По сути дела, Столетняя война подразделяется на восемь (в ряде источников Столетняя война (1337-1453 гг.) подразделяется на четыре периода: первый 1337-1360 годы, второй 1369-1380 годы, третий 1415 -1424 годы, четвертый 1424 -1453 годы.) длительных столкновений между королевскими домами Англии и Франции - общей продолжительностью почти 120 лет (1337-1453 г.). Четыре из них происходили в XIV веке, еще четыре - уже в XV веке.
Эта война - или серия войн - затевалась как типичный феодальный конфликт, с самого начала ей были присущи проявления чисто национального плана, невиданные в Европе со времен падения Рима, что, в конечном счете, переросло в англо-французское военно-политическое противостояние, продолжавшееся более пяти с половиной веков.

Главных причин войны насчитывалось три:
  • Феодальные взаимоотношения французских и английских королей. Как герцоги Аквитании и бароны других французских земель английские правители считались вассалами французских, являясь в то же время сюзеренами как монархи. Французские короли небезосновательно опасались, что английские правители попытаются объединить находящиеся под их контролем земли на материке с островной метрополией; английских же королей не устраивал их отчасти подчиненный статус.
  • Рост английского коммерческого влияния в богатом промышленном графстве Фландрия. В XIII веке французские короли побороли влияние Германии, но вскоре выяснилось, что их гегемонии, чем дальше, тем больше угрожает рост коммерческих связей англичан с бюргерами и ткачами фламандских городов.
  • Французское влияние в Шотландии. Оно в значительной мере основывалось на помощи и поддержке, оказываемых Францией шотландцам в их по сути дела непрекращающейся войне с Англией.

Битва при Слёйсе (24 июня 1340 г.)


Здесь в заливе Хонте, ведущем к устью реки Шельды, английский флот из 150 кораблей под командованием сэра Роберта Морли и Ричарда Фицалана вступил в бой с французским, состоявшим примерно из 190 кораблей, стоявших на якорях близ входа в гавань; командовал им Юг Киере.

Французское правительство наняло военные корабли у генуэзцев, которыми и усилило свой флот. Французские корабли двинулись к берегам Фландрии, чтобы напасть на английский флот, стоявший в бухте Слёйсе в устье реки Шельда. Англичане в составе своего флота имели легкие фламандские корабли.

Французские адмиралы рассчитывали на то, что тесная бухта и береговые отмели стеснят маневрирование английского флота. Было решено преградить англичанам путь в Слёйсе. Эдуард разгадал маневр французского флота и приказал своим судам произвести сложный контрманевр, позволяющий им выйти на ветер и спуститься на линию кораблей противника.

По всему фронту завязался бой. Английские лучники и метательные машины обрушили на французские корабли такой шквал огня, что от флота Филиппа VI не осталось практически ничего: 166 кораблей были утоплены или захвачены, Юг Киере погиб. Французы потерпели в этом бою полное поражение. Англичане завоевали господство на море. Но на суше они снова потерпели неудачу - им не удалось овладеть крепостью Турнэ.
Эдуард III высадился, осадил Турне, но потом был вынужден снять осаду и заключить с Филиппом VI перемирие.

По материалам medieval-wars
__________________

Странник вне форума Ответить с цитированием
Реклама
Старый 08.06.2008, 14:53   #22
Wolf
Капитан 2-го ранга
 
Аватар для Wolf
 
Регистрация: 05.01.2008
Адрес: Civitas Lunaris
Сообщений: 7,290
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 432

Награды пользователя:

По умолчанию Морские битвы.

Гогландское морское сражение.


Гогландское сражение. Худ. С.Пои

Гогландское морское сражение 1788 года, произошло между русским и шведским флотами 6 (17) июля в районе о. Гогланд (Финский зал.) в период русско-шведской войны 1788—90гг.
Шведский флот под командованием генерал-адмирала Карла Зюдерманландского, получил задачу разгромить русский флот, остатки его блокировать в Кронштадте, после чего высадить в р-не Ораниенбаума или у Красной Горки 20-тыс. десант с целью овладения С.-Петербургом.
Обнаружив утром 6(17) июля западнее о. Гогланд шведскую эскадру (16 лин. кораблей, 12 фрегатов, 6 др. кораблей -1336 пушек), русская эскадра под командованием адмирала С. К. Грейга (17 лин. кораблей, 8 фрегатов и 7 др. кораблей - 1220 пушек) направилась на сближение с противником.
В 17 ч авангард русской эскадры сблизился с кораблями шведов и завязал бой. Вес залпа шведов превосходил русский в 1.5 раза. Фактически в сражении приняли участие с русской стороны 17 лин. кораблей (фрегаты и др. корабли находились за боевой линией), со стороны шведов — 16 лин. кораблей и 7 больших фрегатов. Эскадры сражались в соответствии с правилами линейной тактики. Ожесточенный бой, в котором ни одна из сторон не хотела уступать, продолжался почти 4 часа.В ходе сражения флагман, корабль Грейга «Ростислав» нанёс тяжёлые повреждения вице-адмиральскому кораблю шведов «Принц Густав» и захватил его. Другие шведские корабли не выдержали огня русских кораблей и стали выходить из боя.

Русские потеряли один [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] «Владислав», оказавшийся в середине шведского боевого порядка из-за утраты управления. С наступлением темноты сражение прекратилось. Шведы поспешно ушли в Свеаборг, где были блокированы русским флотом. Гогландское морское сражение было крупным успехом русского флота, оно сорвало планы шведского командования завоевать господство в Балтийском море и захватить С.-Петербург.

По материалам сайтов Хронос и Мои морские истории.
__________________
Я-пират,но у меня есть свое понятие о чести и своя честь...или,допустим,остатки от прежней чести.


Wolf вне форума Ответить с цитированием
Реклама

Зарегистрированным пользователям показывается меньше рекламы!

Старый 09.06.2008, 23:48   #23
Wolf
Капитан 2-го ранга
 
Аватар для Wolf
 
Регистрация: 05.01.2008
Адрес: Civitas Lunaris
Сообщений: 7,290
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 432

Награды пользователя:

По умолчанию Морские битвы.

"Небываемое бывает"


2 мая 1703 года шведская эскадра в составе девяти кораблей приблизилась с моря к устью Невы. Вечерело. В сумерках терялись очертания берегов. Недалеко от устья расположена крепость Ниеншанц, когда-то захваченная шведами у новгородцев.
Командующий шведской эскадрой адмирал Нумерс отдает короткое приказание. Раздаются два условных пушечных выстрела. Адмирал ждет. Прошло несколько минут, и со стороны реки ветер донес звуки двух ответных выстрелов. Значит, в крепости все обстоит благополучно и нет никаких причин для беспокойства.
На следующий день утром два пушечных выстрела поведали Нумерсу о том, что в Ниеншанце попрежнему все спокойно; вечером тот же сигнал снова успокоил адмирала. Так же было и 4 мая. 5 мая два шведских корабля - 10-пушечный Гедан и 8-пушечный Астрильд вошли в устье и стали на якорь вблизи от крепости.
И не замечали вахтенные на шведских кораблях, как перебегали какие-то тени от дерева к дереву на близлежащих островах, не слышали они, как тихие донесения передавались по цепи разведчиков, и не знали, что, скрытые за островами, скользят по волнам Невы какие-то лодки. 6 мая вечером 30 небольших лодок отошли от берега у крепости. Под дружными взмахами весел лодки направились в сторону Гедана и Астрильда. Ночь обещала быть достаточно светлой, но это почему-то не нравилось командирам лодок. Вместо того чтобы идти прямо к кораблям, лодки укрылись за островами. Лишь в предрассветный час, когда тучи заволокли небо и стало темно, снова началось движение лодок.
Они разделились на две группы и пошли к шведским кораблям с таким расчетом, чтобы приблизиться к ним с двух сторон. Вот лодки вышли на открытое место. Шведы заметили их. Окрик часовых остается без ответа, только гребцы еще дружнее налегают на весла. На кораблях тревога. Шведы открывают огонь из всех орудий; ружейная стрельба не прекращается ни на минуту. Но лодки попрежнему идут вперед. Все ближе и ближе подходят они к Гедану и Астрильду. Вдруг на лодках раздается дружное "ура" и возгласы команды на русском языке. Русские бойцы бросились на абордаж, и... случилось небываемое.


Русские бросились на абордаж и... случилось небываемое

На простых невооруженных рыбачьих лодках русские моряки сумели одержать полную победу над двумя боевыми кораблями шведов, уничтожить и частично взять в плен команду, захватить оба судна и привести их в Ниеншанц.
Шведские адмиралы хорошо знали, что на Неве и на Балтийском море у русских нет боевых судов, нет никакой возможности оказать шведам сопротивление на воде, тем более напасть на них. Удар, нанесенный Нумерсу, настолько поразил его, что шведский адмирал растерялся и увел свою сильную эскадру от невских берегов. Эта победа подняла дух русских войск, показала им, что, если есть воля к победе, никакой враг не страшен.
Но кто же находился в крепости, кто ежедневно утром и вечером успокаивал Нумерса двумя условными выстрелами?
Оказалось, что еще утром 2 мая русские войска взяли крепость. Вечером разведчики донесли, что к устью Невы со стороны моря приблизилась шведская эскадра. Чтобы обмануть и задержать шведов, в крепости начали отвечать на условные выстрелы Нумерса. Шведы попались на эту удочку и поплатились потерей двух кораблей.
В память победы при Ниеншанце была выбита медаль с надписью "Небываемое бывает".

История парусных судов
__________________
Я-пират,но у меня есть свое понятие о чести и своя честь...или,допустим,остатки от прежней чести.


Wolf вне форума Ответить с цитированием
Старый 25.07.2008, 07:06   #24
Forgotten
Капитан 2-го ранга
Человек года - 2010
Guardian Of Asgard
Гаваньский редактор
 
Регистрация: 15.02.2008
Сообщений: 6,240
Нация: Пираты
Пол: Женский
Офицеры Корабли
Репутация: 1081

Награды пользователя:

По умолчанию Ответ: Морские битвы.

Эзельский бой



Эзельский бой — морское сражение, произошедшее 4 июня 1719 года, на заключительном этапе Великой Северной войны, между эскадрами боевых кораблей России и Швеции.

Прелюдия к сражению

11 мая 1719 года, отряд русских кораблей в составе трёх [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], трёх [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и пинка под командованием Вангофта вышел в крейсерство к берегам острова Эланд. Один из захваченных призовых кораблей сообщил о выходе отряда торговых судов под конвоем шведских военных кораблей из Пиллау в Стокгольм. Вангофт отправил 24-пушечный пинк «Принц Александр» в Ревель с донесением. Получив донесение Апраксин приказал капитану 2-го ранга Науму Сенявину выйти на перехват конвоя всем имеющимся в Ревеле кораблям. 26 мая эскадра из линейных кораблей «Портсмут», «Девоншир», «Ягудиил», «Уриил», «Рафаил», «Варахаил» и [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] «Наталия» покинула Ревель. Шведский отряд, состоявший из кораблей Wachtmeister, Karlskrona Vapen, Bernhardus и Ruskenfelt под командованием капитан-командора Врангеля вышел из Стокгольма 19 мая. Ruskenfelt позже отделился от отряда.

Участвовавшие корабли

Россия


Имя корабля - Тип - Орудия - Примечания
Русская эскадра (капитан 2-ранга Н. Сенявин)
«Портсмут» - линейный корабль - 52 - брейд-вымпел Н.Сенявина
«Девоншир» - линейный корабль - 52
«Ягудиил» - линейный корабль - 52
«Уриил» - линейный корабль - 52
«Рафаил» - линейный корабль - 52
«Варахаил» - линейный корабль - 52
«Наталия» - шнява - 18

Швеция


Имя корабля - Тип - Орудия - Примечания
Шведский отряд (капитан-командор Врангель)
Wachtmeister - линейный корабль - 48 - флагман
Karlskrona Vapen - фрегат - 30
Bernhardus - бригантина - 10

Сражение

На рассвете 4 июня два отряда встретились к западу от острова Эзель. Врангель оценив ситуацию и поняв, что расклад сил явно не в его пользу, повернул свой отряд на северо-запад в попытке укрытся в Сандгамне. Русская эскадра, не опознавшая противника, начала преследование с целью определить национальную принадлежность неизвестных кораблей. В шесть часов утра Сенявин приблизился на дистанцию артиллерийского огня и сделал два выстрела с целью заставить командиров неизвестных кораблей поднять свои флаги. После второго выстрела на кораблях взвились шведские флаги и брейд-вымпел капитан-командора Врангеля. По сигналу Сенявина русские корабли открыли огонь. Два головных корабля «Портсмут» и «Девоншир» сосредоточили свой огонь на Wachtmeister. Огонь шведского флагмана был в первую очередь направлен на рангоут и такелаж атаковавших его кораблей, в чем в итоге он преуспел, перебив штаги и сбив марса-реи на «Портсмуте». Воспользовавшись этим, шведский фрегат и бригантина атаковали «Портсмут». К этому моменту «Девоншир» перенёс свой огонь на Karlskrona Vapen и нанёс ему достаточные повреждения, позволив «Портсмуту» настигнуть его и заставить спустить флаг. После того как сдалась бригантина Bernhardus, несмотря на все попытки Врангеля прийти ей на помощь, шведский флагман попытался выйти из боя. «Ягудиил» и «Рафаил» по приказу Сенявина устремились за ним в погоню. Около часа дня преследователи вышли на траверзы Wachtmeister и сражение возобновилось. В ходе этого боя Врангель был тяжело ранен, занявший его место Тролле продолжил неравное сражение. Наконец, после того как к месту боя подошел «Портсмут» и другие русские корабли, оставшийся без мачт с пробоинами в бортах Wachtmeister около трёх часов дня спустил флаг.

Итоги

На шведских кораблях было взято в плен 387 человек с капитан-командором Врангелем, убито и ранено около 110 человек. Потери русских составили 18 человек. Эзельское сражение стало первой победой русского корабельного флота, которая была одержана в артиллерийском бою, без применения абордажа.

Википедия
__________________

Forgotten вне форума Ответить с цитированием
Старый 29.07.2008, 11:32   #25
Forgotten
Капитан 2-го ранга
Человек года - 2010
Guardian Of Asgard
Гаваньский редактор
 
Регистрация: 15.02.2008
Сообщений: 6,240
Нация: Пираты
Пол: Женский
Офицеры Корабли
Репутация: 1081

Награды пользователя:

По умолчанию Ответ: Морские битвы.

Сражение при Гренгаме



Сражение при Гренгаме — морское сражение, произошедшее 27 июля (7 августа) 1720 года в Балтийском море около острова Гренгам (южная группа Аландских островов), явилось последним крупным сражением Великой Северной войны.

После [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] Англия, озабоченная возрастанием могущества русской армии, образовала военный альянс со Швецией. Однако, демонстративное приближение объединённой англо-шведской эскадры к Ревелю не заставило Петра І искать мира, и эскадра отошла к берегам Швеции. Пётр I, узнав об этом, приказал переместить русский флот от Аландских островов к Гельсингфорсу, а около эскадры оставить несколько лодок для патрулирования. Вскоре одна из этих лодок, попавшая на мель, была захвачена шведами, в результате чего Пётр приказал возвратить флот обратно к Аландским островам.

26 июля (6 августа) русский флот под командованием М. Голицына в составе 61 [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и 29 лодок приблизился к Аландским островам. Разведывательные лодки русских заметили шведскую эскадру между островами Ламеланд и Фритсберг. Из-за сильного ветра атаковать её было невозможно, и Голицын принял решение идти к острову Гренгам с целью подготовки хорошей позиции среди шхер.

Когда 27 июля (7 августа) корабли русских приблизились к Гренгаму, флот шведов под командованием Э. Шеблада, имея 156 орудий неожиданно снялся с [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и пошёл на сближение, подвергнув русских массированному обстрелу. Русский флот стал поспешно отступать на мелководье, куда и попали преследующие его шведские корабли. На мелководье более маневренные русские галеры и лодки перешли в атаку и сумели взять на абордаж 4 [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] (34-пушечный «Стор-Феникс», 30-пушечный «Венкер», 22-пушечный «Кискин» и 18-пушечный «Данск-Эрн»), после чего оставшаяся часть шведского флота отступила.

Результатом сражения при Гренгаме стал конец безраздельного шведского влияния на Балтийском море и утверждение на нём России. Битва приблизила заключение Ништадтского мир

Командующие
Россия: Михаил Голицын
Швеция: Эрик Шеблад

Силы сторон
Россия: 61 галера и 29 лодок (!!!)
Швеция: 1 линейный корабль, 4 фрегата, 3 галеры, 3 шхербота, [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], галиот и бригантина

Военные потери
Россия: 82 убитых, 236 раненых
Швеция: 4 фрегата, 103 убитых, 407 пленных

Википедия
__________________

Forgotten вне форума Ответить с цитированием
Старый 31.07.2008, 05:02   #26
Forgotten
Капитан 2-го ранга
Человек года - 2010
Guardian Of Asgard
Гаваньский редактор
 
Регистрация: 15.02.2008
Сообщений: 6,240
Нация: Пираты
Пол: Женский
Офицеры Корабли
Репутация: 1081

Награды пользователя:

По умолчанию Сражение у Фидониси

Сражение у Фидониси


Сражение у Фидониси (совр. остров Змеиный) 14 июля 1788 г. — первое морское сражение Русско-турецкой войны 1787—1792 между флотами России и Османской империи, боевое крещение Севастопольской эскадры — боевого ядра Черноморского флота. Несмотря на то, что бой у Фидониси не оказал значительного влияния на ход кампании, это была первая победа флота, победа над значительно превосходящими силами противника, имевшая большое психологическое значение.

18 июня 1788 г. русские войска осадили турецкую крепость Очаков. В начале июля к Очакову из Кинбурна был вызван Суворов, которому было поручено командование левым крылом наступающих войск. В тот же день 18 июня из Севастополя в Очаков вышла русская эскадра под командованием Войновича. Эскадра состояла из двух линейных кораблей, двух 50-пушечных, восьми 40-пушечных, одного 18-пушечного [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], 20 более мелких парусных кораблей и двух [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться].
Задача эскадры Войновича состояла в том, чтобы не дать возможности турецкой эскадре оказать помощь осажденным в Очакове войскам противника и всемерно содействовать русским войскам, а также в том, чтобы не допустить эскадру противника к берегам Тавриды. Из-за встречных ветров движение русской эскадры сильно задержалось, и к острову Тендра она подошла лишь 29 июня. Замеченная здесь турецкая эскадра состояла из 15 [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], восьми фрегатов, трех бомбардирских и 21 более мелких кораблей.


На рассвете следующего дня, при северном ветре, русская эскадра пошла на сближение с противником, занявшим наветренное положение, и выстроившись в линию баталии левым галсом, приготовилась к бою, ожидая нападения противника (нерешительность, типичная для Войновича). Турецкая эскадра, сблизясь до трех с половиной километров, вступила в боевую линию. В первом часу дня наступил штиль, и суда стали. С усилением ветра русские снова пошли на сближение. Тогда турецкие корабли, пользуясь преимуществом хода (они имели медную обшивку), стали удаляться, не принимая боя. Русские преследовали турок, уходивших к румелийским берегам, при этом русская эскадра стремилась занять наветренное положение. К вечеру турки сбавили ход; убавили свои паруса и русские. С наступлением темноты флоты опять разошлись.
Утром 3 июля недалеко от устья Дуная, у острова Фидониси, флоты снова встретились. Противник по прежнему сохранял наветренное положение. В 8 часов русская эскадра сделала поворот оверштаг и выстроилась в линию баталии левым галсом, контргалсом по отношению к неприятелю. В 14 часов противник, пользуясь наветренным положением, стал спускаться двумя колоннами, из которых первая, под командой Гесен-паши, атаковала русский авангард, а вторая устремилась к корде-баталии и арьергарду, стремясь парализовать их и не дать возможности оказать помощь своему авангарду ([Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]). Через 5 минут началось сражение. Атаке подверглись два линейных корабля и два 50-пушечных фрегата авангарда Ушакова, при этом против каждого из этих кораблей было пять кораблей неприятеля. Занимая выгодное наветренное положение, турки держались на такой дистанции, которая лишала возможности русские 40-пушечные фрегаты с 12-фунтовыми пушками вести эффективную стрельбу, в силу чего с русской стороны могли успешно действовать лишь передовые корабли (т.е. авангард под командой Ушакова).
Несмотря на неблагоприятные условия, корабли ушаковского авангарда вели действительный и меткий огонь по атаковавшим его туркам, и через 40 минут атака противника была отражена, а линия его кораблей расстроена. Сам флагман первой колонны был вынужден выйти из линии. Попытка противника отрезать два фрегата Ушакова - "Борислав" и "Стрела" - кончилась также безуспешно. Ушаков же на линейном корабле "Святой Павел", пользуясь замешательством противника, сам пошел в решительную контратаку и, прибавив парусов, с ближней дистанции нанес большие повреждения флагманскому кораблю турок "Капудания", заставив его при этом повернуть обратно. При повороте неприятельского корабля фрегаты "Борислав" и "Стрела" стреляли в него залпами всем бортом, в то время как противник лишен был возможности отвечать тем же. Другие корабли ушаковского авангарда поддержали контратаку своего флагмана сильным огнем по расстроенной турецкой колонне.
Сражение продолжалось до 16 час. 55 мин., после чего корабли противника, подняв все паруса, поспешили оставить место боя, потеряв при этом потопленную огнем флагманского корабля Ушакова [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]. Потери авангарда Ушакова составили всего пять убитых и два раненых. Атака ушаковского авангарда могла бы принести значительно большие результаты, если бы не бездействие Войновича, который не поддержал Ушакова и ограничился лишь редкой перестрелкой с далеко отстоявшими кораблями второй колонны турецкого флота. Войнович не помог Ушакову и в преследовании уходящего от места боя противника. Сражение ограничилось боем между ушаковским авангардом и численно превосходящей первой колонной турецкой эскадры.
5 июля турецкий флот появился вблизи Ак-Мечети. Патрулировавшая здесь русская эскадра не подпустила противника, и последний вынужден был отойти к Херсонскому мысу, откуда 6 июля повернул в море и ушел к румелийским берегам.
1 июля 1788 г. русские войска начали свое первое наступление на Очаков. В результате успешных действий суворовских войск в течение второго полугодия турецкая крепость, считавшаяся неприступной, была 6 декабря взята.
Сражение при Фидониси является примером успешного взаимодействия эскадры с сухопутными войсками при действиях против приморской крепости (Очаков). Ушаков, взяв на себя инициативу, вопреки канонам формальной [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], вступает в бой с превосходящими силами противника и смелой контратакой наносит основной удар против турецкого флагмана (первой колонны).
В сражении при Фидониси Ушаков нарушил и другие требования формальной линейной тактики, предписывавшей флагману находиться в центре линии своих кораблей. Показывая пример остальным судам, Ушаков шел впереди. Этот излюбленный прием и в дальнейшем приносил ему неизменный успех.


Россия


Командующие: М. И. Войнович, Ф. Ф. Ушаков
Силы: 2 линейных кораблей, 9 фрегатов, 22 вспомогательных корабля
Потери: 5 чел. убитых, 2 раненых

Османская Империя

Командующий: Эски-Гассан
Силы: 17 линейных кораблей, 10 фрегатов, 3 [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], 21 вспомогательный корабль
Потери: 1 вспомогательный корабль

[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]
[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]
__________________

Forgotten вне форума Ответить с цитированием
Старый 18.09.2008, 18:49   #27
Wolf
Капитан 2-го ранга
 
Аватар для Wolf
 
Регистрация: 05.01.2008
Адрес: Civitas Lunaris
Сообщений: 7,290
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 432

Награды пользователя:

По умолчанию Морские битвы

Петропавловский бой

Расположенный на восточном побережье далекой Камчатки, в одной из небольших бухт обширной, глубоко вдающейся в материк Авачинской губы, Петропавловск был основан в 1740 г. Долгое время Петропавловск оставался незначительным заброшенным селением, и только в конце XVIII в. царское правительство обратило внимание на этот замечательный по своим естественным удобствам и выгодному расположению порт.

Для защиты от нападения морских пиратов, грабивших побережье Камчатки и расхищавших огромные рыбные богатства омывающих ее морей, с 1790 г. Петропавловск начал укрепляться. Впоследствии он сделался пунктом, который русские моряки постоянно навещали, завершая свои кругосветные плавания. Здесь они неоднократно зимовали, производя необходимый корабельный ремонт, вплоть до капитального.

К началу Крымской войны был выдвинут проект создания из Петропавловска сильной приморской крепости и организации мощной системы береговых укреплений на подходах к Авачинской губе. Однако Николаю I этот проект не понравился. Найдя проект “мечтой и фантазией”, он ограничился установкой временных батарей лишь на побережье самой Петропавловской бухты.

Тревожные известия о вступлении в войну Англии и Франции дошли до далекой Камчатки лишь к июлю 1854 г. Они побудили командира Петропавловского порта генерал-майора Завойко немедленно приступить к фортификационным работам.

В результате упорного и напряженного труда уже к августу было построено шесть земляных батарей.
Спойлер:
На Сигнальном мысу (южной оконечности полуострова, прикрывающего вход в Петропавловскую бухту с запада) была поставлена батарея № 1 из пяти пушек. На низменной и песчаной косе Кошка, заграждающей вход в бухту с юга, — самая сильная батарея № 2 из 11 орудий. Батарея № 3 из пяти орудий стояла на перешейке между Сигнальной и Никольской горой. В некотором отдалении от Петропавловска, ближе к выходу из Авачинской губы, у подножья обрывистой горы Красный Яр располагалась батарея № 4 из трех орудий. На берегу озера Култушного — пятиорудийная батарея № 6. К северу от Никольской горы, на перешейке между Авачинской губой и озером Култушным — шестиорудийная батарея № 7.

Наспех возведенные батареи страдали рядом недостатков и, прежде всего, одним общим — почти полной неприкрытостью со стороны моря. Только батарея № 2 имела довольно прочный и надежный бруствер. Весьма важная батарея № 3, защищавшая подступы к городу и гавани, расположенные у нее в тылу, была настолько открыта, что у орудийного расчета, как говорил один из участников боя, “закрывались только одни пятки”.

Орудия преобладали старые, мелкокалиберные, стрелявшие литыми чугунными ядрами. [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] насчитывалось всего только две. Боезапас был крайне ограничен — до 37 выстрелов на пушку.
В систему береговой обороны были включены и два военных корабля, пришедшие в Петропавловск незадолго перед боем — [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] “Аврора” и транспорт “Двина”. Их поставили на [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] в глубине бухты за косой Кошка, развернув левыми бортами к выходу. На кораблях оставили пушки только по левому борту (22 на “Авроре” и 5 на “Двине”), с правого же борта орудия сняли для усиления береговых батарей. Вход в бухту (шириной около 0,5 кб.) был перекрыт деревянным боном на цепях.

Таким образом, в распоряжении защитников Петропавловска имелось всего 66 весьма несовершенных пушек, имевших ничтожный боезапас, восполнить который было неоткуда.

Гарнизон насчитывал 1016 человек. В это число входили 36 коренных жителей - камчадалов, а также 18 русских горожан, составивших отряд добровольцев. Все они были вооружены старыми, преимущественно кремневыми ружьями. Штуцеров не было ни одного.

В защите Петропавловска весьма важную роль сыграл фрегат “Аврора”.
Спойлер:
Этот корабль вышел из Кронштадта 21 августа 1853 г., направляясь под командой капитан-лейтенанта Изылметьева в устье р. Амур. Зайдя по пути своего следования в перуанский порт Кальяо, “Аврора” застала здесь ту самую англо-французскую эскадру, которая в дальнейшем появилась под Петропавловском. Настойчивые слухи о предполагавшемся вступлении Англии и Франции в войну (состоявшемся на самом деле уже месяц назад) заставили дальновидного командира фрегата поскорее покинуть порт. 14 апреля 1854 г. “Аврора” вышла из Кальяо.

Дальнейший 9000-мильный переход до Петропавловска был сопряжен с необычайными трудностями. Штормовая погода и проливные дожди сопровождали фрегат на всем пути. Корабль нередко черпал бортами, в палубах развелась сильная сырость. Под конец перехода корпус корабля настолько пострадал от штормов, что все пазы дали течь. За время длительного перехода истощились провизия и запасы пресной воды. У матросов появилась цинга, они выходили из строя десятками. На переходе умерли 13 человек. Заболели судовой врач и командир корабля. Учтя трудность обстановки, командир отказался от похода в необорудованное устье Амура и принял решение зайти в ближайший порт — Петропавловск, где можно было бы дать отдых экипажу.

19 июня “Аврора” пришла в Петропавловск, закончив тяжелый переход за 66 дней.

Весь поход “Авроры” от Кронштадта до Петропавловска занял 10 месяцев. После Европы фрегат имел стоянки только в Рио-де-Жанейро и Кальяо. Но, несмотря на все перенесенные лишения и трудности, изнуренные, едва встав на ноги после болезни, русские моряки уже через два месяца приняли участие в бою против вчетверо превосходивших сил врага.
Утром 17 августа передовой пост у входа в Авачинскую губу сигнализировал Петропавловску: “В море вижу неизвестную эскадру из шести судов”. В городе пробили тревогу. Небольшой гарнизон приготовился к бою. Матросы “Авроры” и “Двины” встали у заряженных пушек. Даже 60 больных авроровцев с первым ударом боевой тревоги поспешили на фрегат и заняли свои места по расписанию, наравне со здоровыми. Командир “Авроры” Изылметьев, подойдя к флагу, призвал команду защищать его всеми силами. В ответ над бухтой прокатилось громкое “ура”.

Вскоре на рейд Авачинской губы, отделившись от эскадры, вошел английский пароход “Вираго”, замаскированный американским флагом. Не дойдя до Сигнального мыса, он застопорил ход и начал делать промер глубины. Не успела [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], посланная с берега, подойти к нему для опроса, как пароход круто развернулся и полным ходом ушел в море к своей эскадре.

Несмотря на то, что остаток дня прошел сравнительно спокойно, петропавловцы не сомневались, что бой с противником неизбежен и близок. Была усилена бдительность, команды батарей и кораблей всю ночь провели у пушек. Женщины и дети были отправлены за город.

На следующий день к вечеру англо-французская эскадра в составе шести кораблей вошла в губу. Это были английские 52-пушечный фрегат “Президент” (флаг контр-адмирала Прайса), 44-пушечный фрегат “Пайк”, 6-пушечный пароход “Вираго” и французские 60-пушечный фрегат “Лафорт” (флаг контр-адмирала Депуанта), 32-пушечный [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] “Эвридика” и 18-пушечный [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] “Облигадо”. Общее командование эскадрой осуществлял контр-адмирал Прайс.

После незначительной перестрелки с петропавловскими батареями, имевшей целью выявить систему их расположения, союзная эскадра отошла в глубь губы и встала на якорь. Русские укрепления явились для противника большой неожиданностью, и в этот день он не решился что-либо предпринимать.

Ночь прошла спокойно, а в полдень 19 августа на англо-французской эскадре произошло событие, ярко свидетельствующее о начавшейся деморализации в рядах союзников. Командующий эскадрой контр-адмирал Прайс застрелился на глазах у всей команды. По всей вероятности, сознание потери во времени, благодаря которой русским морякам удалось увести “Аврору” из Кальяо и укрепить Петропавловск, реально ощутимая опасность крушения авантюристических расчетов покончить с Петропавловском одним коротким ударом, боязнь ответственности за неудачный исход сражения побудили английского адмирала на этот шаг. Как бы то ни было, этот жест отчаяния и малодушия не мог не произвести тяжелого впечатления на личный состав англо-французской эскадры. Место главнокомандующего занял Депуант.

Печальный для союзников пролог сражения не лишил их, однако, численного превосходства в силах перед русскими. Шесть новейших, превосходно оснащенных кораблей продолжали угрожать Петропавловску. 2-14 орудий противника были направлены против 67 русских пушек. На кораблях противника находились готовые к высадке, специально натренированные, отборные десантные отряды, вооруженные не кремневыми ружьями, а новейшими штуцерами. Боеприпасов было вполне достаточно.

Последующие события, однако, показали, что дело не только в количестве оружия, а в инициативном его использовании, в искусстве ведения боя и прежде всего в моральной стойкости бойцов. И здесь русские были гораздо сильнее англо-французов.

20 августа с 8 часов утра противник решился, наконец, произв'ести первую серьезную попытку нападения. День был прекрасный, солнечный. Весь гарнизон Петропавловска стоял на своих местах, приковав взоры к темной массе кораблей, медленно двигавшейся по направлению к бухте. Это пароход “Вираго” буксировал фрегаты “Президент”, “Пайк” и “Лафорт”.

Сражение началось ровно в 9 часов обстрелом батарей № 1 и 4. В течение полутора часов 8 пушек обеих батарей с исключительным мужеством геройством и стойкостью вели бой с 80 орудиями противника. Генерал-майор Завойко со своим штабом находился на Сигнальном мысу в сфере ожесточенного и губительного огня, руководя оттуда ходом боя. Батарея № 1 прекратила огонь только после того, как обнаружились крупные потери в личном составе, орудийные станки были засыпаны землей и осколками камней выше колес, ввиду чего пушки уже нельзя было поворачивать. Их пришлось заклепать, перебросив прислугу на батарею № 4, которой угрожал десант противника в количестве 600 человек, высаженный южнее Красного Яра.

Личный состав этой батареи, насчитывавшей всего 28 человек, был вынужден отступить к городу, предварительно заклепав орудия. Десант уже намеревался захватить батарею, но в это время “Аврора” и “Двина” открыли по нему меткий огонь, поддерживая наступление небольших стрелковых отрядов и матросов с “Авроры”, успевших прибыть из Петропавловска. Англо-французы в панике и беспорядке бросились обратно на шлюпки.

Тем временем, видя, что две русские батареи нейтрализованы, фрегаты и пароход противника открыли по батарее № 2 интенсивный огонь с дальней дистанции, будучи сами закрыты от пушек “Авроры” Сигнальным мысом. Однако батарея устояла. Неравное состязание одиннадцати слабых ее орудий с 80 орудиями противника, в котором русские моряки проявили подлинный героизм и боевую отвагу, продолжалось более 8 часов.

В это же время корвет “Эвридика” и бриг “Облигадо”, прикрывая шлюпочный десант, дважды пытались подойти к батарее № 3, но оба раза были отогнаны ее огнем, причем одна из шлюпок была потоплена. К вечеру англо-французы отступили, заняв позицию вне обстрела русских батарей.

Корабли противника были значительно повреждены. В бою 20 августа русские имели 6 убитых и 13 раненых. Как только противник вышел из боя, петропавловцы сразу же принялись за восстановление боеспособности батарей. Это было сделано за одну ночь.

21, 22 и 23 августа прошли спокойно. Англо-французы не предпринимали никаких решительных действий. Впоследствии выяснилось, что после первого неудачного боя союзники собрали военный совет, на котором возникли горячие споры о характере дальнейших действий. Контр-адмирал Депуант упрекал англичан в нерешительности, проявленной при обстреле батарей, и, выражая сомнение в успехе боевых действий против русских, прямо ставил вопрос об уходе из Петропавловска. Однако, поддавшись уговорам, он решил попытаться высадить большой десант, так как имелись сведения о наличии удобной дороги, ведущей от побережья в город с северной стороны Никольской горы.

Подготовка противника к новому нападению стала очевидна с вечера 23 августа, а на рассвете 24 августа, сквозь туман серого камчатского утра, стало заметно движение на союзной эскадре.

В 5 час. 30 мин. пароход “Вираго”, взяв на буксир фрегаты “Президент” и “Лафорт”, повел их к Петропавловску. Оставив “Лафорт” у батареи № 3, “Вираго” с “Президентом” направились к батарее № 7. Одновременно корвет “Эвридика” занял позицию на подходах к батареям № 1 и 4, а фрегат “Пайк” остался мористее.

Вскоре начался жаркий бой. Батарея № 3 первыми же залпами сбила кормовой флаг на “Президенте”, когда он проходил мимо нее. Единоборство этой батареи, совершенно открытой и располагавшей всего пятью пушками, с “Лафортом”, имевшим по 30 пушек на каждом борту, вначале велось успешно. Каждое ядро, пущенное с батареи, попадало в цель, снося [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и делая пробоины в корпусе фрегата. Однако страшный огонь противника (“Лафорт” сделал всего 869 выстрелов) нанес значительный урон батарее. На перешейке, где стояла батарея, не было ни одного клочка земли, не взрытого ядрами, а на территории самой батареи легло 182 ядра.

Находясь под ураганом ядер и бомб, русские моряки вели себя геройски. Англо-французы изумлялись исключительной выдержке одного из часовых, который под ядрами не переставал мерно и твердо ходить вдоль стенки батареи. По нему было сделано до 60 ружейных выстрелов, но часовой все же остался на своем посту.

Командир батареи № 3 лейтенант Александр Максутов, когда в строю осталась последняя пушка, бросился к ней и лично продолжал вести огонь по противнику, пока не упал, смертельно раненный.

Батарея № 7 несколько дольше противостояла сосредоточенному огню “Президента” и “Вираго”, имея защиту в виде земляного вала. Будучи в состоянии действовать (вследствие ограниченного угла обстрела) лишь тремя пушками против 29, она успешно вела огонь по неприятельским кораблям, нанося им серьезные повреждения. Только после того как пушки были сбиты и завалены землей и фашинником, а командир батареи капитан-лейтенант Кораллов сильно контужен в голову, прислуга батареи отошла и соединилась с остальным гарнизоном.

Подавив упорное сопротивление обеих батарей, англо-французы приступили к высадке десанта в количестве около 900 человек. 23 шлюпки и 2 бота были направлены к берегу южнее батареи № 7 и 5 шлюпок — к перешейку у батареи № 3. За главным десантом на [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] шел командующий эскадрой контр-адмирал Депуант. Ободряя своих подчиненных воинственным размахиванием обнаженной саблей, сам он, впрочем, не решался сойти на берег.

Бриг “0блигадо” во время высадки десанта подошел к перешейку и пытался обстреливать “Аврору” перекидным огнем, не нанося ей, однако, существенных повреждений.

Высаженный десант разбился на три группы и повел наступление на город. Две группы стали взбираться по крутым тропам на северный склон Никольской горы, а третья, наиболее многочисленная, двинулась узкой обходной дорогой к батарее № 6, расположенной у Култушного озера.

Англо-французы, как видно, думали обосноваться в Петропавловске всерьез и надолго. Очевидец боя указывает, что десантные части имели при себе все необходимое, вплоть до мелочей: гвозди для заклепывания орудий, подрывной материал, завтрак на весь отряд, запас провизии и патронов, тюфяки, одеяла, походные аптечки и даже... кандалы для заковывания пленных (!). “Помните, что эта вещь часто бывает совершенно необходима”, — поясняла назначение кандалов специальная инструкция, найденная после боя в кармане у одного из убитых неприятельских офицеров.

Уже с началом бомбардировки генерал-майор Завойко, правильно оценив обстановку, пришел к выводу, что батарея № 6, являвшаяся последним ключом к овладению городом, станет главным и первым объектом нападения высаженного десанта. Он стянул все основные силы к пороховому погребу, где находился и сам. На вершине Никольской горы им был оставлен лишь небольшой отряд из 15 лучших стрелков. Однако вскоре после высадки десанта первоначальная обстановка резко изменилась и повлекла за собой необходимость перегруппировки русских сил. Главная десантная группа врага, подойдя к батарее № 6, была встречена дружным картечным огнем четырех батарейных пушек и малого полевого орудия, смешалась и начала отступать в направлении двух других групп на Никольскую гору. Воспользовавшись тем, что гребень горы к этому моменту был почти пуст, неприятельские войска, без особого труда овладели им, заняв командное положение над лежащей внизу местностью и угрожая атакой городу.
Спойлер:
“Момент был, действительно, критический, — рассказывает участник боя мичман Фесун. — Красные мундиры английских морских солдат появляются над перешеечной батареей и штуцерные пули уже сыплются на “Аврору” градом. Потеряй мы секунду времени, успей союзники опомниться, собраться с силами — и все было бы кончено. Но мы не потеряли этой секунды!”
В этот трудный и ответственный момент руководители обороны Петропавловска Завойко и Изылметьев проявили исключительную находчивость, необычайное искусство и гибкость в руководстве боем. Немедленно после занятия англо-французами горы, со стороны перешейка были брошены бегом на противника три стрелковых отряда с “Авроры” и часть орудийной прислуги с батареи № 3, а со стороны порохового погреба — два портовых стрелковых отряда, стрелковый отряд авроровцев, отряд добровольцев и гарнизон батареи № 2. Небольшим отрядам русских храбрецов, насчитывавшим в общей сложности около 300 человек, предстояло взять Никольскую гору штурмом.

“Каким же образом 300 человек могли сбить с крепкой позиции 700 человек?”—спрашивает очевидец боя и тут же дает ответ: “Хотя наши небольшие отряды действовали отдельно и почти независимо один от другого, но у всех была одна общая и хорошо известная цель: во что бы то ни стало сбить с горы неприятеля. Числа его тогда хорошенько не знали, и каждый матрос вполне понимал одно, что французам с англичанами оставаться там, где они были, не приходится!”.

Несмотря на исключительно трудные условия, в которые были поставлены небольшие отряды русских при штурме Никольской горы, им вскоре удалось занять ее вершину. С громким “ура” отважные петропавловцы прорвались сквозь густой кустарник, устилавший склон горы, и ударили в штыки. Закипела жестокая рукопашная схватка. Видя стремительный натиск русских, появившихся с разных сторон, не отдавая себе отчета в их малочисленности и отсутствии у русских каких-либо резервов, англо-французы дрогнули, смешались и начали отступать. Отступление это приняло характер панического бегства, во время которого меткими выстрелами русских были сражены начальник десанта капитан Паркер и ряд других офицеров.

Теснимые русскими штыками к крутым и высоким обрывам западного склона Никольской горы, англо-французы стали группами бросаться вниз, разбиваясь о прибрежные камни и скалы. Те же, кому посчастливилось вырваться, в беспорядке побежали к шлюпкам. Обратная посадка десанта совершалась под метким огнем петропавловцев, успевших занять гребень горы. При отваливании шлюпок от берега противник понес весьма ощутимые потери.

К полудню сражение закончилось. Серьезно подбитые корабли англо-французов, приняв остатки разбитого десанта, ушли в глубь Авачинской губы, где принялись, как и после первого боя, за исправление повреждений.

Победа русских была налицо. Противник потерял на этот раз убитыми и ранеными около 450 человек. Более половины офицерского состава было ранено, 4 офицера были убиты. Петропавловцы же потеряли 32 человека убитыми и 64 ранеными. Они взяли в плен четырех человек и захватили в качестве военных трофеев английское знамя, 7 офицерских сабель и 56 ружей.

Контр-адмирал Депуант впоследствии сконфуженно признавался, что он не ожидал встретить такое сильное сопротивление в столь ничтожном местечке.

На рассвете 27 августа, кое-как исправив повреждения, союзная эскадра, крепко и убедительно проученная русскими моряками за наглую попытку овладеть Петропавловском, внезапно снялась с якоря и покинула негостеприимные берега Камчатки.

Выйдя в море, эскадра разделилась. Англичане пошли в Ванкувер (Канада), французы — в Сан-Франциско. Бегство противника было вызвано значительными потерями, которые он понес за время пребывания в русских водах.

Блестящая победа не вскружила головы петропавловцам и не усыпила их бдительности.
Спойлер:
Выгнав вон незваных “гостей”, они тотчас же принялись за восстановление поврежденных батарей и за улучшение всей системы обороны города. Можно было предполагать (а эти предположения, как увидим, оправдались), что озлобленные неудачей англо-французы не успокоятся, соберут более значительные силы и вновь появятся у Петропавловска. Непрерывные работы по укреплению города продолжались вплоть до ноября, пока не нагрянула долгая камчатская зима с ее лихими метелями и глубокими снегами. Удалось не только полностью восстановить поврежденные батареи, но и возвести несколько новых, прорыть крытые хода, построить прочные пороховые погреба и новые казармы.
Вскоре после ухода англо-французов русская камчатская эскадра пополнилась несколькими судами. В Петропавловск пришли корвет “Оливуца”, транспорты “Иртыш” и “Байкал” и два бота.

3 марта 1855 г. в город прибыл курьер генерал-губернатора Восточной Сибири есаул Мартынов с предписанием эвакуировать Петропавловский порт, вооружить суда, погрузить на них все имущество, весь гарнизон вместе с семьями и ранней весной покинуть Камчатку. Срочность диктовалась достоверными известиями о подготовке англо-французами нового нападения на Петропавловск.
Спойлер:
Противник предполагал явиться с огромной эскадрой из 26 кораблей, в состав которой входил даже линейный 84-пушечный корабль “Монарх”. Петропавловск, буквально отрезанный от внешнего мира и лишенный собственных материальных ресурсов, в случае блокады оказался бы в крайне затруднительном положении. Почти полное отсутствие сухопутных сообщений (если не считать посещения города почтой один-два раза в год, да и то лишь зимой) сделало бы оборону порта, при нарушении удобного подвоза морем, весьма тяжелой. Ограниченность продовольственных и боевых запасов (оставалось всего лишь по 20 зарядов на пушку), острый недостаток медикаментов и отсутствие надежды на подкрепление усугубляли остроту положения. Пункт назначения русской эскадры, в целях сохранения военной тайны, был объявлен одному лишь контр-адмиралу Завойко. Эскадра должна была идти в удаленное на 1000 с лишним миль и почти необорудованное устье реки Амур. “От быстрого и скорого изготовления к плаванию будет зависеть весь успех нашего предприятия, — обращался Завойко к подчиненным в приказе. — Союзники, как положительно известно, имеют намерение напасть на Петропавловск с силами, непомерно превосходящими все наши силы, а, следовательно, было бы лучшим выйти в море не позже 1 апреля, для того, чтобы сколь возможно поспешнее достигнуть места нового назначения нашего. На этом основании я покорнейше прошу командиров внушить их командам всю важность успешного производства работ по вооружению и изготовлению судов”.

На другой день закипела работа. Времени до наступления весны оставалось очень мало, и надо было торопиться. Пришлось отрывать засыпанные снегом пушки, с огромными трудностями и осторожностью спускать их с крутых гор и везти к транспортам на салазках по гнувшемуся от тяжести мартовскому льду. Отыскивание и откапывание из-под снега пушечных ядер также вызвало немало хлопот и затруднений. Однако вскоре все вооружение батарей, портовые грузы и личное имущество гарнизона были благополучно погружены на транспорты. Следует отметить, что, покидая порт, петропавловцы забирали с собой все, вплоть до мелочей домашнего обихода: оконные рамы, дверные петли, вьюшки от печей, кухонные плиты, железо с крыш. От городских жилищ оставались лишь голые бревенчатые стены.

Одновременно с погрузкой транспортов русские моряки прорубали проход во льду для выхода эскадры из гавани. Работа эта требовала упорства и настойчивости. Надо было сделать проход достаточно широким, совершенно свободным от льда и довести его до чистой воды, так как парусные деревянные суда не могли форсировать лед своими корпусами. Люди работали по 8-10 часов в сутки без отдыха, на сильном ветру, по колено в воде, успевая за день пройти лишь несколько десятков саженей. Сильные ночные морозы вновь сковывали льдом водную поверхность и заставляли начинать всю работу снова. Однако все трудности были преодолены, и к 29 марта выход в море был открыт.
Не желая связывать боевое ядро эскадры тихоходными перегруженными транспортами, Завойко решил послать их вперед. 4 апреля из Петропавловска вышли “Иртыш” и “Байкал”, имея на бортах 282 пассажира, среди которых преобладали женщины и дети. Остальные корабли — фрегат “Аврора”, корвет “Оливуца” и транспорт “Двина” — покинули Петропавловск 6 апреля. Общее рандеву судам эскадры было назначено в бухте Де-Кастри, расположенной на побережье [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] в 100 милях южнее устья реки Амур.
Спойлер:
В опустевшем городе остался есаул Мартынов с несколькими казаками и больными жителями. В случае появления противника ему было приказано перебраться в селение Авача, лежащее в 10 верстах от Петропавловска.

Русскую эскадру, покидавшую порт, ожидали неизбежные трудности далекого, сурового перехода и возможность встречи в море с сильнейшим противником. Это прекрасно понимали все. Общую решимость русских моряков выполнить до конца свой долг перед Родиной выразил контр-адмирал Завойко, сказав, что если, сверх ожидания, они встретят в море сильного неприятеля, то или отразят его, или погибнут, не отдав врагу русских военных кораблей и славного русского флага.
Переход эскадры из Петропавловска в Де-Кастри был крайне тяжел. Жестокие штормы и густые туманы, которыми изобилует Тихий океан в весеннее время года, сопутствовали русским кораблям. Встречи с противником в море удалось избежать, хотя за три дня до выхода русских из Петропавловска отдельные англо-французские корабли подходили на видимость камчатских берегов. Русская эскадра прошла незамеченной благодаря сильному туману. Союзники рассчитывали, что петропавловцы никак не смогут покинуть порт раньше подвижки льда, и поэтому решили начать действия против города с половины апреля.

Когда этот срок наступил и сильная эскадра союзников вошла в Авачинскую губу, ее ожидало разочарование. Раздосадованные очередной неудачей англо-фраяцузы бросились в погоню и, очертя голову, стали метаться по широким просторам Тихого океана в поисках русских кораблей.

Русских искали всюду — вдоль побережья Камчатки, в Охотском море, у берегов Кореи и даже у далекой Батавии, но, конечно, безрезультатно. Неуловимая эскадра русских смельчаков между тем благополучно закончила первый этап тяжелого перехода и к 5 мая в полном составе собралась в Де-Кастри. Здесь эскадра была вынуждена ожидать вскрытия ото льда Амурского лимана, которое должно было произойти не раньше конца месяца. Надо было предполагать, что противник все же нападет в конце концов на следы эскадры. Так и получилось.
Спойлер:
Утомленный бестолковыми походами английский адмирал Стирлинг с главными силами союзников ушел отдыхать в японские порты, поручив своему помощнику коммодору Эллиоту продолжать поиски в Татарском проливе. В то время существование сквозного прохода между Сахалином и материком было известно одним лишь русским. Англичане же и французы были убеждены, что Татарский пролив является заливом, а потому доступ к устью Амура возможен лишь с севера. Географическая безграмотность, как увидим, сыграла злую шутку над англичанами.
На рассвете 8 мая три английских корабля — 40-пушечный фрегат “Сибилл”, 17-пушечный винтовой корвет “Хорнет” и 12-пушечный бриг “Биттерн” — под флагом коммодора Эллиота появились у входа в бухту Де-Кастри.

Русская эскадра немедленно изготовилась к бою. Было решено драться до последней капли крови. Контр-адмирал Завойко приказал прибить стеньговые флаги гвоздями к мачтам, чтобы в том случае, если они в бою будут сбиты, противник не счел это за сигнал о сдаче.

Вскоре от неприятельской эскадры отделился винтовой корвет, который пошел на сближение с русскими кораблями. Однако, обменявшись с корветом “Оливуца” несколькими залпами, он внезапно повернул назад и полным ходом ушел к своей эскадре.

Громовые крики “ура” и звонкие песни русских матросов сопровождали загадочный маневр противника.
Спойлер:
Вот как описывает русский свидетель этот эпизод:

“Удивление на эскадре достигло высшей степени и, право, смотря на этот прекрасный винтовой корвет и на те два, по-видимому, исправные военные судна, поджидавшие его на высоте Клостер-Кампа (южный мыс у входа в бухту), трудно было верить виденному. Все находились в каком-то недоумении, и хотя картина, представляемая уходившим неприятелем, была перед глазами, но она казалась в такой степени невероятною, что до последней минуты мы поджидали какого-нибудь особенного маневра, какой-нибудь военной хитрости”.
Однако истинные причины непонятного на первый взгляд поведения английской эскадры были гораздо проще, чем они казались. Не решившись принять бой с русскими, коммодор Эллиот на следующий день отправил в Хакодате винтовой корвет с донесением адмиралу Стерлингу, а сам отошел мористее, предполагая блокировать русскую эскадру с юга. Посылая донесение, коммодор одновременно просил главнокомандующего выслать подкрепление и дать указания о дальнейших действиях. В поступке английского коммодора ярко сквозит полнейшее отсутствие личной инициативы. Очевидно, урок, полученный под Петропавловском, сильно повлиял на тактическое мышление представителей высшего союзного командования и породил чрезмерную осторожность и крайнюю боязнь ответственности, граничившие с трусостью.

В самом деле, на стороне англичан в Де-Кастри были все выгоды. Заветная цель долгих бесплодных поисков — уже ускользнувшая однажды “маленькая русская эскадра”, как называли ее французы, — теперь внезапно оказалась под носом и стояла в своеобразной западне. Казалось, эскадре коммодора Эллиота, бесспорно по вооружению превосходившей русскую эскадру, оставалось только напасть на противника, имея за своей спиной крупные резервы английских и французских кораблей. Но Эллиот предпочел смелому маневру шестидневное бездействие.

Весьма оригинальная “тактика” Эллиота сыграла на руку русской эскадре. Получив 15 мая известие, что Амурский лиман чист ото льда, она, не теряя времени, покинула Де-Кастри и, пользуясь густым туманом, незаметно прошла на север. Уход русских был своевременным. Через 14 часов после этого, дождавшись, наконец, подкреплений, коммодор Эллиот во главе эскадры из шести кораблей лихо вошел в бухту Де-Кастри. Но русские бесследно исчезли.

Уйдя ни с чем из Де-Кастри и не подозревая о возможности прохода русской эскадры на север, противник бросился к южному выходу из Татарского пролива в надежде найти ее там, но вскоре убедился, что все надежды напрасны. 24 мая русская эскадра благополучно вошла в Амурский лиман.

* * *

Европа была изумлена подвигами русской камчатской эскадры. Действия русских кораблей, искусно сумевших не только уйти целыми и невредимыми от численно превосходивших сил противника, но и одержать над ними ряд неоспоримых побед, сделались “злобой” дня.

Наряду с героизмом, проявленным русскими матросами и солдатами под Севастополем, эти успехи укрепили веру в силу русского оружия и развенчали дутую славу противника. Английская газета “Таймс”, признав поражение англо-французской эскадры под Петропавловском совершившимся фактом, с сокрушением писала, что русская эскадра под командой адмирала Завойко переходом из Петропавловска в Де-Кастри и действиями в Де-Кастри нанесла британскому флагу два черных пятна, которые никогда не могут быть смыты никакими водами океанов. Кавалер ордена Бани коммодор Чарльз Джильберт Джон Брайтон Эллиот разделил незавидную историческую участь своего бездарного коллеги [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]. Его имя стало предметом насмешек.

Имя Петропавловска наряду с именами [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и Севастополя горит золотыми немеркнущими буквами в летописи побед русского флота.

Капитан 3 ранга Б.А. Звонарев,navy.ru
__________________
Я-пират,но у меня есть свое понятие о чести и своя честь...или,допустим,остатки от прежней чести.



Последний раз редактировалось BronuiN; 11.12.2009 в 01:43. Причина: добавлена ссылка
Wolf вне форума Ответить с цитированием
Старый 26.11.2008, 13:54   #28
Le Royal
Пущен по доске
 
Регистрация: 15.10.2007
Сообщений: 3,719
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 82
По умолчанию Ответ: Морские битвы

Непобедимая армада
[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]

НАВСТРЕЧУ ГИБЕЛИ

БОЛЕЕ четырех столетий тому назад в узком проливе Ла-Манш сошлись две флотилии. По сути, это было столкновением двух религиозных систем, противоборством двух монархов XVI века — протестантской королевы Англии Елизаветы I и католического короля Испании Филиппа II. В книге «Поражение Непобедимой армады» отмечается, что «и для испанцев, и для англичан сражение в Ла-Манше было священной войной против сил мрака и тьмы, борьбой не на жизнь, а на смерть» (The Defeat of the Spanish Armada).

Для англичан той эпохи испанская армада была «мощнейшим флотом, который когда-либо выходил в открытое море». Но экспедиция армады обернулась трагедией — особенно для тех многих тысяч, кто потерял свою жизнь. Зачем затевался этот поход и почему он потерпел крах?



Поход ради чего?

Английские пираты уже много лет обирали испанские суда. Кроме того, Елизавета поддерживала восстание голландцев против испанского господства. Филипп II к тому же считал своим долгом помочь английским католикам избавиться от набиравшей силу «протестантской ереси». Поэтому на палубах Непобедимой армады было около 180 священников и духовников. Даже во время вербовки каждый солдат и матрос должен был исповедаться перед священником и причаститься.

Религиозные настроения испанского короля и его подданных отражены в словах выдающегося иезуита Педро де Рибаденейры: «Нас поведет сам Господь Бог, чье дело и святейшую веру мы защищаем, а с таким Капитаном нам нечего бояться». Англичане со своей стороны тоже питали надежду на решающую победу, которая открыла бы путь для протестантской мысли в Европе.

Замысел испанского короля, казалось, был прост. Он дал указ армаде подойти к проливу [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и объединиться с герцогом Пармы и его 30-тысячным испытанным войском, расположенным во Фландрии*. Эти объединенные силы должны были пересечь Ла-Манш, высадиться в графстве Эссекс и пойти на Лондон. Филипп рассчитывал на то, что английские католики оставят свою королеву-протестантку и перейдут на его сторону.

План Филиппа, однако, не был до конца продуман. Хотя он и рассчитывал на Божье провидение, но не учел двух важнейших обстоятельств: мощь английского флота и мелководье, не позволившее кораблям подойти к берегу и взять на борт войска герцога Пармы.


Королева Елизавета I

Флотоводцем Непобедимой
армады был герцог
Медина-Сидония

Огромный, но неповоротливый

Главным флотоводцем Филипп назначил герцога Медина-Сидония. Хотя герцог не был искушен в мореходном деле, он был умелым организатором, который быстро нашел подход к опытным капитанам. Совместными усилиями они создали мощный флот, снабдили его провизией и оснастили всем необходимым. Они тщательно разработали систему сигналов, команд и боевого порядка, объединившую многонациональное войско.

29 мая 1588 года испанская армада, состоявшая из 130 кораблей, примерно с 20'000 солдат и 8'000 матросов в конце концов вышла из лиссабонской гавани. Но шторм загнал армаду в Ла-Корунью, порт на северо-западе Испании. Там им пришлось ремонтировать корабли и пополнять запасы провизии. Обеспокоенный недостатком продовольствия и болезнями среди моряков, герцог Медина-Сидония откровенно написал королю, что сомневается в успехе всего предприятия. Но Филипп настаивал, чтобы его адмирал твердо придерживался плана. И вот через два месяца после выхода из Лиссабона этот огромный, неповоротливый флот наконец добрался до Ла-Манша.


Сражения в Ла-Манше

Когда испанский флот приблизился к юго-западному побережью английского графства Плимут, англичане уже поджидали его. У сторон было одинаковое количество кораблей, которые, однако, отличались по конструкции. Испанский флот состоял из высокобортных судов, с множеством пушек малой дальнобойности. С массивными башнями на носу и корме, они напоминали плавучие крепости, хорошо приспособленные к абордажному бою и штурмовой атаке. Корабли англичан были ниже, но маневреннее. Кроме того, они были оснащены бо́льшим количеством дальнобойных пушек. Англичане рассчитывали на то, что не будут близко подходить к противнику и уничтожат его на расстоянии.

Учитывая бо́льшую маневренность и артиллерийскую силу английского флота, испанский адмирал для лучшей защиты расположил свой флот полумесяцем, поставив по краям самые сильные военные корабли с дальнобойной артиллерией. С какой стороны ни подошел бы противник, армада могла развернуться и, как буйвол, поднять на рога приближающегося льва.

На всем протяжении Ла-Манша оба флота вели перестрелку и приняли два небольших сражения. Занятая испанцами оборонная позиция оправдала себя: англичанам с помощью дальнобойного оружия так и не удалось потопить ни одного испанского корабля. Английские капитаны решили во что бы то ни стало нарушить строевой порядок врага и приблизиться к нему на расстояние выстрела. Это им удалось [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться].

Медина-Сидония не уклонялся от приказов командования и направил армаду навстречу с герцогом Пармы и его войсками. Ожидая ответа от Пармы, Медина-Сидония приказал флоту встать на [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] у Кале́, возле побережья Франции. Воспользовавшись уязвимым положением стоявших на якоре испанских кораблей, англичане направили к армаде восемь брандеров — подожженных лодок с горючими материалами и взрывчаткой. Большинство испанских капитанов лихорадочно пытались уйти от опасности. Затем мощный ветер и сильное течение понесли их на север.

Следующим днем на рассвете состоялся решающий бой. Англичане с близкого расстояния обстреливали испанские корабли. По крайней мере три судна были уничтожены, и многие корабли получили повреждения. Поскольку у испанцев не хватало боеприпасов, они оказались беспомощными перед лицом противника.

Из-за сильного шторма англичане приостановили свою атаку. Утром следующего дня испанская армада, имея совсем мало боеприпасов, снова выстроилась в виде полумесяца и приготовилась к сражению. Не успели англичане открыть огонь, как сильный ветер и морское течение понесли испанские корабли на песчаные берега голландской провинции Зеландия. Казалось, катастрофа неизбежна.

Однако ветер изменил направление и погнал армаду на север, подальше от опасных берегов. Обратный путь в Кале́ преграждал английский флот; ветра продолжали нести побитые испанские корабли на север. Герцогу Медина-Сидония ничего не оставалось, как прекратить кампанию, чтобы спасти побольше кораблей и матросов. Он решил вернуться в Испанию окружным путем, обогнув Шотландию и Ирландию.


Штормы и крушения

Возвращение домой побитой армады было сущим кошмаром. Продовольствие кончалось, бочки протекали, воды не хватало. В ходе боев с англичанами многие корабли получили серьезные повреждения и еле держались на плаву. У северо-западных берегов Ирландии корабли попали в жуткий двухнедельный шторм. Некоторые суда пропали без вести. Многие потерпели крушение у берегов Ирландии.

В итоге, 23 сентября первые корабли армады после долгих мытарств достигли Сантандера, города на севере Испании. Домой вернулось всего лишь около 60 кораблей и половина экипажа, вышедшего из Лиссабона. Тысячи человек утонули. Многие скончались от ран и болезней по пути домой. Даже для тех, кто все-таки смог вернуться на родную землю, испытания не закончились.

В книге «Поражение Непобедимой армады» говорится, что, уже встав на якорь в испанском порту, «экипажи нескольких кораблей буквально умирали от голода из-за того, что у них совсем не было еды». В той же книге сказано, что в испанском порту Лоредо один корабль сел на мель, «поскольку у выживших матросов не было сил, чтобы спустить паруса и бросить якорь».


Экспедиция Непобедимой Армады


Историческое значение

Хотя религиозные войны на этом не прекратились, поражение армады вселило уверенность в сердца протестантов Северной Европы. Они верили, что триумф был дарован им свыше. В честь этой победы даже была отчеканена медаль с надписью: «Flavit et dissipati sunt 1588» («1588 год. Иегова дунул, и они рассеялись»).


Со временем Великобритания достигла положения мировой державы. В одной книге отмечается: «В 1763 году Великобритания превратилась в ведущую коммерческую и колониальную мировую державу» (Modern Europe to 1870). В другой книге говорится: «В 1763 году Британская империя господствовала над миром, подобно воскресшему в еще большей славе Риму» (Navy and Empire). Позднее Великобритания объединилась со своей бывшей колонией — Соединенными Штатами Америки. Так образовалась англо-американская мировая держава.

Во взлете и падении мировых империй исследователи Библии видят нечто особенное. Дело в том, что в Священном Писании упоминается череда мировых держав: Египта, Ассирии, Вавилона, Мидо-Персии, Греции, Рима и в конце концов англо-американской мировой державы. Библия за многие столетия предсказывала взлеты и падения некоторых из этих держав (Даниил 8:3—8, 20—22; Откровение 17:1—6, 9—11).

Сама история доказала значимость событий, произошедших летом 1588 года, когда Непобедимая армада потерпела крах. Примерно через 200 лет Великобритания добилась мировой гегемонии и заняла ключевое положение в исполнении библейских пророчеств.

======================
* В XVI веке этот регион находился под испанским господством и был частью Испанских Нидерландов. Фландрия охватывала побережье северной Франции, Бельгии и Голландии.

Официальный веб-сайт Общества Сторожевой Башни
Le Royal вне форума Ответить с цитированием
Старый 16.05.2009, 23:52   #29
BronuiN
Капитан 3-го ранга
Человек года - 2008
 
Аватар для BronuiN
 
Спонсор:
Шевалье Франция
Регистрация: 04.02.2008
Адрес: Пять лет не меняется)))
Сообщений: 4,526
Нация: Франция
Пол: Женский
Офицеры Корабли
Репутация: 656

Награды пользователя:

По умолчанию Ответ: Морские битвы

Ревельское сражение

Двухчасовое морское сражение в Балтийском море на рейде порта Ревель 2 (13) мая 1790 года вошло в историю как Ревельское сражение и сыграло свою роль в русско-шведской войне 1788-1790 годов.

Картина А.П. Боголюбова «Ревельский бой 2 мая 1790»

Швеция, заключив мир с Данией и получив субсидии от Великобритании и Пруссии, кампанию 1790 года рассчитывала вести наступательно. Планировалось, собрав силы в кулак, быстрыми ударами разгромить разбросанные в Ревеле, Фридрихсгамне, Выборге и Кронштадте отдельные части русского линейного и галерного флотов. В то же время армия должна была всеми силами наступать на Санкт-Петербург. Однако предпринятое ещё в марте нападение шведских судов на Рогервик (Балтийский порт), хотя и оказалось успешным, заставило русских быть настороже и лишило шведов внезапности.

Шведский флот, в начале мая вышедший из Карлскроны, рассчитывал уничтожить русскую ревельскую эскадру. Имея 22 линейных корабля, четыре фрегата и четыре мелких судна, шведы значительно превосходили русских по оснащенности. Однако предпринятые шведами наступательные движения в сторону Санкт-Петербурга не были неожиданностью для русских флотоводцев. И план по разгрому частей русского линейного и галерного флотов изначально был обречен на провал.

Эскадра [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] выстроилась на Ревельском рейде в три линии: десять [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] - в первой линии, затем расположились прикрываемые с фланга [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] четыре фрегата – вторая линия для защиты промежутков между соседними кораблями, третьей линией выстроились маленькие юркие катера. Маневренность семи катеров обеспечивала прикрытие для стоящих на [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] русских кораблей, обратившихся к неприятелю правым бортом. Авангардом и арьергардом командовали вице-адмирал Мусин-Пушкин и контр-адмирал Ханыков.

Русская ревельская эскадра ожидала шведский флот в полной боевой готовности: более 870 орудий были нацелены в сторону неприятеля. В гавани стояли настороже остальные суда, ожидая приказа к наступлению. Но их помощь, практически, не понадобилась: сосредоточенный огонь русской эскадры одного за другим выводил из строя корабли противника. Даже попутный западный ветер сыграл со шведами злую шутку – проходившие поочередно вдоль русской линии неприятельские корабли так кренились на правый борт, что подставляли верхнюю палубу под картечный огонь.

Шведский же флот действовал согласно замыслу начальника штаба адмирала Норденшельда: корабли должны были, непрерывно стреляя, проходить в кильватерной колонне мимо стоящих на якоре русских кораблей и повторять этот маневр до тех пор, пока русская эскадра не будет уничтожена. Такой образ действий не давал шведам никаких выгод: они не сосредоточили своих сил, не стали на якорь с подавляющими силами против неприятеля, не попытались обойти его. А из-за сильного ветра и неточного прицела большая часть шведских ядер не попадала в цель. В то же время, ответный огонь русских, стоявших на якоре, оказался эффективным.

Больше всего пострадали те шведские корабли, которые пытались подойти на близкую дистанцию и для уменьшения хода и крена убавляли паруса. Они были встречены прицельными залпами и с большими потерями людей, значительными повреждениями [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] уходили из-под выстрелов, не причинив русским судам серьёзных повреждений.

Флагманский корабль шведов «Густаве III» из-за неудачных маневров начал дрейфовать на русскую линию и оказался всего в 50 футах от «Ростислава», осыпавшего неприятеля ядрами и картечью. «Густаву III» с трудом удалось уйти из-под огня, причём при этом его так накренило, что корабль был спасён лишь присутствием духа артиллерийского офицера, который приказал задраить подветренные пушечные порты.

Другой корабль, 64-пушечный «Принц Карл», шедший пятнадцатым в линии, был так сильно повреждён, что потерял управление и сдался.

В ходе боя было убито около 200 шведов, 560 человек с «Принца Карла» были взяты в плен (по другим источникам потери шведов составили 61 убитый, 71 раненый и около 520 пленных). Многие шведские корабли получили тяжелые повреждения, два сели на мель, причем один – в самом начале сражения, а второй у острова Вульф напоролся на камни и, в конце концов, был сожжён своими же товарищами. Девять шведских кораблей так и не вступили в бой.
Потери русских составили лишь 8 убитых и 27 раненых.

Приказ об отступлении, отданный с фрегата «Ulla Fersen» герцогом Зюдерманландским, поставил точку в ревельском сражении, за победу в котором адмирал Василий Яковлевич Чичагов был удостоен высшего российского ордена Святого Андрея Первозванного.

Стратегическим результатом сражения стало крушение шведского плана кампании – разгромить русские силы по частям не удалось, а понесенные потери (которые ранее планировалось с лихвой восполнить захваченными русскими кораблями) тяжело сказались на состоянии шведского флота.

Примерный состав флотов в сражении:
Спойлер:
Русский флот:
два 100-пушечных корабля:
  • «Ростислав» (флагман)
  • «Саратов»
четыре 74-пушечных корабля:
  • «Мстислав»
  • «Кир и Иоанн»
  • «Св. Елена»
  • «Ярослав»
четыре 66-пушечных корабля:
  • «Болеслав»
  • «Изяслав»
  • «Победоносец»
  • «Прохор»
один 50-пушечный фрегат:
  • «Венус» (стоял в первой линии)
один 36-пушечный фрегат:
  • «Прямислав»
три 32-пушечных фрегата:
  • «Надежда Благополучия»
  • «Подражислав»
  • «Слава»

Шведский флот:
три 74-пушечных корабля:
  • Wladislaff
  • Konung Gustaf III
  • Sophia Magdalena
четыре 70-пушечных корабля:
  • Gцtha Lejon
  • Enighet
  • Konung Adolf Fredrik
  • Louise Ulrika
девять 64-пушечных кораблей:
  • Дran
  • Dristigheten
  • Dygd
  • Fдdernesland
  • Fцrsiktigheten
  • Hedvig Elisabeth Charlotta
  • Prins Carl
  • Tapperhet
  • Wasa
три 62-пушечных корабля:
  • Цmhet
  • Prins Fredrik Adolf
  • Rдttvisa
один 60-пушечный корабль:
  • Riksens Stдnder
два 44-пушечных фрегата:
  • Grip
  • Uppland
четыре 42-пушечных фрегата:
  • Camilla
  • Euredice
  • Frцya
  • Galathea

По материалам Википедии и allbattles.ru
__________________
Если вас никто не критикует – значит успеха вы еще не добились.
(Малькольм Форбс)

BronuiN вне форума Ответить с цитированием
Старый 09.02.2010, 23:29   #30
Сеньор Кортес
VIP
Капитан 3-го ранга
Гаваньский нумизмат
 
Аватар для Сеньор Кортес
 
Филантроп:
Граф Испания
Регистрация: 12.01.2010
Адрес: Virgin Gorda
Сообщений: 4,513
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: Сеньор Кортес отключил(а) отображение уровня репутации

Награды пользователя:

Book Битва у мыса Сан-Висенте

Битва у мыса Сан-Висенте
Битва у мыса Сан-Висенте — морское сражение периода французских революционных войн, которое произошло 14 февраля 1797 года у мыса Сан-Висенте в Португалии. В этой битве британский флот под командованием адмирала [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] победил численно превосходивший его испанский флот под командованием адмирала Хосе де Кордобы.

Предпосылки битвы
Объявление войны Испанией Великобритании и Португалии в октябре 1796 года сделало невозможным для Великобритании удержание позиций в [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]. Объединённый французско-испанский флот, имевший в своём составе 38 линейных кораблей, значительно превосходил Средиземноморский флот Великобритании, состоявший из 15 линейных кораблей, заставив англичан эвакуироваться сначала с [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], а затем и с Эльбы.

В начале 1797 года, испанский флот из 27 линейных кораблей, собиравшихся встретиться с французским флотом в Бресте, направляется в Картахену, в Средиземном море, с намерением отправиться в Кадис как эскорт конвоя из 57 торговых судов, в основном, гружённых ртутью, необходимой для работ с золотом и серебром. Они должны были бы зайти в эту испанскую гавань вместе с военными кораблями Neptuno, Terrible и Bahama, до того, как столкнулись бы с британскими силами.
Дон Хосе де Кордоба и испанский флот отправились из Картахены 1 февраля и должны были бы безопасно достигнуть Кадича, если бы не суровый Левантер, восточный ветер, дующий между Гибралтаром и Кадичом, который отнёс испанский флот дальше в Атлантику, нежели предполагалось. Когда ветер утих, флот начал возвращение в Кадич.
В это время, Средиземноморский Флот Великобритании под командой адмирала сэра Джона Джервиса оплыл из Таргуса с 10 линейными кораблями, чтобы попытаться перехватить испанский флот.
6 февраля Джервис встретился у мыса Сент-Винсент с подкреплением из пяти линейных кораблей, прибывших под командованием контр-адмирала [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться].
11 февраля британский фрегат HMS Minerve, под командованием коммодора [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], прошёл сквозь испанский флот, оставшись благодаря сильному туману незамеченным. Нельсон достиг британского флота из 15 кораблей 13 февраля, и сообщил местонахождение испанского флота Джервису, командовавшего флотом со своего флагмана - линейного корабля HMS Victory. Не имея понятия о размере флота противника, Нельсон не имел возможности сосчитать корабли — силы адмирала Джервиса немедленно выдвинулись на перехват.
Таким образом, испанцы оказались в Атлантическом океане, а 13 февраля — неподалёку от англичан. Рано утром 14 февраля, Джервис узнал, что испанский флот находится от него меньше, чем в 35 милях, с наветренной стороны.


Сражение при мысе Сент-Винсент (Batalla del Cabo de San Vicente (1797)
Художник: Роберт Кливли, 1798

Сражение
Раннее утро
Ночью были услышаны те звуки, которых ждал английский флот - сигнальные пушки испанских кораблей в тумане. В 2:50 ночи был получен доклад, что испанский флот находится на расстоянии около 15 миль. Рано утром, в 5:30, с HMS Niger доложили, что испанцы уже близко. Рассвет принёс с собой холодное и туманное февральское утро. В проявляющемся свете, Джервис увидел свои силы, выстроенные в две линии для боя. Он повернулся к своим офицерам на квартердеке HMS Victory и сказал:
Цитата:
«A victory to England is very essential at this moment».
Адмирал Джервис отдал приказ флоту готовиться к сражению.
Капитан [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] на HMS Culloden шёл первым. В 6:30 HMS Culloden просигналил, что видит 5 вымпелов противника на юго-востоке, и вместе с HMS Blenheim и HMS Prince George повернул на испанские корабли. Джервис не имел понятия о размере противостоявшего ему флота. Когда они начали проявляться в тумане, лейтенант-сигнальщик HMS Barfleur описал их как "громадины, похожие на мыс Бичи-Хед в тумане".
Когда рассвело, корабли Джервиса были уже готовы атаковать испанцев.
На квартердеке HMS Victory, Джервис, капитан Калдер и капитан Халлоуэлл считали корабли. Именно тогда Джервис обнаружил, что противник вдвое превосходит его по численности кораблей.
Видя, что прервать сражение уже невозможно, Джервис решил продолжить сближение, поскольку ситуация стала бы только хуже, если бы испанский флот соединился с французским флотом.
Когда рассвело, стало очевидно, что испанские корабли сформировали две редкие колонны, одна примерно из 18 кораблей с наветренной стороны, и другая, примерно из 9, слегка ближе к англичанам.
Около 10:30 утра, было замечено, что испанские корабли наветренной колонны поворачивают влево, от ветра. Это создавало впечатление, что они могут выстроиться в линию и пройти вдоль наветренной колоны британских кораблей, тем самым меньшая колонна англичан была бы обстреляна большим подразделением испанцев.
В 11:00, Джервис отдал приказ - Построиться в линию для сражения впереди и позади HMS Victory. Когда этот приказ был выполнен, британский флот сформировал одну линию для боя, следующую в южном направлении таким курсом, чтобы пройти между двумя колоннами испанцев.
В 11:12 адмирал Джервис поднял следующий сигнал - Атаковать противника, а затем в 11:30 - Адмирал намерен пройти сквозь порядки противника.

Битва при мысе Сент-Винсент началась
К счастью для англичан, испанский флот был собран в две группы и не был приготовлен к сражению, в то время как английский флот уже выстроился в линию. Джервис приказал своему флоту пройти между двумя группами, минимизируя тот огонь, который по ним могли вести испанцы, и в то же время, создавая себе возможность вести огонь в обе стороны.
В 12:30 HMS Culloden развернулся в противоположном направлении и погнался за испанской колонной. HMS Blenheim и HMS Prince George, следуя ему, сделали то же самое. Подветренное подразделение испанцев теперь направлялось влево, пытаясь прорвать британскую линию в точке, где корабли последовательно выполняли разворот.
HMS Orion повернул, но HMS Colossus только выполнял разворот, когда его фока-рей и фор-марса-рей были сбиты огнём. Поэтому HMS Colossus пришлось увалиться от ветра вместо поворота, и ведущий корабль испанцев подошёл достаточно близко к нему, чтобы выполнить бортовой залп. Капитан Джон Саумарез на HMS Orion увидел опасность, грозящую HMS Colossus и уменьшил паруса, чтобы открыть прикрывающий огонь. Когда HMS Victory подошел к точке разворота, была сделана ещё одна попытка прорвать линию английского флота. HMS Victory, однако, оказался слишком быстрым, и лавирование вынесло ведущий трёхпалубный корабль испанцев слишком близко к HMS Victory и в результате чего тот получил разрушительный бортовой залп.
"We gave them their Valentine in style" - писал позже канонир с HMS Goliath.
Когда последний британский корабль прошёл мимо испанцев, сформировался строй в виде буквы U, с HMS Culloden в качестве ведущего; корабли легли на обратный курс, направляясь к кораблям испанцев. В этот момент подветренный дивизион испанцев оставил попытки присоединиться к своим наветренным соотечественникам. Если бы им удалось соединиться, сражение, скорее всего, закончилось бы неопределённо, отступлением испанского флота в Кадис и висящими у них на хвосте англичанами (как в случае с [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] в 1588 году).
В 13:05 адмирал Джервис поднял сигнал - Занять удобные позиции для взаимной поддержки и атаковать противника при последовательном сближении.
Нельсон, к тому моменту вернувшийся на HMS Captain, находился в задней части линии английских кораблей, гораздо ближе к большей группе испанцев. Он посчитал, что манёвр не может быть выполнен так, чтобы позволить англичанам поймать испанские суда, и, если не помешать передвижениям испанцев, то всё, выигранное к этому моменту, будет потеряно. Нарушив сигнал Джервиса, а также ранее полученные приказы, Нельсон отдал приказ капитану Миллеру увалить корабль и вывести его из линии во время сближения с меньшей группой. Как только его 74-пушечник развернулся, Нельсон направил его между HMS Diadem и
HMS Excellent, устремляясь к носам испанских кораблей, составлявших центральную группу наветренного подразделения. В эту группу входили линейные корабли Santisima Trinidad, самый большой корабль того времени, с вооружением 130 пушек, San Jose, Salvador del Mundo и Mexicano со 112 пушками, San Nicolas с 84 и San Ysidro с 74 пушками.


Сантисима-Тринидад (исп. Santisima Trinidad y Nuestra Senora del Buen Fin — "Святейшая Троица")

Необходимо отметить значение решения Нельсона развернуть корабль. Как младший командующий, он подчинялся приказом главнокомандующего – адмирала Джервиса. Манёвр Нельсона прямо противоречил приказу "Построиться в линию для сражения впереди и позади HMS Victory". Если бы действия Нельсона не привели к успеху, он был бы предан военному трибуналу по обвинению в неподчинении приказу главнокомандующего, с последующим отстранением от командования и разжалованием.
Примерно в 13:30 HMS Culloden начал новый маневр во взаимодействии с другими судами этой группы. Адмирал Джервис дал сигнал последнему судну HMS Excellent плыть к ветру по левому борту от испанских кораблей. Следуя этому порядку и этой тактике, капитан [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] выставил свой корабль перед HMS Culloden. Через несколько минут HMS Blenheim и HMS Prince George, подплыли сзади к группе британских судов, что помешало испанскому флоту сгруппироваться.
HMS Captain оказался под огнем 6 испанских судов, три из которых были 112-пушечные трехпалубные корабли, четвертым 130-пушечный флагманский линейный корабль Santisima Trinidad под командованием дона Хосе де Кордоба.
Примерно в 14:00 HMS Culloden поплыл вперед для защиты HMS Captain, которого поливали огнем испанские суда. Это дало небольшую передышку HMS Captain, что позволило ему пополнить боеприпасы и произвести небольшой ремонт оснастки.
Примерно в 14:30 HMS Excellent подплыл к испанскому трехпалубному кораблю Salvador del Mundo и в течение нескольких минут захватил его, затем подплыл к следующему испанскому кораблю San Ysidro, у которого 3 мачты были уже уничтожены. Этот корабль капитан Коллингвуд атаковал до 14:50 и вскоре San Ysidro спустил испанский флаг и сдался.
Через некоторое время HMS Excellent и HMS Diadem начали нападение на Salvator del Mundo с подветренной стороны. Увидев, что HMS Victory собирается проплыть близко от кормы корабля, капитан Salvator del Mundo, заблокированный английскими кораблями, рассудительно спустил флаг, как только несколько орудий HMS Victory дали залп по кораблю.


Битва у мыса Сан-Висенте (1797)
Художник: Ричард Бриджес Бичи, 1881

Завершающий этап сражения
Примерно в 15:00 HMS Excellent приблизился к испанскому кораблю San Nicolas, у которого была уничтожена фок-мачта, которая была расстреляна ранее судном HMS Captain. Дав залп по борту San Nicolas, HMS Excellent поднял парус и поплыл вперед к кораблю. Чтобы избежать нападения HMS Excellent, San Nicolas повернулся по ветру и столкнулся с San Jose, у которого была уничтожена бизань-мачта, и имелось множество других повреждений.
Судно HMS Captain к этому моменту было очень сильно повреждено, и когда ее фок-мачта упала за борт, оставив судно в совершенно неуправляемом состоянии, ничего не оставалось кроме как перебраться на борт испанского судна. HMS Captain открыл огонь по испанским судам своим левым бортом, а затем зацепил ее своей борт кран-балкой со штирбортом San Nicolas.


Нельсон принимает сдачу "San Nicolas" (14 февраля 1797)
Художник: Ричард Весталл (дата неизвестна)

В 15:20, во время захвата San Nicolas, коммодор Нельсон с криком:
"Westminster Abbey or Glorious Victory!" приказал своей команде приступить к захвату и второго испанского судна.
Вскоре оба испанских судна были успешно захвачены.


Нельсон принимает сдачу "San Jose" в битве у мыса Сан-Висенте (14 февраля 1797)
Художник: Дэниел Орм, 1799

К тому времени, когда линейный корабль Santisima Trinidad готов был спустить флаг и сдаться, 2 корабля Infante Pelayo и San Pablo, отделенные от флота Хосе де Кордоба за день до боевых действий, подплыли и обрушили всю свою мощь на HMS Diadem и HMS Excellent. Капитан Infante Pelayo Каетано Вальдес предупредил Santisima Trinidad, что если те спустят флаг, то он будет считать их вражеским судном и обстреляет из всех орудий. На испанском судне вновь был поднят флаг, и оно была спасено от захвата англичанами.
В 16:00 испанское судно Santisima Trinidad, оставив 2 корабля сопровождения на поле сражения, уплыло в сторону Испании.
В 16:39 битва была уже почти закончена, лишь происходили небольшие стычки между HMS Britannia, HMS Orion и, сопровождавших Santisima Trinidad, Infante Pelayo и San Pablo.
Нельсон оставался на борту захваченного испанского корабля до конца битвы, а когда все было закончено, он вернулся на корабль HMS Captain, чтобы поблагодарить капитана Миллера и вручил ему меч испанского капитана, с захваченного San Nicolas.
В 17:00 Нельсон перенёс свой флаг, с выведенного из строя HMS Captain, на HMS Irresistible. Потери англичан в сражение у мыса Сент-Винсент - 73 моряка Королевских морских сил убито и 327 тяжело ранено. Потери испанцев были больше - убитых более 250 и раненных 550 человек. Более 4000 испанцев были взяты в плен.
Это была победа Королевских морских сил - 15 английских кораблей победили испанский флот из 27, причём на борту испанцев было больше пушек и людей. Однако адмирал Джервис располагал отлично вымуштрованными людьми, в то время как испанский флот под командованием дона Хосе де Кордобы был плохо обучен. Из 600-900 человек на борту его кораблей, только 60-80 были обученными моряками, остальные - солдатами или неопытными новичками. После того, как
San Josef был захвачен, оказалось, что дула у некоторых из пушек всё ещё заткнуты дульными пробками.

После боя
Несколькими днями позже, 32-пушечный фрегат HMS Terpsichore заметил повреждённый Santisima Trinidad, возвращающийся в Испанию. HMS Terpsichore начал погоню, держась, однако, вне радиуса действия кормовых орудий Santisima Trinidad.
Тем не менее, HMS Terpsichore дважды была подбита из этих орудий, что привело к повреждению оснастки, мачт и парусов, а также к определённым последствиям для её корпуса. После этого капитан Ричард Боуэн приказал продолжить погоню, держась на большей дистанции, пока корабль не был потерян из виду.
Джервис был возведён в пэры как граф Сент-Винсентский. Нельсон был посвящён в рыцари как член Ордена Бани и произведен в контр-адмиралы. Адмирал Хосе де Кордоба был уволен из испанского флота, и ему было запрещено появляться при дворе.

Сохранение угрозы со стороны испанцев и дальнейшее усиление флота под его командованием, позволило Джервису послать подразделение под командой Нельсона обратно в Средиземное море на следующий год. Эта эскадра, включающая HMS Orion капитана Саумареза, HMS Culloden капитана Троубриджа и HMS Goliath, уже под командованием капитана Фолея, восстановило английское превосходство в Средиземном море в битве у Нила в заливе Абу-Кир.

Британский флот
Адмирал сэр Джон Джервис был на своём флагманском линейном корабле HMS Victory. Британские корабли перечислены в порядке линии, от ведущего к замыкающему.
  • HMS Culloden - 74 пушки (капитан Томас Троубридж) - повреджён,10 убитых, 47 раненых.
  • HMS Blenheim - 90 пушек (капитан Томас Ленокс Фредерик) - повреждён, 12 убитых, 49 раненых.
  • HMS Prince George - 90 пушек (контр-адмирал Вильям Паркер, капитан Джон Ирвин) - 8 убитых, 7 раненых.
  • HMS Orion - 74 пушки (капитан Джеймс Саумарез) - 9 раненых.
  • HMS Colossus - 74 пушки (капитан Джордж Муррей) - 5 раненых.
  • HMS Irresistible - 74 пушки (капитан Джордж Мартин) - 5 убитых, 14 раненых.
  • HMS Victory - 100 пушек (адмирал сэр Джон Джервис, капитаны Роберт Кальдер и Джордж Грей) - 1 убит, 5 раненых.
  • HMS Egmont - 74 пушки (капитан Джон Саттон)
  • HMS Goliath - 74 пушки (капитан Чарльз Х. Кноулз) - 8 раненых.
  • HMS Barfleur - 98 пушек (вице-адмирал Вильям Валдергрейв, капитан Джеймс Ричард Дакрес) - 7 раненых.
  • HMS Britannia - 100 пушек (вице-адмирал Чарльз Томпсон, капитан Томас Фолей) - 1 ранен.
  • HMS Namur - 90 пушек (капитан Джеймс Хокинс Уитшед) - 2 убитых, 5 раненых.
  • HMS Captain - 74 пушки (Коммодор Горацио Нельсон, капитан Ральф Виллетт Миллер) - Сильно повреждён, 24 убитых, 56 раненых.
  • HMS Diadem - 64 пушки (капитан Джордж Генри Тоури) - 2 раненых.
  • HMS Excellent - 74 пушки (капитан Катберт Коллинвуд) - 11 убитых, 12 раненых.

Фрегаты, и т. д.
  • HMS Minerve - 38 пушек (капитан Джордж Кокборн).
  • HMS Lively - 32 пушки (капитан Лорд Гарлиес).
  • HMS Niger - 32 пушки (капитан Эдвард Джеймс Футе).
  • HMS Southampton - 32 пушки (капитан Джеймс Макнамара).
  • HMS Bonne-Citoyenne - 20 пушек (Коммандер Чарльз Линдсэй).
  • HMS Raven (шлюп) - 18 пушек (Коммандер Вильям Прауз).
  • HMS Fox (тендер) - 10 пушек (лейтенант Джон Гибсон).

Испанский флот
Адмирал Хосе де Кордоба плыл на флагманском линейном корабле Santisima Trinidad.

Испанские корабли плыли в произвольном порядке.
  • Santisima Trinidad - 130 пушек (адмирал Хосе де Кордоба) – Сильно поврежден, более 200 убитых и раненых.
  • Purisima Concepcion - 112 пушек (адмирал Моралес де лос Риос)
  • Conde de Regla - 112 пушек - 9 убитых, 17 раненых.
  • Mexicano - 112 пушек – (адмирал П. де Карденас, капитан Ф. де Эрейра) – 25 убитых, 46 раненых.
  • Principe de Asturias - 112 пушек – (адмирал Х. Морено, капитан А. де Эскано) - 10 убитых, 19 раненых.
  • Salvador del Mundo - 112 пушек – (капитан Д. А. Йепес) - Захвачен, 42 убитых, 124 раненых.
  • San Jose - 112 пушек – (адмирал Ф.Х. Винхёйзен) - Захвачен, 46 убитых, 96 раненых.
  • San Nicolas - 74 пушки – (капитан Т. Жеральдино) - Захвачен, 144 убитых, 59 раненых.
  • Atlante - 74 пушки – (капитан Г. Валейджо).
  • Conquistador - 74 пушки – (капитан Дж. Батлер).
  • Firme - 74 пушки – (капитан Б. Аяла).
  • Glorioso - 74 пушки.
  • Oriente - 74 пушки – (капитан Х. Суарез).
  • Infante Pelayo - 74 пушки – (капитан К. Вальдес).
  • San Antonio - 74 пушки – (капитан С. Медина).
  • San Domingo - 74 пушки – (капитан М. де Торрес).
  • San Fermin - 74 пушки – (капитан Х. Де Торрес).
  • San Francisco de Paula - 74 пушки – (капитан Х. Де Гумбарда).
  • San Genaro - 74 пушки – (капитан А. де Виллависенсио).
  • San Ildefonso - 74 пушки – (капитан Р. Маестре).
  • San Juan Nepomuceno - 74 пушки – (капитан А. Бонео).
  • San Pablo - 74 пушки – (капитан Б. де Киснерос).
  • San Isidro - 74 пушки – (капитан Т. Аргумоса) - Захвачен, 29 убитых, 63 раненых.
  • Soberano - 74 пушки – (капитан Х. В. Йанез).

Фрегаты
  • Ceres - 34 пушки.
  • Atocha - 34 пушки.
  • Diana - 34 пушки.
  • Matilda - 34 пушки.
  • Mercedes - 34 пушки.
  • Perla - 34 пушки – (капитан Х. А. Парейя).
  • Santa Brigida - 34 пушки.


по материалам WikipediA - The Free Encyclopedia

Последний раз редактировалось Сеньор Кортес; 03.10.2019 в 13:42. Причина: Оформление и правки текста
Сеньор Кортес вне форума Ответить с цитированием
Старый 11.02.2010, 08:34   #31
Сеньор Кортес
VIP
Капитан 3-го ранга
Гаваньский нумизмат
 
Аватар для Сеньор Кортес
 
Филантроп:
Граф Испания
Регистрация: 12.01.2010
Адрес: Virgin Gorda
Сообщений: 4,513
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: Сеньор Кортес отключил(а) отображение уровня репутации

Награды пользователя:

Book Сражение при Кампердауне

Сражение при Кампердауне
Сражение при Кампердауне — сражение между английским и голландским флотами, 11 октября 1797 года, в Северном море, у голландской деревни Кампердаун, или Кампердуин (нидерл. Camperduin) к северо-западу от Алькмаара.

Предыстория сражения
В течение 1797 года адмирал [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] блокировал голландский флот, укрывшийся в портах Ден-Хелдер и Тексель. Этот флот предназначался для прикрытия запланированной высадки французских войск в Ирландии, в поддержку готовящегося восстания. Существовали и дальнейшие планы: высадить около 50 000 войск у границы Шотландии, для помощи сторонникам независимости.
Долгая стоянка в гавани подточила дух команд, и истощила погруженные припасы. Голландцы не знали, что по временам блокаду поддерживали только четыре английских корабля: остальные охватил мятеж в Норе. Но к сентябрю зачинщики мятежа были повешены, и корабли вернулись к нормальной службе.
Была и другая причина низкой морали. Обычно исследователи упускают из виду, что незадолго до Французский революции в Нидерландах была неудачная попытка своей собственной, и сохранялась сильная республиканская партия, в том числе среди офицеров флота, включая адмирала [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]. Наоборот, среди команд оставалась популярна традиционная партия, поддерживавшая возвращение Оранского дома.
В конце сентября голландцы отказались от планов высадки. Узнав об этом, Британское Адмиралтейство приказало Дункану вернуть корабли в Ярмут для отдыха и ремонта. В свою очередь голландцы, узнав об этом, вышли в Северное море в надежде погасить недовольство команд и нападать на отдельные корабли. По другим предположениям, они собирались соединиться с французским флотом в Бресте, или решить дело с англичанами одним ударом. Но вероятнее всего, нидерландский Комитет по морским делам требовал от де Винтера жеста, рассудив, что любое действие лучше бездействия.
Английский флот, предупрежденный 9 октября куттером HMS Black Joke и люггером HMS Speculator (по другим данным — наемным куттером HMS Active), сосредоточился у Текселя и ожидал возвращения голландцев.


Кампердаун. HMS Venerable против Vrijheid (1797)
Художник: Томас Уайткомб, 1798

Ход боя
Рано утром 11 октября посланные де Винтером в дозор Cerberus и Delft обнаружили британские корабли в строю двух колонн. Противники были примерно равны по численности. Оба флота были далеки от идеального порядка, и начали строить линию. Однако адмирал Дункан, видя что голландцы уходят в сторону мелководья (где он их преследовать не мог), в 11:30 отказался от построения, и поднял сигнал "Общая погоня", тем предоставив каждому кораблю самому выбирать цель. Его корабли шли на противника с наветра курсом SE, двумя нестройными группами, во главе с Дунканом и его вице-адмиралом Онслоу (англ. Richard Onslow), соответственно. Большинство рвались в бой, общее настроение выразил капитан HMS Belliqueux шотландец Джон Инглис (англ. John Inglis):
Цитата:
«Damn... Up wi' the hel-lem and gang into the middle o' it.»
(К дьяволу... Руль на увал, и вперед, в свалку!)
Но некоторые корабли задержались позади, как HMS Agincourt.
Де Винтер же успел выстроить линию на NE, и искусно использовал свое преимущество во фрегатах и бригах, поставив их с подветра напротив промежутков, чтобы усилить продольные залпы по наступающим британцам.
Первым в 12:40 прорезал голландскую линию Ричард Онслоу на HMS Monarch, после чего вступил в ближний бой с Jupiter. Один за другим девять его кораблей напали на пять голландских концевых, подавили их огнем и вынудили, в конце концов, сдаться.
HMS Venerable Дункана нацелился в промежуток между флагманским голландским кораблем Vrijheid и следующим Staten-Generaal. Но этот последний сократил дистанцию и закрыл разрыв. Тогда HMS Venerable свалился ему под корму, произведя разрушительный анфиладный залп, затем привелся и атаковал с подветра Vrijheid. Вначале еще три голландца поддержали своего адмирала, и HMS Venerable пришлось выйти из ближнего боя. Но к этому времени подошел большой 74-пушечный HMS Triumph, уже успевший привести к сдаче Wassenaar, и HMS Ardent тоже напал на де Винтера (HMS Ardent понес больше всех потерь среди британцев). Последним присоединился HMS Director [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], он и дал последний залп по Vrijheid. Капитан Блай хорошо показал себя в этом бою, хотя в историю вошел в основном благодаря мятежу на HMS Bounty.
Наконец побитый, лишившийся мачт и окруженный Vrijheid был вынужден спустить флаг. К этому времени уцелевшие голландские корабли, видя явную победу англичан, бросили флагмана и бежали, укрывшись в Текселе. Английские корабли были слишком повреждены для преследования.

Концовка боя
Бой распался на ряд дуэлей и небольших групп. Хватало драматических эпизодов. Так, Hercules загорелся и, хотя огонь удалось потушить, должен был выбросить весь порох за борт. Беззащитный корабль в итоге сдался.
Когда адмиральский флаг HMS Venerable был сбит, молодой матрос Джон Кроуфорд (англ. John Crowford) вернул его на место и прибил к мачте. Этот случай дал начало живучей легенде.
На шканцах HMS Venerable де Винтер в знак сдачи предложил Дункану свою шпагу. Но Дункан отказался ее принять, и вместо этого пожал сопернику руку. После этого Де Винтер заметил:
Цитата:
«Просто чудо, как адмирал Дункан и я, оба гигантского роста, избежали даже царапин посреди всеобщей резни».

Дункан принимает капитуляцию де Винтера в сражение при Кампердауне (1797)
Художник: Дэниел Орм, 1797

Итоги и последствия
Хотя противники были примерно равны по числу кораблей, британцы имели преимущество в калибре пушек и размерах, а значит прочности. Очень заметно, что голландцы целились в корпус: британские корабли получили большие повреждения, при этом рангоут и такелаж почти не пострадали. Голландские корабли были побиты еще больше и остались к тому же без мачт, а те что сохранили их, потеряли вскоре после. Это, видимо, говорит о более высокой артиллерийской выучке английских команд. Но не следует забывать и преимущество в артиллерии. Перевес голландцев в легких кораблях компенсировать его не смог.
По упорству и твердости бой ничем не уступал сражениям Англо-голландских войн. По уровню потерь он оказался необычно кровавым: 193 убитых, 622 раненых с английской стороны, 520 и 952 с голландской (по другим данным, 244 и 796, и 540 и 620, соответственно). Подобное число убитых и раненых было типично для флотов втрое больше.
Из 11 взятых голландских кораблей один фрегат (по другим данным два) сел на мель, снялся и был отбит голландцами, один потерпел крушение, а другой затонул при буксировке.


Сражение при Кампердауне (1797)
Художник: Томас Уайткомб, 1798

Тактически решение Дункана атаковать двумя колоннами с ходу предвосхитило сходный замысел [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] при [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]. Позже де Винтер признался Дункану:
Цитата:
«Ваше решение не строить линию меня и прикончило».
Но по четкости исполнения нельсоновские капитаны оказались далеко впереди. Так, на этапе сближения Дункан за 3 часа сделал 30 сигналов, включая минимум
1 ошибочный, то есть в среднем по сигналу каждые 6 минут. Для сравнения, при Уэссане было поднято 19 сигналов за 8 часов 30 минут.
Стратегически, французская экспедиция в Ирландию отложилась до следующего года. К этому времени восстание было большей частью подавлено. Кампердаун стал последним морским сражением между Великобританией и Нидерландами. Для Нидерландов он отметил и окончательный уход из числа великих держав.

В Англии результаты сражения нашли широкий отклик, — мнение публики о недавно мятежном флоте снова поднялось. В Лондоне состоялась процессия в честь победы. Поступок Джона Кроуфорда стал легендарным, а выражение "прибить флаг к мачте" со временем превратилось в синоним решимости сражаться до конца. Сам Кроуфорд удостоился королевской аудиенции, а затем правительственной пенсии в 30 фунтов годовых и серебряной медали от граждан Сандерленда.
Адмирал Дункан был принят как герой, но дал понять, что откажется от любых почестей за этот бой. Дело в том, что он был переведен на свой пост с другого командования: Адмиралтейство сочло, что он не показал соответствия должности. Свой перевод на эскадру Северного моря, традиционно сиротскую во всем, он рассматривал как незаслуженное понижение. Доказав победой, что мнение лордов несправедливо, он отвергал награды в знак протеста. Но удовлетворив таким образом свою гордость, он принял жалованный титул виконта и позже Большую золотую медаль флота и пенсию 3000 фунтов годовых, наследуемую в двух поколениях. Кроме того, его наградили привилегией свободного входа в Лондон и Данди.

Память
Несколько населенных пунктов и местностей в Великобритании и бывших колониях называются Кампердаун в честь сражения:
Кампердаун — район Данди, Шотландия;
Кампердаун — предместье Сиднея, Новый Южный Уэльс;
Кампердаун — населенный пункт в 194 км к юго-западу от Мельбурна, Виктория;
Кампердаун — населенный пункт в Южной Африке.

Четыре корабля Королевского флота, начиная с взятого в сражении голландского корабля Jupiter, носили название HMS Camperdown.


по материалам WikipediA - The Free Encyclopedia

Последний раз редактировалось Сеньор Кортес; 02.10.2019 в 17:17. Причина: Оформление
Сеньор Кортес вне форума Ответить с цитированием
Старый 28.02.2010, 22:21   #32
Сеньор Кортес
VIP
Капитан 3-го ранга
Гаваньский нумизмат
 
Аватар для Сеньор Кортес
 
Филантроп:
Граф Испания
Регистрация: 12.01.2010
Адрес: Virgin Gorda
Сообщений: 4,513
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: Сеньор Кортес отключил(а) отображение уровня репутации

Награды пользователя:

По умолчанию Битва при Навпакте

Битва при Навпакте

Битва при Навпакте — морское сражение между флотами Афин и Пелопоннесского союза, произошедшее в 429 году до н. э. во время Пелопоннесской войны. Сражение произошло в Коринфском заливе близ города Навпакт и закончилось победой Афинского флота.

Со времен Малой Пелопонннесской войны и переселения восставших илотов Мессении в Навпакт, этот город стал важным союзником Афин. Зимой 430/429 г. до н. э. афиняне послали стратега Формиона с флотом в 20 триер в Навпакт для того, чтобы, заперев достигающий между отрогами Рионских гор и Антирионом всего несколько морских миль шириной вход из Патрасского в Коринфский залив, закрыть его для пелопоннесского судоходства (для Коринфа, Мегары и Сикиона) и защитить союзные с афинянами государства в Акарнании от набегов союзников пелопоннесцев.

Спартанцы и их союзники, понимая важность Навпакта, как стратегического пункта для перехода из Пелопоннеса в Центральную Грецию и для судоходства своего главного союзника Коринфа попытались овладеть им. Весной 429 года до н. э. с запада (из Киллены) в Амбракийский залив отправился спартанский отряд в 1000 гоплитов. Сильная эскадра с подкреплениями должна была немедленно выйти из Коринфа и Сикиона на о. Левкадию, причем все эти намерения были скрыты от Формиона. Однако Формион разгадал замысел противника и смог в сражении у мыса Рион разгромить эскадру пелопоннесцев, которая укрылась в гавани Каллена в Элиде.

Спойлер:
Афинский флот в составе 20 сторожевых кораблей во главе с опытным Формионом стоял в Навпакте и подстерегал корабли врага при выходе из Коринфского залива. Флот коринфян и их союзников из 47 кораблей вез сухопутное войско для высадки в Акарнании. Морское сражение не входило в их планы. У афинян же была иная задача — остановить противника. Формион пошел в атаку.
Неприятельский флот состоял из отрядов коринфян и пелопоннесских городов. У каждого отряда свой начальник. Это, конечно, мешало общему руководству флотом, но дисциплинированные спартанцы поначалу все делали исключительно точно. Они образовали из кораблей большой круг носами наружу, кормами в центр, малые суда и пять самых быстроходных поставили в образовавшемся круге — крепости на волнах, чтобы отсюда в случае необходимости моментально закрывать бреши.
Формион поставил свои суда в кильватерную колонну и стал описывать круги вокруг «крепости» неприятеля в надежде, что тот занервничает, потеряет «круг» либо гребцы не справятся с волной. Надеялся афинянин и на крепкий утренний ветер, с которым бороться тяжело даже очень опытным мореходам, каковыми ни коринфяне, ни тем более спартанцы не являлись.
Формион рассчитал точно. Врагу еще до сильного ветра с трудом удавалось держать «круг», а уж как хватил ветер волны невидимой своей рукой, так и смешаюсь все в «круге» спартанцев. Их корабли толкали друг друга, смешались в куче, повсюду раздавались дикие крики, заглушавшие голоса командиров.
Теперь можно было нападать на них. Афиняне потопили один из флагманских кораблей и стали методично расправляться с остальными судами противника. Только преследуя беглецов, чудом вырвавшихся из собственными руками созданной петли, воины Формиона захватили 12 судов. Крохотные остатки спартанского флота прибыли в гавань Киллену.

Туда же прибыл спартанский флот под командованием Кнема, перевозивший его войско в Амбракийский залив.
Объединенная эскадра пелопоннесцев после ремонта поврежденных судов насчитывала 77 кораблей. Эскадра же Формиона насчитывала лишь 20 кораблей. В Спарте посчитали, что противник очень слаб и Кнем получил приказ атаковать афинский флот.

Фукидид пишет о мотивах и действиях спартанцев:
Спойлер:
По мнению лакедемонян, неудача была большою для них неожиданностью главным образом потому, что они впервые попытались дать морскую битву. Они объясняли причину неудачи не отсталостью их в морском деле, но некоторым недостатком энергии, не принимая при этом во внимание разницы между долговременною опытностью афинян в сравнении с кратковременностью их собственных занятий морским делом. Раздраженные неудачей, они и отправляли советников. По прибытии на место советники, сообща с Кнемом, приказали отдельным городам снаряжать корабли, и те, что были у них ранее, приспособляли для морского сражения.

Формион послал в Афины просьбу о подкреплении, но эскадра из 20 кораблей, которую афиняне немедленно послали Формиону в помощь, необоснованно задержалась у берегов Крита. Пелопоннесцы выдвинулись к Навпакту, но не встали в пролив, а расположились у маленького городка Панормы. Формион же немедленно вышел из Навпакта против вражеских судов.

Альфред Штанцель в своей книге «История войн на море» объясняет такое поведение Формиона превосходством в опыте руководства и личного состава афинян:
Спойлер:
Формион настолько владел своим маленьким флотом, настолько был уверен в своем личном составе, что чувствовал себя готовым сразиться с любым числом неприятельских кораблей. Он знал, что от каждого подчиненного можно потребовать полного напряжения и быть при этом уверенным, что все будет исполнено. Он не хотел драться в узком фарватере, неблагоприятном для его хорошо обученных команд и для употребления главного оружия - тарана; его отряду необходимо было свободное пространство для маневрирования, для разбега, необходимого для таранного удара, а также для прорезания неприятельского строя, порчи весел противника и нападения с тыла. При сражении в узком фарватере дело скоро дошло бы до абордажного боя, похожего на сухопутный, что было благоприятнее для спартанцев, у которых главную роль играла численность. Этого как раз хотел избежать Формион. Перед боем он еще раз внушил своим командирам, чтобы они сохраняли тишину и порядок.

Однако спартанцы вытащили свои корабли на сушу. Формион расположился в трех милях от них к востоку. Оба флота простояли друг против друга около недели, выжидая благоприятного момента для начала сражения. Однако Кнем понимал, что Формиону со дня на день должна подойти эскадра из Крита и решился дать сражение.

Сражение

Спойлер:
[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]


Кнем захотел сражаться в узком месте, а не на открытой воде, а потому принял предложение своего помощника Брасида совершить дерзкий маневр. Ночью он спустил корабли на воду и с рассветом проплыл вдоль афинских судов в сторону Навпакта, имитируя атаку на город. Навпакт был единственной базой Формиона, а потому он не мог позволить спартанцам атаковать город и двинулся параллельным курсом с пелопоннесским флотом. Берегом шли союзные Формиону мессенцы из Навпакта, готовые поддержать его в сражении.

Неожиданно Спартанцы применили хитрый маневр, они резко изменили направление части своих судов и прижали 9 кораблей афинян к берегу. 11 трирем успели вырваться и ушли в сторону Навпакта. Одну афинскую трирему спартанцы смогли захватить, остальные 8 сели на мель близ берега. Команда этих судов, считая их погибшими, спаслась на берегу. На некоторые из этих судов спартанцы посадили свои команды и взяли их на буксир, чтобы увести подальше от берега; но на остальные подоспели вброд с берега мессенцы и, забравшись на их высокие носы, начали их оборонять.

Тем временем 11 остальных афинских судов Формиона продолжали движение к Навпакту. За ними погнались 20 быстроходных элитных спартанских кораблей. Формион с 10 из 11 ушедших кораблей добрался до Навпакта (расстояние в 3 мили). Там он повернул и перестроился в строй фронта, чтобы напасть на преследователей. Одиннадцатая трирема Формиона немного отстала и ее настигла передняя из 20 спартанских трирем, вырвавшаяся далеко вперед. Командир афинской триремы предпринял дерзкий маневр, воспользовавшись стоявшим на рейде, на якоре торговым кораблем. Он обошел его кругом, причем рассчитал маневр таким образом, что, описав окружность, попал тараном в борт своего преследователя и одним ударом пустил его ко дну. Это так подействовало на остальные 19 спартанских кораблей, что передние из них остановились, некоторые сели на мель, тянувшуюся вдоль берега, весь порядок нарушился. Поэтому, когда Формион подал сигнал к наступлению и двинулся на них со своими кораблями, спартанцы обратились в бегство, во время которого потеряли 6 судов. Остальная часть спартанского флота, занятая сталкиванием судов с мели и нападением на приставшие к берегу афинские триремы, при известии о неожиданном исходе боя окончательно растерялась и не только не вступила в бой с приближавшимся правильным строем афинским флотом, но предпочла укрыться в Панорму, бросив захваченные афинские корабли.

Итоги сражения

Афиняне потеряли только одну свою трирему, которую пелопоннесцы смогли захватить только в самом начале сражения. Остальные суда афиняне отбили и захватили 6 вражеских судов. К Формиону подошла эскадра с Крита в составе 20 кораблей, вместе с захваченными пелопоннесскими судами его эскадра составила 45 трирем. Пелопоннесский флот, видя бесперспективность атаки такой мощной эскадры, предпочел уйти в Коринф. Афиняне смогли удержать стратегически важный город Навпакт и через него серьезно ограничили торговлю главных союзников Спарты — Коринфа и Мегары, а также с помощью базы в Навпакте могли опустошать западные берега Пелопоннесса.


По материалам - Википедии и "Всемирной Истории Войн" ([Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться])
Сеньор Кортес вне форума Ответить с цитированием
Старый 15.03.2010, 15:45   #33
Сеньор Кортес
VIP
Капитан 3-го ранга
Гаваньский нумизмат
 
Аватар для Сеньор Кортес
 
Филантроп:
Граф Испания
Регистрация: 12.01.2010
Адрес: Virgin Gorda
Сообщений: 4,513
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: Сеньор Кортес отключил(а) отображение уровня репутации

Награды пользователя:

По умолчанию Морские битвы

Сражение при Слейсе
24 Июня 1340 год

[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]

Битва при Слейсе — первое крупное морское сражение Столетней войны 1337—1453 гг., победа в котором обеспечила англичанам и их союзникам полное превосходство на море.



Битва при Слёйсе, 24 июня 1340 г.
Миниатюра битвы из "Хроник Жана Фруассара", XV век.
Национальная библиотека Франции.

В 1339 г. Эдуард III решился принять энергичные меры и приступил к вооружению флота. Весной 1340 года он провозгласил себя королем Франции и начал готовить большой поход для завоевания новых владений. Постоянного флота в то время еще не существовало, а потому корабли и экипажи были призваны на службу особой королевской прокламацией. Король на собственный счет снарядил несколько кораблей, а затем города, преимущественно приморские, должны были выставить значительные морские силы, которые ими были частью наняты, частью закуплены. Все судоходство в английских гаванях было приостановлено и все корабли свыше 100 тонн были призваны на королевскую службу; Западная Англия выставила 70 кораблей, «Пять портов» — 30, Северная Англия — 50. План короля заключался в том, чтобы при помощи этого флота переправить в союзную Фландрию, в гавань Слейс, недалеко от Дамме, сильную армию и оттуда вторгнуться во Францию.
В те времена, вследствие обмеления Дамме, Слейс сделался гаванью города Брюгге, который в XIV столетии был средоточием мировой торговли, (кроме Средиземного моря). Гавань эта была очень обширна и достаточно глубока для самых больших кораблей; весь грузовой оборот с Англией шел через Слейс, почему Эдуард III был так сильно заинтересован в обладании им. Между тем, когда он 10 июня собирался отправиться туда с частью своего флота из Оруэлла (недалеко от Гарвича), он получил неожиданное известие, что французы опередили его, и с большим флотом вошли в Слейс.
Это вынудило его спешно усилить свой флот всеми пригодными к службе кораблями и призвать на войну всех способных носить оружие. Уже через десять дней у него было в распоряжении 200 кораблей, и больше, чем было нужно, людей. 22 июня он вышел в море; у берегов Фландрии к нему присоединились еще северная эскадра под командой адмирала Марлея, так, что общая сила флота дошла до 250 кораблей. 23 июня, в полдень, флот этот подошел к Бланкенберге, в десяти морских милях к западу от Слейса, и увидел стоявший на якорь французский флот. Прежде чем идти в атаку, Эдуард III, так же, как сделал Солсбери перед битвой у Дамме, послал на берег разведчиков, и, так как Фландрия была с ним в союзе, он получил от фламандцев подробные сведения: всего у французов было 400 кораблей, из которых, впрочем, можно было принимать в расчет, как боеспособные, только 190 более крупных, большей частью генуэзских и испанских кораблей; 19 кораблей, в том числе бывшие английские суда «Кристофер» и другие, были особенно крупных размеров. Флот был разделен на три эскадры под командой адмирала Гуго Кирье, казначея Николая Бегюше и генуэзца Барбавера. Кирье был способным администратором, но до своего назначения на адмиральскую должность опыта морской войны не имел. Его первой удачной операцией был захват английских кораблей («Кристофер» в их числе), стоявших на якоре в устье Шельды у о. Валхерен осенью 1338 г. Бегюше, бывший сборщик налогов, прославился тем, что совершил набег на Плимут в марте того же года. Барбавера, командовавший галерным флотом, был профессиональным военным моряком.
Численность экипажей доходила, по имевшимся сведениям, до 35 000, но на французских судах, вследствие чрезмерной экономии Бегюше, была недостаточной. Между командирами эскадр происходили споры: Барбавера требовал, чтобы флот вышел для боя в открытое море, но этот, несомненно, правильный совет опытного в морской войне генуэзца не встретил сочувствия у французов; они стянули весь флот в устье Западной Шельды, чтобы дать бой в узком фарватере, на якоре, и здесь выстроили его в четыре линии, причем в первой линии стояли самые крупные корабли, скрепленные между собой цепями. В тылу стоял Барбавера со своими галерами, как в сражении при Зирик-Зее; галеры эти стояли в четыре линии, и на них были посажены стрелки (генуэзские арбалетчики), которые имелись и на «Кристофере»; у французов, по-видимому, стрелков не было.
Английский флот был выстроен в две линии, причем в первой линии также находились крупные корабли, на которые были посажены попеременно стрелки и люди, вооруженные для рукопашного боя; во второй линии стояли меньшие суда, на которых также были посажены стрелки; отсюда видно, что стрелков вообще у англичан было много; на боевых марсах тоже находились стрелки, между тем, как у французов, по имеющимся сведениям, на марсах имелись только люди с камнями.
24 июня, рано утром, при хорошей погоде, английский флот находился перед Западной Шельдой, но не мог атаковать неприятеля из-за противного ветра; о направлении ветра в источниках ничего не говорится, но вероятно он был северо-восточный. Вследствие этого англичане повернули к северу, чтобы подойти к неприятелю с другой стороны, французы же (как и в сражении у Дувра) по-видимому, вообразили, что англичане не хотят вступать в бой; по некоторым сведениям, они даже разомкнули связывавшие их корабли цепи, чтобы пуститься в погоню за неприятелем. Однако, как только английский флот отошел на достаточное расстояние, чему помог и прилив, Эдуард III приказал изменить курс, и, вскоре после полудня, флагманский корабль Марлея, шедший в голове линии, начал сражение, атакой на «Кристофер»; за ним последовали другие корабли, которые, пользуясь свободой движения, могли атаковать на выбор стоявшие на якоре неприятельские корабли. Корабли эти были, прежде всего, осыпаны тучей стрел с палуб и с марсов; затем вышли вперед корабли с тяжелой пехотой, забросили абордажные крюки и начали абордажный бой. Французы храбро оборонялись. В самом начале боя данным почти в упор залпом корабельной артиллерии они вывели из строя одну английскую галеру и потопили следовавший за флотом транспорт. Серьезные повреждения получил и «Томас», флагманский корабль Эдуарда III. Но при равном мужестве, преимущество оставалось на стороне англичан, корабли которых могли передвигаться. «Кристофер» был атакован сразу несколькими английскими кораблями, причем сам король участвовал в абордажной схватке и был легко ранен. Корабли первой французской линии были один за другим захвачены; бой продолжался много часов и, несмотря на долготу дня, затянулся до самой ночи. Вторая и третья линии отказались от дальнейшего сопротивления, экипажи покинули корабли и стали искать спасения на шлюпках, но с такой поспешностью, что лодки перевертывались, и масса людей при этом погибла. Нападение с тыла на отступающих французов фламандских рыбаков, возмущенных учиненными теми грабежами, еще больше усилило панику.
Барбавера воспользовался способностью галер свободно и быстро передвигаться на веслах, при наступлении отлива пустился в бегство, которое ему удалось, так как ему было достаточно небольшого разрыва в неприятельской линии; при этом он был атакован несколькими английскими кораблями, но отбился от них и благополучно ушел со своими галерами. Весь остальной французский флот был захвачен или уничтожен; потери в людях были, вероятно, очень велики, хотя цифра 30 000 все-таки должна считаться преувеличенной. Оба начальника французских эскадр были взяты в плен в первые часы боя, когда англичанам удалось отбить «Кристофер» и другие захваченные французами корабли; тяжело раненый Кирье был убит на месте, а Бегюше повешен на мачте «Томаса» — за те жестокости, которые он совершал во время разбойничьих набегов. Эта казнь, и захват англичанами французского флагмана «Св. Георгий» подорвали боевой дух французов. У англичан не погибло ни одного боевого корабля (кроме одного транспорта); потерю в людях английские источники указывают совершенно ничтожную, французские — до 4000 человек.
Выводы из этого сражения сами по себе очевидны:
1) Победа англичанам досталась благодаря правильно и искусно использованной ими подвижности своих судов против стоявших на месте французских, при чем своей удачей они были обязаны также и своему морскому опыту. Барбавера давал хороший совет, но он не был главнокомандующим, а французские начальники и на этот раз, как часто впоследствии, боялись сражения в открытом море, пассивно держались оборонительного образа действия, отказались от всяких передвижений и предоставили неприятелю выбор времени, места и способа атаки, а также и возможность создать в свою пользу перевес сил на решающем пункте.
2) Однако, как бы ни были благоприятны условия, в которых приходится действовать военачальнику, победа только в самых редких случаях может достаться ему без боя, а против храброго неприятеля приходится вести упорную битву. Рукопашный бой требует ловких, сильных, опытных в употреблении оружия людей; такой бой может произойти и в наши дни, хотя современный бой требует других, не менее высоких, но большей частью моральных доблестей; хладнокровия, выдержки, самообладания.
3) Говорить о важности действующего на расстоянии оружия нет надобности, так как она очевидна сама собой.
Историческое значение сражения при Слейсе чрезвычайно велико: оно передало в руки англичан владычество на море, которое до последних лет принадлежало Франции. С этого времени Англия стала претендовать на господство в «Узком Море»; в 1344 г. была выбита медаль, изображавшая короля Эдуарда III на корабле, как повелителя морей.
Ближайшим реальным последствием этого сражения было то, что вместо высадки французов в Англии, английская армия вторглась во Францию, и что битвы при Креси в 1364 г. и при Пуатье в 1356 г., в которых англичане одержали блестящие победы над более сильным неприятелем, разыгрались не на английской, а на французской земле, что избавило англичан от всех бедствий, связанных с долгой войной на собственной территории.

Штенцель А. «История войн на море»

Последний раз редактировалось Сеньор Кортес; 15.10.2019 в 15:36. Причина: Восстановлено изображение
Сеньор Кортес вне форума Ответить с цитированием
Пользователь сказал cпасибо:
Гиеракс (29.12.2010)
Старый 05.06.2010, 12:14   #34
Дон С.
Мичман
 
Регистрация: 31.05.2010
Адрес: Morlaw, CO
Сообщений: 786
Нация: Испания
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 295

Награды пользователя:

По умолчанию Ответ: Морские битвы

Выборгское морское сражение 22 июня 1790 г.

Готовясь к кампании 1790 года, шведский король Густав III строил планы захвата Петербурга. Прямую угрозу столице предотвратила победа, одержанная русской эскадрой под командованием адмирала А. И. Круза 23 и 24 мая близ мыса Стирсудден. Однако Густав III продолжал вынашивать планы захвата Выборга и после этого, надеясь заставить Россию заключить выгодный для Швеции мир.
После неудачного сражения у Красной Горки шведский флот под командованием короля Густава III с 26 мая был блокирован в Выборгском заливе эскадрой адмирала В. Я. Чичагова (30 лин. кораблей, 17 фрегатов и большое количество гребных и вспомогательных судов).
Русские корабли сосредоточились у острова Сескар. Шведский флот прибыл в Выборгский залив, но вход в фарватер ему преградили тринадцать русских батарей. Шведы повернули обратно. Встречный ветер и главные силы подошедшего русского флота воспрепятствовали и этому. Северный фарватер блокировали отряды контр-адмирала И. А. Повалишина (5 лин. кораблей, 1 бомбардирский корабль), контр-адмирала П. И. Ханыкова (3 фрегата), капитана 2 ранга Р. В. Кроуна (3 фрегата, 2 вспомогат. судна); юго-восточный выход закрывал отряд П. И. Лежнева (4 лин. корабля, 1 фрегат, 1 бомбардирский корабль). В северной части залива находилась гребная флотилия (52 гребных судна) вице-адмирала Т. Г. Козлянинова. 21 июня гребной флотилией вице-адмирала К. Нассау-Зигена, подошедшей из Кронштадта (3 лин. корабля, 2 фрегата, 108 гребных судов), был закрыт последний, восточный, выход. Шведские корабли оказались запертыми в Выборгском заливе, как в ловушке. В ночь на 22 июня флотилия Нассау-Зигена атаковала шведскую гребную флотилию в проливе Бьёркёзунд и после 5-часового боя, уничтожив 2 и захватив 2 неприятельских судна, вынудила её отойти за о. Бископсё. Утром 22 июня, воспользовавшись восточным ветром, поставив лишь нижние паруса и укрыв людей, шведские суда устремились на прорыв по северному фарватеру и, в 7 ч 30 мин атаковав отряды Повалишина и Ханыкова, пошли сквозь строй русских кораблей. Эта близость не позволяла русским поднять жерла пушек выше, чтобы стрелять по парусам вражеских кораблей с целью остановить их. Выборгский залив окутался густым облаком порохового дыма. Под его прикрытием шведские корабли, прибавив паруса, пользуясь благоприятным ветром, уходили за пределы выстрелов с русских судов.
Благодаря случаю избежал плена король Густав III. К его яхте «Амфион» и галере «Серафим», на борту которой он находился, приближался русский фрегат «Венус». Чтобы избежать неминуемой гибели, шведы спустили флаги, сигнализируя о сдаче в плен. Но в это время В. Я. Чичагов отозвал свой фрегат. Шведские моряки вновь подняли флаги и ушли.
Несмотря на решительные и смелые действия русских моряков, основным силам шведского флота удалось прорваться и уйти в Свеаборг. Преследование шведов было организовано с опозданием и велось недостаточно решительно. Тем не менее, русские моряки захватили в р-не о. Гогланд контр-адмиральский корабль «София Магдалина» и у Свеаборга лин. корабль «Ретвисан». Всего шведы потеряли 7 лин. кораблей, 3 фрегата и 54 др. кораблей и судов. Русский флот в Выборгском сражении потерь не имел. Выборгское сражение ослабило шведский флот и ускорило заключение Верельского мирного договора 1790 г. С тех пор шведские военные корабли в Выборгском заливе больше не появлялись.
За Выборгское сражение Чичагов первым из моряков был награжден орденом Св. Георгия 1-й степени. На русском боевом корабле «Мстислав» в этом морском бою сражался молодой мичман И. Ф. Крузенштерн, воспитанник Морского кадетского корпуса в Петербурге.

По материалам БСЭ и сайта vbgcity.ru

Последний раз редактировалось Дон С.; 05.06.2010 в 12:20.
Дон С. вне форума Ответить с цитированием
Пользователь сказал cпасибо:
Гиеракс (29.12.2010)
Старый 29.12.2010, 00:41   #35
Flibustier
Старожил
Капитан-лейтенант
Сценарист
Ветеран Гвардии
Бродяга
 
Аватар для Flibustier
 
Регистрация: 01.08.2008
Адрес: Где-то там далеко...
Сообщений: 2,966
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 535

Награды пользователя:

По умолчанию Re: Морские битвы

Сражение у Пондишери

[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]
Дата: 10 сентября 1759
Место: в 10 милях южнее Пондишери
Итог: победа британцев

Сражение у Пондишери (англ. Battle of Pondicherry) — морское сражение, состоявшееся 10 сентября 1759 года между английской и французской эскадрами у Коромандельского побережья Индии на широте Порто-Ново (в 10 милях южнее Пондишери), в ходе Семилетней войны. Завершилось победой англичан.

Французская эскадра, направлявшаяся из Иль-де-Франса под командованием контр-адмирала графа д’Аше, прибыла 30 августа в Балтиколо на острове Цейлон, где было получено известие о том, что английская эскадра под командованием адмирала [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] находится в Тринкомали. Силы французов состояли из 11 линейных кораблей (2 74-ти пушечных, 1 68-ми пушечный, 2 64-ех пушечных, 1 58-ии пушечный и 5 54-ех пушечных — последнии 6 кораблей принадлежали Ост-Индской компании) и 2 фрегатов. Британские силы состояли из 9 линейных кораблей (1 68-ми пушечный, 1 66-ти пушечный, 1 64-ех пушечный, 3 60-ти пушечные, 1 58-ми пушечного и 2 50-ти пушечных) и 1 фрегата. Несмотря на превосходства в числе и силе кораблей, д’Аше не стремился к бою, поскольку его эскадра была очень плохо снабжена и была вынуждена покинуть Иль-де-Франс, поскольку там его команды были вынуждены голодать. Поэтому, когда идя на север он увидел 2 сентября британскую эскадру, вышедшую из Тринкомали, то уклонился от нее. Однако Покок предпринял погоню и 8 сентября две эскадры оказались на виду друг друга, на широте Порто-Ново.

2 дна прошли в маневрировании эскадр и только в 10 часов утра 10 сентября Пококу, который оказался на ветре у французов, удалось сблизиться с ними, держась в линии баталии на левом галсе. Британская линия растянулась вдоль французской, после чего последовал 6-и часовой жестокий бой, в ходе которого обе стороны значительно пострадали. В районе 16-00 д’Аше был ранен, а командир его флагманского корабля убит. После того, как адмирал спустился вниз для перевязки ран, старший офицер корабля вывел его из линии, его примеру последовали капитаны других кораблей и таким образом противоборствующие эскадры разошлись. Англичане их не преследовали, поскольку часть их кораблей также были серьезно повреждены и их пришлось взять на буксир.

После боя Покок направился в Негапатам, а д’Аше ушел в Пондишери. В ходе боя потери французов составили около 1500 человек убитыми и ранеными. Англичане потеряли 569 человек убитыми и ранеными.

По материалам Википедии
__________________
Memento Mori

В глубине придонных вод
Ктулху - зверь такой - живёт;
Лишь в шторма плывёт наверх,
Съесть кораблик на обед...


Flibustier вне форума Ответить с цитированием
Пользователь сказал cпасибо:
Гиеракс (29.12.2010)
Старый 26.02.2011, 18:01   #36
Бен Джойс
Старожил
Капитан-лейтенант
Морской волк
 
Аватар для Бен Джойс
 
Щедрый корсар:
Регистрация: 24.09.2008
Сообщений: 3,411
Нация: Пираты
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 300

Награды пользователя:

По умолчанию Морские битвы

Еще раз об известном

ГИБЕЛЬ "НЕПОБЕДИМОЙ АРМАДЫ"

В 1571 г. в морском сражении в заливе Лепанто испанско-венецианский флот нанес поражение турецкому флоту, уничтожив практически все морские силы Османской империи. Господство Турции в Средиземном море было подорвано. Позиции Испании в этом районе значительно укрепились. Но к западу от Геркулесовых столбов положение осложнилось. Близилась битва за господство в Атлантическом океане между рвущейся к заокеанским землям английской и нидерландской буржуазией и Испанией, претендующей теперь и на владения португальской колониальной империи. Готовясь к решающим сражениям, Филипп II прежде всего заботился об увеличении флота. Еще в 1584 г. Луис де Рекесенс, главнокомандующий войсками Кастилии, писал ему: «Мы сможем победить в войне только в том случае, если ваше величество станет хозяином моря». Внешнеполитические дела также на первый взгляд складывались благоприятно для Испании.
Казалось, шел к успешному завершению заговор на жизнь Елизаветы. В Нидерландах герцог Парма продолжал подавлять антииспанское восстание, захватив главные города на юге страны. В июле 1584 г. в Делфте был убит Вильгельм Молчаливый. Во Франции смерть от лихорадки герцога Алансонского еще более укрепила позиции герцога де Гиза в борьбе с протестантом Генрихом Наварским, новым претендентом на французский престол, но заговор на жизнь Елизаветы был раскрыт. Высланный из страны Мендоса (он стал последним при жизни Елизаветы испанским послом в Лондоне) угрожал: «Поскольку я, очевидно, не устраиваю ее величество как посол мира, то это вынуждает меня постараться оправдаться перед ней в будущей войне».
Спойлер:
В этой сложной обстановке Елизавета решила созвать новый парламент. Перед открытием сессии Дрейк был вызван на заседание Тайного совета королевы. Его познакомили с планом экспедиции на Молуккские острова и предложили ее возглавить. Опять был создан «синдикат», финансировавший это предприятие, в состав которого вошли королева, Лейстер, семья Хокинсов, Рэли, Хеттон и Дрейк. Общий капитал составил 40 тыс. ф. ст. Экспедиция должна была иметь чисто военный характер. Используя опыт Дрейка, приобретенный им во время кругосветного плавания, предполагалось нанести удар по Молуккским островам, расположенным вдали от главных испанских колониальных центров. Приготовления к плаванию начались немедленно и шли на протяжении всей сессии парламента.Однако, когда корабли были уже готовы выйти в море, политическая ситуация резко изменилась. Урожай в Испании в 1585 г. был плохой. Над Галисией и Андалузией нависла угроза голода. Филипп обратился к английским купцам, предлагая им послать корабли с английской пшеницей в Испанию. Он обещал англичанам привилегии, давая возможность их судам после выгрузки пшеницы свободно заходить в любой испанский порт. Конечно, такая любезность Филиппа в отношении английских торговцев была подозрительна. Но дельцов лондонского Сити, увлеченных возможностью хорошо заработать, это не насторожило. Большое число судов, груженных пшеницей, направилось в Испанию. Назад они не вернулись. Все английские корабли, пришедшие в испанские порты, по приказу Филиппа были захвачены, груз их конфискован, а команды посажены в тюрьмы. Лишь одному английскому судну «Примроз» удалось избежать испанского плена. 8 июня корабль вошел в лондонский порт. Англия узнала о случившемся. Оказывается, 24 мая корабль пришел в залив Бильбао и два дня дожидался выгрузки. 26 мая к кораблю подошла испанская пиннаса, на которой находились испанский чиновник и шесть мужчин, назвавшихся местными торговцами. Они вели себя очень дружески. Хозяин «Примроз» — Фостер пригласил всех семерых на завтрак. Завтрак был очень обильный, и испанцы воздали ему должное. Но вскоре чиновник и трое других из этой компании встали из-за стола и покинули корабль, сославшись на какое-то срочное дело на берегу. То, что гости так быстро покинули уставленный яствами стол, показалось подозрительным опытному Фостеру. Поэтому, проводив гостей, он не сразу вернулся в каюту, а обошел команду, состоявшую из 27 человек, и приказал им быть готовыми к неожиданному нападению. После этого он вернулся в каюту и продолжал разыгрывать роль гостеприимного хозяина перед оставшимися тремя испанцами. Вскоре ему сообщили, что испанский чиновник вернулся на большом судне с 70 людьми, одетыми как местные купцы. Их сопровождала шлюпка, в которой находилось еще 24 человека. Фостер пригласил чиновника и с ним еще четырех человек войти на палубу «Примроз», а остальных просил остаться на месте. Чиновник согласился, но не успел он договорить фразы, как «купцы», оказавшиеся переодетыми солдатами, схватили находившиеся на дне шлюпки шпаги и бросились на палубу английского корабля. Вслед за ними на корабль поднялись уже знакомый Фостеру чиновник и какой-то, по-видимому, важный человек, заявивший Фостеру: «Теперь вы пленник короля». «Нас предали»,— вскричал Фостер. Экипаж, заранее предупрежденный своим хозяином и хорошо вооружившийся, принял возглас Фостера за сигнал к нападению на испанцев. Англичане начали палить из мушкетов, в ход пошли и три небольшие пушки, спрятанные па палубе. Немногим испанцам удалось вернуться на берег. Несколько из них были захвачены англичанами. Среди них был и знакомый англичанам чиновник, оказавшийся высокопоставленным лицом Бискайской провинции. Он заявил, что действовал по приказу короля, и показал Фостеру письмо Филиппа II, в котором говорилось: «Я поручил привести в готовность огромный флот в гавани Лиссабона и у Севильи. Все необходимое для солдат: вооружение, продовольствие и амуниция — должно быть собрано и в больших количествах.,. Поэтому я требую от Вас по получении этого письма останавливать и арестовывать все суда, которые будут появляться у берегов или заходить в порты вверенное Вам провинции...». Реакция в Англии была мгновенной. До того времени Филипп мог рассчитывать на поддержку части влиятельных дельцов лондонского Сити, имевших большое влияние па политику английского правительства. Эти люди сдерживали "партию войны" от прямого выступления против Испании, так как были заинтересованы в торговле с пиренейскими монархиями. Но в день, когда «Примроз» вошел в лондонский порт, Филипп утратил их поддержку. Даже лорд Берли был возмущен. Видя всеобщее единодушие, Елизавета ответила наложением эмбарго на всю испанскую собственность в Англии. Она вызвала «своего пирата» и приказала собирать большой флот. Дрейк поспешил в Плимут. Он пригласил к себе Томаса Муна, своего соратника по кругосветному плаванию, брата Томаса и молодого Ричарда Хокинса. Уоллсингем послал к Дрейку своего зятя Христофора Карлейля, опытного моряка и солдата, который был назначен капитаном одного из кораблей флотилии и командующим сухопутным отрядом, передававшимся в распоряжение экспедиции. Один из лучших английских мореплавателей того времени, Мартин Фробишер, был назначен вице-адмиралом. Эдвард Винтер, брат капитана «Елизаветы», сподвижника Дрейка по предшествовавшему плаванию, стал капитаном одного из кораблей. Капитаном флагманского корабля «Бонавентура», на котором находился сам генерал-адмирал Фрэнсис Дрейк, был назначен опытный моряк Томас Феннер. Дрейк включил в флотилию свой собственный корабль «Томас», командовать которым назначил брата Томаса. Кузен королевы Фрэнсис Ноллис, получивший чин контр-адмирала, командовал кораблем «Галион Лейстера». Всего было собрано 21 судно. Укомплектовать их командами, вооружить, оснастить, запастись провиантом на длительное плавание было делом нелегким. А надо было спешить. И не только, чтобы застать Филиппа врасплох, но и для того, чтобы не дать возможности королеве, после столь обычных для нее колебаний, отменить экспедицию. «От плавания Дрейка,— писал Уоллсингем Лейстеру,— зависит жизни и смерть нашего дела». Даже Берли проявлял нетерпение и, получив письме Дрейка из Плимута, отвечал ему, что хотел бы получите от него известия из испанского порта. Дрейк все понимал и спешил изо всех сил. Королева передала экспедиции два военных корабля, отряд пехотинцев, но денег не дала. Финансирование плавания взяли на себя Дрейк, Уоллсингем, Лейстер, Берли и купцы Сити. Подготовка экспедиции шла к концу, когда к Дрейку прибыл человек, которого он меньше всего ожидал. Это был Филипп Сидней, блестящий молодой человек, любимец двора, новый фаворит «королевы-девственницы». Он объявил Дрейку, что хочет принять участие в экспедиции в качестве волонтера. Сидней не сомневался в согласии адмирала: он был племянником графа Ленстера, одного из главных «пайщиков» нового предприятия Дрейка. В Плимут же Сиднея привело следующее. Он договорился со своим дядей, что примет участие в намечавшейся под его командованием высадке английских добровольцев в Нидерландах для помощи сражавшимся против герцога Пармы голландцам. Но королева не разрешила. Она не желала подвергать опасностям своего юного фаворита и приказала ему оставаться при дворе. Обиженный, он упаковал свои баулы и направился к Дрейку, страстно желая проявить себя, приняв участие в плавании знаменитого адмирала. Королева ничего не знала о его бегстве. Дрейк сразу оценил ситуацию. Королева будет взбешена, когда узнает о поступке Сиднея. Она никогда не поверит, что Дрейк не был в сговоре с Сиднеем. Она может отменить экспедицию, а самого адмирала, несмотря на его прошлые заслуги, на долгие годы засадить в Тауэр. Дрейк реагировал немедленно. В ту же ночь его гонец мчался в Лондон с письмами к Уоллсингему и Берли. (Филипп Сидней также приходился зятем государственному секретарю.) Ответ королевы не заставил себя ждать. Ее посланец привез три письма. Одно — для Дрейка, запрещавшее ему брать в плавание Сиднея, другое — Сиднею, приказывавшее ему явиться в Лондон, и третье — мэру Плимута с приказом арестовать молодого человека, если тот не послушается. Дрейк облегченно вздохнул, когда красавец Сидней отбыл с корабля. Теперь уж Дрейк решил не медлить с отплытием. Мало ли что еще может случиться! В большой спешке на корабли были погружены припасы; баки с водой были залиты лишь наполовину. 14 сентября 1585 г. флотилия Дрейка покинула Плимут. На кораблях находилось 2300 солдат и матросов. Никогда еще Дрейк не командовал столь большим флотом. Корабли быстро шли на юг. Попутный ветер туго надувал паруса.
Войны и в те далекие времена не всегда объявлялись. Вот и сейчас, хотя объявления войны не поступило ни от одной из враждующих сторон, это не мешало ни Испании, ни Англии действовать вполне по-военному Подходя к берегам Испании, Дрейк встретил французский корабль с грузом соли. Судно так понравилось адмиралу, что он, назвав его «Дрейк», включил в свою флотилию, пообещав французам выплатить компенсацию по возвращении из плавания, что он, кстати сказать, выполнил. Затем был захвачен испанский корабль с грузом ньюфаундлендской рыбы, известной в Англии под названием «Бедный Джон» и очень нравившейся англичанам. Добыча была разделена между командами судов флотилии, а захваченный корабль отпущен. 27 сентября флотилия Дрейка бросила якорь у острова Байона, расположенного недалеко от испанского порта Виго. Дрейк послал несколько пиннас с солдатами под командованием Карлейля к берегу. По дороге они встретили лодку с английским купцом, которому губернатор острова Педро Ромеро поручил узнать, что за корабли появились в гавани. Купец был отослав назад в сопровождении Семпсона, одного из пехотных офицеров, входивших в состав экспедиции. Когда Семпсон предстал перед губернатором, то сразу же спросил ого: «Объявлена ли война между Испанией и Англией?» Губернатор ответил, что нет. Тогда Семпсон задал второй вопрос: «Почему же в таком случае испанские власти, удерживают в своих портах английские суда и арестовывают их команды?». Губернатор ответил, что это делалось по приказу короля, но что еще неделю назад все английские корабли были отпущены и остались лишь те, которые хотели продолжать торговые операции с испанцами. В подтверждение своих слов он просил английских купцов, находившихся на острове, посетить Дрейка и сказать ему об этом. Но адмирал удовлетворился объяснениями и приказал высадить на остров солдат. Губернатор же, проявляя любезность, выслал солдатам хлеба, вина, фруктов и сладостей. Между тем погода портилась, надвигался шторм. Солдаты поспешили вернуться на корабли. Среди ночи разразилась сильная буря, продолжавшаяся три дня, Когда буря стихла, Карлейль на своем корабле «Тигр», сопровождаемом тремя пиннасами, был послан Дрейком в Виго. Прибыв в город, Карлейль увидел, что жители покинули его, испугавшись слухов о появлении Дрейка. Англичане не теряли времени даром и, вернувшись на корабли, привезли добычу в 30 тыс. дукатов, в том числе большой серебряный с позолотой крест из кафедрального собора Виго. Узнав, что в городской тюрьме находятся арестованные английские матросы, Дрейк послал туда Семпсона с солдатами. Семпсон не только освободил англичан, но и захватил добра еще на несколько тысяч дукатов. Пробыв неделю в Виго, Дрейк направился дальше, к Канарским островам. Он хотел остановиться на острове Пальма, чтобы дать отдохнуть экипажу и пополнить запасы воды и продовольствия. Но при приближении к берегу английские суда были обстреляны береговой артиллерией. Дрейк решил идти не останавливаясь к островам Зеленого Мыса. Он надеялся перехватить испанский флот, перевозивший драгоценности из Америки, но не успел. 8 октября флот уже прибыл на родину. Вечером, 16 ноября, английская флотилия подошла к одному из островов Зеленого Мыса — Сантьягу. Находившийся на острове город с тем же названием лежал в долине, окруженной холмами, на которых были расположены укрепленные форты. Дрейк приказал Карлейлю с отрядом в тысячу человек на следующий день высадиться на берег и захватить город. Карлейль начал операцию по всем правилам военной науки. Но когда его люди подошли к фортам, то не увидели ни одного человека. Не было жителей и в самом городе. Не было их и в соседних селениях. 17 ноября был день коронации Елизаветы, и Карлейль решил отметить этот праздник салютом из батарей, находившихся в захваченных фортах. Услышав орудийные выстрелы и правильно поняв их причину, Дрейк приказал ответить салютом корабельной артиллерии. Под гром орудий англичане высадились на берег п вошли в опустевший город. Удалось отыскать только одного жителя. Он сказал, что пять лет назад Сантьягу был разрушен французскими пиратами, и поэтому когда показались корабли неизвестной флотилии, жители в панике покинули город и вместе с губернатором и епископом укрылись в горах в небольшом городке Сан-Доминго. Дрейк отправился туда, взяв 200 солдат. Пройдя 12 миль, англичане увидели Сан-Доминго, но городок был безлюден. Дрейк ждал до вечера. Никто из жителей не появился. Предав Сан-Доминго огню, Дрейк вернулся в Сантьягу. Во время обратного марша никто не напал на отряд Дрейка. Лишь один юнга, сбившись в темноте с пути, был захвачен и зверски убит местными жителями. Это решило судьбу Сантьягу. Город был сожжен дотла. Англичане искали золото, но безуспешно. Вина же было найдено с избытком. Дрейк заметил очевидное падение дисциплины. Тогда он собрал всех своих людей и заставил их дать клятву на протяжении всего дальнейшего пути беспрекословно подчиняться ему и его офицерам. На шестой день пребывания англичан на острове в город вернулся один из жителей. На вопрос Дрейка, где золото, он ответил, что много золота находится на скале в Порто-Прайа, небольшом селении к востоку от Сантьягу, и сказал, что может проводить туда англичан. Но побывавший в селении Семпсон золота не нашел. Дрейк приказал сжечь и Порто-Прайа. Утром 26 ноября английская флотилия покинула острова Зеленого Мыса и направилась в испанскую Вест-Индию. Погода продолжала благоприятствовать плаванию. Корабли шли быстро, разрезая золотисто-зеленые волны тропического моря. Матросы и солдаты благодушествовали, На восьмой день плавания внезапно умер один из солдат. Тропическая лихорадка, «Желтый Джек», как называли ее моряки, подхваченная людьми Дрейка па островах Зеленого Мыса, мстила за сожженные города. В течение короткого времени умерло 200 человек. На 18-й день после выхода из Сантьягу англичане достигли острова Доминика. Островитяне радушно встретили флотилию. Они угощали матросов и солдат белым хлебом и табаком, говоря, что последний очень помогает при лихорадке. Дрейк пополнил запасы воды и продовольствия на кораблях и, не доверяя местным жителям, покинул остров, держа курс на север. В тот же день корабли подошли к маленькому необитаемому островку Сан-Киттс. Там Дрейк решил дать отдых экипажам судов. То ли усиленное курение табака, то ли свежая пища, фрукты и прекрасный воздух сделали свое дело, по лихорадка прекратилась так же внезапно, как и началась. Люди поправлялись, вновь обретая бодрость духа и уверенность в себе. На острове Сан-Киттс англичане отпраздновали Рождество. Дрейк, видя, что его люди восстановили силы, решил, что настало время действовать В своей каюте на флагманском корабле он собрал военный совет, на котором присутствовали Мартин Фробитлер, Фрэнсис Ноллис, Карлейль и капитаны всех судов фжшипш. Адмирал объявил им план дальнейших операций. Он решил напасть на богатейший остров Вест-Индии — Эспаньолу и захватить столицу американской империи Филиппа — Санто-Доминго.
Это был прекрасный город, построенный из мрамора и белого камня. В центре его находился огромный, роскошно украшенный собор с гробницей Христофора Колумба. Санто-Доминго имел внешнюю и внутреннюю гавани. Это был центр вест-индской торговли — город, где сосредоточивались фантастические богатства. Никто из пиратов, говорил Дрейк, еще не грабил Санто-Доминго, боясь мощных укреплений, окружавших город. Но он это сделает в первый день нового, 1586 г. во славу божью и в прославление своей королевы. Помня опыт прошлых своих операций в Вест-Индии, Дрейк решил прежде всего возобновить дружественные отношения с маронами. Для этого он послал часть кораблей своей флотилии под командованием Фробшпера к берегу. Там Фробишер тайно высадил несколько человек, а сам направился к городу и три дня демонстративно плавал на виду у жителей Санто-Доминго. Через три дня его посланцы вернулись, принеся хорошие вести. Они установили связь с маронами. Те обещали свою помощь. В ночь, когда Дрейк будет высаживаться, они обещали уничтожить всех испанских солдат, находящихся в сторожевых башнях на берегу. Дрейк тоже не бездействовал в это время. Недалеко от Санто-Доминго он захватил небольшой торговый корабль. Капитан захваченного судна, грек по национальности, подробно рассказал адмиралу о подходах к городу, об укреплениях и вооружении, о наиболее уязвимых местах для нападения со стороны моря, В частности, он сказал, что берег охраняется солдатами в сторожевых башнях, которых посылали туда ежедневно из крепости, расположенной на холме я окрестностях города. Эта крепость и являлась центром обороны Санто-Доминго. В шесть часов утра 1 января 1586 г, Дрейк начал операцию. Его корабли подошли к городу и остановились на таком расстоянии от него, чтобы до них не могли долететь ядра крепостной артиллерии. Испанцы ждали немедленной фронтальной атаки. Но Дрейк ничего не предпринимал, С наступлением темноты он погрузил тысячу солдат на пиннасы и шлюпки и сам вместе с Карлейлем повел их к берегу. Береговая стража, как обещали мароны, была перебита так тихо и незаметно, что никто в городе об этом не узнал. Отряд беспрепятственно высадился на берег. Дрейк, передав командование Карлейлю, вернулся па свой корабль, приказав начать наступление на город в восемь часов утра следующего дня. Ночь прошла спокойно. Утром Дрейк приказал кораблям подойти ближе к городу и начать его бомбардировку. Действуя таким образом, он отвлек внимание горожан от отряда Карлейля. Это дало тому возможность неожиданно подойти к северным воротам Санто-Доминго, После ожесточенной схватки Карлейлю удалось ворваться в город. Выйдя на рыночную площадь, он поднял на городской ратуше флаг св. Георга в знак победы. Но до полной победы было еще далеко. Большая часть города, в том числе крепость, продолжала оставаться в руках испанцев. Отряду Карлейля было не под силу овладеть таким большим городом, как Санто-Доминго. Дрейк высадился на следующий день, имея с собой тяжелую артиллерию, захваченную им еще в фортах Сантьягу. Но гарнизон Санто-Доминго продолжал оказывать сильное сопротивление. Тогда Дрейк послал к испанцам своего парламентера, избрав для этого юношу-негра. Один из испанских офицеров, увидя парламентера Дрейка и оскорбившись тем, что им оказался негр, тяжело ранил юношу. Тот с большим трудом вернулся назад и замертво упал к ногам адмирала. Дрейк тут же приказал повесить двух пленных испанцев и послал нового гонца передать испанцам, что до тех пор, пока в его руки не будет передан убийца парламентера, он будет ежедневно вешать по два пленных испанца. На следующий день испанский офицер, убивший парламентера, был передан Дрейку. Но теперь адмирал не стал казнить офицера сам, а заставил испанцев повесить его на глазах у англичан. Переговоры Дрейка с властями Санто-Доминго об уплате денежной контрибуции затягивались. Желая форсировать события, Дрейк начал планомерное разрушение города. Он сжигал квартал за кварталом, но дома в Санто-Доминго были построены прочно. Прошел месяц, а две трети города было еще цело. К своему великому разочарованию англичане не нашли в Санто-Доминго большого количества драгоценностей. Жители успели их попрятать па своих загородных виллах. И вообще у Дрейка было неправильное представление о Санто-Доминго.
Эспаньола была тогда уже не центром добычи драгоценных металлов, а главным производителем сахара, Серебряные рудники были заброшены из-за отсутствия рабочих рук. В ходу были медные монеты. Санто-Доминго жил за счет экспорта сахара, а также имбиря и кожи. Видя, что он не сможет получить с испанцев требуемой суммы, и не желая дальше терять времени, Дрейк решил удовольствоваться полученными 25 тыс. дукатов. Он наполнил трюмы своих судов запасами продовольствия и воды, захватил стоявший в порту большой испанский галион, а также 240 крепостных пушек и направился к Картахене. Губернатор Картахены, предупрежденный о появлении Дрейка, спешно готовил город к обороне. Он усилил артиллерию крепости, поставил во внутренней гавани две галеры с двумя сотнями аркебузников. Кроме регулярных войск, губернатор вооружил 600 испанцев (жителей города), 400 индейцев и 40 негров. Дрейк появился у Картахены 9 февраля. Потери в людях у него были значительны. Кроме убитых, в сражениях, многие умерли от болезней. Болезни не оставлял ли экспедицию. Во время плавания к Картахене на кораблях каждый день совершались похоронные обряды. Это заставляло Дрейка спешить с проведением своей экспедиции. Когда английская флотилия подошла к Картахене, испанцы увидели, что все ее корабли были декорированы черным, люди тоже были ,одеты в черные платья. Впрочем, это был не траур по погибшим, а сигнал маронам. Те его увидели и приняли. Английская флотилия остановилась в миле от внутренней гавани. Вечером Дрейк высадил пехоту на берег. Одновременно он послал Фробишера на пиннасах захватить форт, прикрывавший вход во внутреннюю гавань. В это время два рыбака-марона подплыли к флагманскому кораблю. Они рассказали Дрейку об оборонительных укреплениях испанцев на берегу. Использовав эти сообщения, Дрейк наметил план захвата Картахены, Разделив свои основные силы на три группы, он начал атаку. На второй день боев Картахена пала. Дрейк, как и в Санто-Доминго, приступил к переговорам с городскими властями о денежной контрибуции. И на этот раз переговоры затянулись. Чтобы ускорить заключение соглашения, Дрейк начал жечь город. Получив 110 тыс. дукатов и дополнительно 1 тыс. крон за то, что не был разрушен монастырь, находившийся в четверти мили от города, Дрейк покинул Картахену. Через несколько дней, однако, английская флотилия вернулась назад, страшно испугав этим жителей города. Но Дрейк объяснил, что возвращение связано с тем, что испанский галион, захваченный англичанами в Санто-Доминго и названный «Новогодний подарок», дал сильную течь. На нем были ценные грузы и Дрейку пришлось вернуться обратно, чтобы распределить их по другим судам флотилии. Через неделю Дрейк ушел из Картахены. Испанский военный флот туда прибыл только через несколько дней. Узнав от штурмана захваченного испанского судна, что испанцы создали базу в Сан-Аугустине во Флориде, как раз в том месте, где были убиты колонисты-гугеноты, Дрейк решил наведаться туда. У берегов Флориды он обнаружил небольшой остров. Высадившись там, англичане услышали, что кто-то распевает популярную протестантскую песню «Вильгельм Нассау». Певец оказался французом, несколько лет находившимся в испанском плену. Он вызвался помочь англичанам найти Сан-Аугустин. Когда англичане пришли туда, жители успели скрыться. Маленький Сан-Аугустин постигла участь двух крупнейших городов испанской Америки — он был сожжен.Дрейк тем не менее еще не думал возвращаться домой. Он хотел сначала посетить первое английское поселение в Америке, созданное за год до этого. В апреле 1584 г. фаворит королевы, еще один «ее пират» Уолтер Рэли, на свои средства послал два небольших корабля в Америку, поручив их капитанам, Филиппу Амадасу и Артуру Бэрлоу, выбрать место для колонии, назвав ее с разрешения «королевы-девственницы» Виргинией. Капитаны выполнили поручение и, вернувшись в Англию, сказали, что нашли очень удобное для колонизации место на побережье Северной Америки. В апреле 1585 г. флотилия из семи кораблей под командованием Ричарда Гренвилла, опять-таки на средства Рэли, отправилась в указанный пункт и прибыла туда 3 июля. Гренвилл сжег находившуюся там индейскую деревню, прогнал жителей, а затем высадил на берег 100 с лишним человек, назначив одного из них, Ральфа Лейпа, губернатором новой английской колонии. Обещав вернуться в апреле следующего года, Гренвилл покинул колонистов и прибыл в Англию 6 октября 1585 г.
1 июня 1585 г. Дрейк пришел к месту высадки колонистов и нашел их в крайне бедственном положении. Адмирал предложил Лейну на выбор: либо возвратиться вместе с ним в Англию, либо оставить им корабль с продовольствием и пару пиннас. Колонисты выбрали последнее. Адмирал выделил колонистам судно «Дрейк», нагрузил его продовольствием и послал к берегу. Но тут разразилась сильная буря, длившаяся три дня. Корабль погиб. Дрейк предложил колонистам другое судно. Но, напуганные плохим предзнаменованием, они не захотели оставаться в Америке и попросились на корабли флотилии. Так закончилась первая попытка английской колонизации Нового Света. Дрейк вернулся в Плимут 28 июля 1586 г. Новое плавание Дрейка в Вест-Индию было тяжелым ударом для испанцев. «Предприятие Дрейка,— писал Лейстеру государственный секретарь Уоллсингем,— обнаружило нынешнюю слабость короля Испании». Филиппа II ждала еще одна неприятность. Через две недели после возвращения Дрейка в Англию был арестован Энтони Бабингтон, участник заговора Марии Стюарт, а еще через полгода была казнена и сама шотландская королева, непримиримый и опасный враг Елизаветы.

II

Восемь месяцев Дрейк пробыл дома. Все это время отношения между Англией и Испанией продолжали ухудшаться. Филипп явно готовил удар по Альбиону, создавая невиданный по размерам флот. Во всех портах Испании и Италии кипела работа. Строились корабли, свозилось вооружение и продовольствие, сосредоточивались войска. В Англии упорно говорили о прибытии гигантской испанской эскадры уже летом 1587 г. «Партия войны» настойчиво требовала от Елизаветы решительных действий. Как всегда в подобных обстоятельствах, королева колебалась, стараясь избежать открытой войны. Наконец, Уоллсингему удалось добиться от королевы согласия на организацию экспедиции, имевшей целыо помешать Филиппу в подготовке нападения на Англию. Командование этой экспедицией поручалось Дрейку. Подготовка экспедиции осуществлялась настолько секретно, что никто в Англии ничего об этом не знал, не узнали об этом и вездесущие шпионы испанского короля. В течение марта Дрейк собрал относительно не^ большую, но сильную в боевом отношении флотилию. Четыре крупных корабля было получено от королевы, четыре меньших размеров — от лондонских купцов, один корабль — от адмиралтейства и четыре — дали сам Дрейк и его великосветские компаньоны. Кроме того, в распоряжении экспедиции было несколько пиннас. Дрейку был передан также отряд сухопутных войск. По инструкции королевы Дрейк должен был уничтожать испанские корабли в местах их стоянки, захватывать заготовленное для них продовольствие и делать все, что в его силах, чтобы «не дать испанскому королевскому флоту собираться вместе из нескольких портов» в главную базу Лиссабон, где суда должны были перейти под командование маркиза Санта Круз. Дав эти инструкции, Елизавета продолжала сомневаться и колебаться. В конце концов она послала курьера к Дрейку с новыми указаниями, в которых ему предлагалось «воздерживаться от применения силы для захода в гавани и порты испанского короля, или причинения какого-либо ущерба его городам, или совершения каких-либо других враждебных актов против этой страны». Но, как ни спешил курьер, он не застал Дрейка в Плимуте. 2 апреля 1587 г. его флотилия вышла в море. Королевский курьер пересел на пиннасу и помчался вдогонку, но Дрейка он не нашел. Пиннаса принадлежала Хокинсам, и, конечно, было сделано все, чтобы встреча с Дрейком не состоялась. Представляется, что и сама королева не жалела об этом. Она имела письменное свидетельство своих благих намерений в отношении Филиппа, а то, что сделает Дрейк, теперь уже будет на его ответственности. Дрейк же пребывал в отличном настроении. Как никогда, он чувствовал уверенность в успехе своего дерзкого предприятия. Это видно из его письма Уоллсингему, отправленному в день отплытия. Оно начиналось так: «Ветер командует мне — иди. Наш корабль поднял паруса...». Погода опять благоприятствовала Дрейку, и 5 апреля его корабли уже подходили к испанским берегам. Но тут погода резко переменилась. Начался сильный шторм. Корабли потеряли друг друга из виду. Десять дней понадобилось Дрейку, чтобы собрать свою флотилию в Рабо-Роса, заранее определенном на тот случай месте. Там англичане встретили два корабля, идущих из Кадиса, где, как они узнали, сосредоточился большой флот, состоявший из судов, построенных или купленных для Филиппа в Италии, а также иностранных кораблей, захваченных в испанских портах. На них грузились артиллерия, продовольствие, боеприпасы. По окончании погрузки суда должны были идти в Лиссабон. Таким образом, нападение на Кадис явилось бы прямым исполнением инструкции Елизаветы. И Дрейк поспешил туда. 19 апреля английская флотилия стояла уже у Кадиса. Дрейк собрал на борту флагманского корабля «Бонавентура» военный совет. Он проводил его в обычной для себя манере. Терпеливо выслушал все мнения, а затем твердо сформулировал свое не подлежащее обсуждению решение: пополудни атаковать Кадис. Но тут произошла неожиданность. Присутствовавший на совете вице-адмирал Уильям Бороу, опытный и очень авторитетный в морских кругах офицер, но несколько шаблонного склада ума, посланный в экспедицию по настоянию королевы, полагавшей, что его рассудительность умерит горячность Дрейка, выступил с возражениями. Кадис, говорил он, сильно укрепленный город. Кроме того, в его гавани стоят многочисленные военные корабли, готовые к бою. Решиться напасть на Кадис можно только после тщательного обсуждения операции и подготовки детально разработанного плана. Дрейк на это ответил, что он знает, как провести операцию, и остальным надо лишь выполнять его приказы. Бороу ничего не оставалось, как промолчать. Но раздражение его улеглось не сразу. Даже вернувшись в Лондон, он продолжал защищать свою точку зрения, добавляя, правда, что «тем не менее все прошло благополучно». Конечно, хорошо иметь до начала операции детальный план ее проведения. Но ни Дрейк, ни Бороу не были знакомы с Кадисом и его укреплениями и никаких сведений на этот счет получить не могли. Затяжные дебаты о проведении операции были бы в этих условиях формальностью, которая привела бы лишь к ненужной трате времени и потере важнейшего фактора — внезапности Дрейк правильно решил, что в 9том случае надо в значительной мере импровизировать. Он был в этом великий мастер. Интересно отметить, что другой знаменитый английский адмирал, лорд Нельсон, через 220 лет писал из того же Кадиса, находясь на борту своей «Виктории»: «Иногда приходится полагаться на случай; ни в чем нельзя быть вполне уверенным в морском сражении...».
В четыре часа дня 19 апреля Дрейк повел свои суда в гавань Кадиса. Вход в гавань был с запада. В сторону моря тянулись песчаные косы, на которых находились артиллерийские батареи. Город был расположен на вершине скалы. Его защищала крепость и артиллерийские батареи, расположенные во фронтальной части гавани. Две огромные отмели прикрывали вход в гавань: одна — Лас-Пуэркас, со стороны Кадиса, а другая — Эль-Диаман, с северной стороны, напротив залива порта Святой Марии, где находился дворец герцога Медины Седонии, губернатора Кадиса. Между этими двумя отмелями был расположен проход во внешнюю гавань, и входившие в нее корабли должны были идти к якорной стоянке под наведенными на них жерлами пушек. За внешней находилась внутренняя гавань со множеством мелей и подводных скал, представлявших большую опасность для любого судна, идущего без местного лоцмана. В севером западном углу внутренней гавани находился залив Порт-Ройял. Когда Дрейк вошел во внешнюю гавань Кадиса, то увидел 60 судов, стоящих на якоре. На часть из них продовольствие было уже погружено, остальные еще стояли под погрузкой. Но на большинстве судов еще не было артиллерии. Со стоявших в гавани иностранных судов, захваченных ранее в испанских портах, были сняты паруса. Испанцы боялись, как бы их команды не увели корабли из Кадиса. Несколько к юго-востоку стояли небольшие барки и каравеллы. Неожиданное появление в гавани неизвестной эскадры вызвало общее беспокойство. Две галеры были посланы навстречу, чтобы узнать национальность кораблей. Англичане встретили их огнем корабельной артиллерии, и галеры поспешили назад. Тревога охватила испанцев. Она переросла в настоящую панику, когда Дрейку удалось потопить огромный галион водоизмещением 1000 т с 40 пушками на борту, полностью готовый к выходу в море. На испанских кораблях рубили якорные канаты. Некоторые небольшие суда старались спастись во внутренней гавани, но большинство, особенно те, с которых были сняты паруса, пребывали в совершенной беспомощности. Лишь десять галер под командованием Педро де Асинья попытались атаковать англичан. Они шли на корабли Дрейка, вытянувшись в линию. Дрейк приказал четырем своим судам идти наперерез испанцам, что в морской тактике носило название перекрестного «Т». Это давало очевидное преимущество англичанам. Их корабли проходили мимо носовой части испанских судов, большинство же орудий размещалось по бортам, и англичане таким образом получили большой перевес в артиллерии. Галеры рассеялись. Семь из них ушли во внутреннюю гавань, в Порт-Ройял, две зашли за отмель Лас-Пуэркас, одна была сожжена. Дрейк стал хозяином внешнего рейда. Часть своих судов он поставил на якорь среди испанских кораблей. Часть кораблей он выслал вперед, поручив им охранять вход во внутреннюю гавань. После этого Дрейк приступил к уничтожению испанских кораблей и запасов продовольствия. 30 судов было сожжено, 10 тыс. т продовольствия уничтожено. Однако Дрейк не удовлетворился этим. Он узнал, что во внутренней гавани стоит галион, принадлежащий маркизу Санта Круз, командующему испанским флотом. Это был громадный корабль водоизмещением 1200 т, вооруженный крупной артиллерией. Дрейк просто не мог уйти из Кадиса, не захватив его. И он сделал это с помощью следующего маневра. Не сообщив никому, Дрейк перешел с флагманского корабля на другой, меньший по размерам — «Королевский купец». На рассвете следующего дня «Королевский купец» в сопровождении пиннас неожиданно вошел во внутреннюю гавань и, захватив врасплох команду галиона, овладел им и возвратился назад, ведя за собой захваченное судно. Никто из англичан, даже вице-адмирал Бороу, этого не заметил. Дело было сделано, можно было уходить. Дрейк отдал приказ к отплытию. Но выполнить его было невозможно. Ветер затих, корабли не могли сдвинуться с места. Создалась крайне опасная ситуация. Английская флотилия находилась в закрытой гавани, простреливаемой испанской береговой артиллерией. В Кадисе сосредоточились крупные сухопутные силы. Герцог Медина Седония, получив тревожный сигнал от жителей города, вызвал на помощь армейские части и явился в Кадис с отрядом из 300 кавалеристов и 3 тыс. пехотинцев. Испанские галеры, стоявшие во внутренней гавани, были готоы к атаке. Несколько судов были зажжены и направлены в сторону англичан.
Но судьба продолжала быть благосклонной к Фрэнсису Дрейку. Ядра береговой артиллерии не причинили ущерба его судам. Вообще, надо сказать, что пушки XVI в. производили больше шума, чем разрушений. Во время морских сражений стоял страшный грохот, небо застилал пороховой дым, а дело решалось в рукопашных схватках на корабельных палубах. Пушки, как и мушкеты, эффективно поражали цель лишь на расстоянии, не превышавшем 200 м. Нападение галер ангичане отбили. Горящие суда были встречены шлюпками и направлены в сторону отмели, где и сгорели дотла. «Испанцы,— иронизировал Дрейк,— делают нашу работу, сжигая свои корабли». В два часа ночи погода изменилась. С берега подул ветер и через несколько минут английская флотилия уже шла в открытое море. Но ветер внезапно стих, и корабли англичан вынуждены были остановиться. Дрейк приказал встать на якорь. Он решил плодотворно использовать время и обратился к командующему войсками Кадиса с предложением обменять захваченных им испанцев на англичан, находившихся в испанском плену. Командующий ответил, что у него нет пленных англичан. Этим дело и кончилось. Дождавшись попутного ветра, Дрейк пошел к берегам Португалии, к мысу Сан-Висенти. «Так, с помощью милосердного бога и непобедимой храбрости нашего генерала,— писал один из участников экспедиции,— это странное и счастливое предприятие, к великому удивлению короля Испании, было закончено в течение одного дня и двух ночей и нанесло такой удар в сердце маркиза Санта Круз, великого адмирала Испании, что он никогда уже не имел ни одного радостного дня и через несколько месяцев умер в глубокой печали». Неизвестно, прав ли был спутник Дрейка, говоря о причине смерти маркиза, но совершенно очевидно, что нападением на Кадис Дрейк серьезно осложнил подготовку испанского флота к войне с Англией. Не меньше года потребовалось Филиппу для восполнения потерь.
Радовались в Испании в те дни лишь жители Кадиса. В первое воскресенье после ухода Дрейка они в церкви св. Франциска устроили благодарственный молебен. У них были для этого серьезные основания: Дрейк не напал на город и ни один из его жителей не пострадал. Причиной, заставившей теперь Дрейка мчаться к мысу Сан-Висенти, было услышанное им известие, что один из наиболее видных испанских адмиралов, Жуан Мартинес де Рекальд, назначенный вице-адмиралом флота, предназначавшегося для нападения на Англию, должен был находиться именно там. Кроме того, мыс Сан-Висенти занимал важное стратегическое положение. Чтобы в этом убедиться, надо лишь взглянуть на карту. Мыс представляет собой крайнюю юго-западную точку Португалии, и все корабли собираемого Филиппом флота должны были обязательно проходить мимо него на пути в Лиссабон. Если бы Дрейк захватил мыс, то сделал бы невозможным проход в Лиссабон испанских судов из Кадиса или итальянских портов. Лишь очень сильная эскадра решилась бы померяться силами с Дрейком. По, придя к мысу Сан-Висенти, Дрейк понял, что для создания постоянной угрозы испанскому флоту необходимо укрепиться на суше, устроить там английскую опорную базу. Осмотревшись, Дрейк решил, что для этой цели лучше всего подойдет находящийся в юго-восточной части мыса замок Сагриш, построенный Генрихом Мореплавателем, создателем школы португальских капитанов, отличившихся в эпоху Великих географических открытий. По захватить его казалось практически невозможным. Сагриш находился на вершине скалы, имевшей три отвесных склона высотой в 70 м, а на четвертом склоне находилась крепостная 10-метровая стена. Но Дрейка это не испугало. Он высадил на сушу 800 солдат, и сам повел их в атаку на неприступную крепость. Никому из своих офицеров он не хотел этого поручать. Только что у Дрейка произошел острый конфликт с Бороу, который и в этом случае постарался доказать обреченность задуманного предприятия. Но Дрейку было опасно становиться поперек дороги. Это проявилось еще в деле Доути. Ни минуты не поколебавшись/ Дрейк приказал арестовать своего вице-адмирала. Бороу говорил впоследствии, что ежедневно ждал, «когда адмирал осуществит в отношении меня свое кровожадное желание, как он это сделал с Доути». В шлеме и панцире, с мечом в руке, Дрейк повел своих людей к воротам замка. Подойдя туда, он потребовал немедленной сдачи гарнизона. Ответ был отрицательным. Тогда Дрейк приказал принести хвороста и смолы к воротам замка и зажечь их. Это было нелегко сделать под выстрелами обороняющихся, но, когда ворота начали гореть, гарнизон сдался. Как оказалось, замок защищало 110 человек. Дрейк приказал сбросить в море находившиеся в замке пушки и разрушить крепостную стену. Пока солдаты разрушали стены замка, часть флотилии была отправлена Дрейком для уничтожения испанских судов и запасов продовольствия. Англичане уничтожили рыболовные суда и захватили 47 каравелл, перевозивших продовольствие в Лиссабон. Затем корабли вернулись в Сагриш и взяли на борт пехоту, которая к тому времени закончила разрушение крепости. Оставив небольшие суда у мыса Сан-Висенти для дальнейшего перехвата и уничтожения испанских судов, Дрейк с остальными силами своей флотилии 9 мая направился к Лиссабону.
10 мая английские корабли вошли в устье Тахо и встали на якорь в бухте Каскэс, в 20 милях от столицы Португалии, второго по богатству города Европы. Там в заливе Святого Юлиана находилась штаб-квартира маркиза Санта Круз. Подходы к Лиссабону были хорошо укреплены, и Дрейк не рассчитывал повторить маневр, успешно осуществленный им в Кадисе. Поэтому он хотел выманить испанский флот из лиссабонской гавани. Но старый маркиз был опытным моряком и не отвечал на задиристые выпады Дрейка, посылавшего свои пиннасы захватывать мелкие суда, шедшие в Лиссабон. Санта Круз (Дрейк этого не знал) не был еще в состоянии дать бой английскому флоту. Мощные испанские галионы стояли без артиллерии, парусов и экипажей. Галеры не были опасны, как показал опыт Кадиса, судам Дрейка. Поэтому маркиз никак не реагировал на захваты и уничтожение испанских кораблей в заливе Каскэс. Поняв, что выманить испанцев не удастся, Дрейк послал маркизу письмо с предложением провести обмен пленными. Но он получил такой же ответ, как и в Кадисе. Санта Круз сообщал ему, что у него нет пленных англичан. Тогда Дрейк задал вопрос, намеревается ли король Филипп в этом году начать войну с Англией? Санта Круз ответил, что король Испании не хочет войны. Дрейк исчерпал свой запас вежливости и написал маркизу, что раз тот отказался обменять военнопленных, то он продаст пленных испанцев марокканцам, а на вырученные деньги выкупит своих соотечественников из плена. Дрейк добавил тут же, что если Санта Круз — мужчина, то он должен принять его предложение выйти из лиссабонской гавани и сразиться. На этот вызов Дрейка Санта Круз ответил, что не имеет от короля полномочий на сражение с английским флотом. Дрейку надоели бесплодные препирательства, и он скрылся из залива Каскэс так же неожиданно, как и появился. Узнав об исчезновении Дрейка, Филипп был сильно напуган. Он был уверен, что Дрейк пошел на перехват его «золотого флота», идущего из Америки в Севилью. На этот раз флот вез 16 млн. песо, из которых 4 млн. принадлежало лично королю. Филипп приказал послать к Азорским островам, где, как он полагал, должен появиться Дрейк, сильный флот. Но вскоре Филипп получил известие, что Дрейк вернулся к мысу Сан-Висенти. Он вызвал для консультации маркиза Санта Круз. Тот сказал, что, по его мнению, Дрейк не будет нападать на «золотой флот», его цель — не допустить соединения испанского флота в Лиссабоне, поэтому он и будет крейсировать в районе Сан-Висенти. Филипп с этим согласился и отдал новый приказ: напасть на Дрейка у Сан-Висенти. Власти Кадиса предложили королю послать против Дрейка 60 кораблей. Король, конечно, согласился и направил в Кадис опытного военного Алонзо де Лейва. Вести от дона Алонзо были неутешительными: Кадис не сможет выставить такой флот.
Дрейк действительно хотел обосноваться у мыса Сан-Висенти. 14 мая он писал Уоллсингему: «Пока нам хватит продовольствия и воды и наши корабли, ветер и погода будут служить нам, вы будете получать вести от нас с мыса Сан-Висенти, где мы делали и будем делать то, о чем ее величество и ваша милость будут приказывать. Мы были бы благодарны ее величеству, если бы она прислала еще несколько кораблей. Если у нас будет на шесть кораблей больше, мы сможем задержать соединение испанского флота на месяц и далее...». Но уже 22 мая Дрейк опять исчез. Теперь он шел к Азорским островам, оправдывая первое предположение Филиппа. Однако Дрейк искал не «золотые галионы». Он получил сведения, что португальский каррак под названием «Святой Филипп» идет к Азорам. Это был самый крупный корабль Ост-Индского флота. В его трюмах находился ценнейший груз. На 18-й день плавания, 9 июня, Дрейк встретил каррак. Английские корабли обстреляли судно и вынудили его к сдаче. На карраке оказалось все, чем славился Восток: специи, шелка, фарфор, драгоценные камни и золото. Испанцы считали, что, захватив «Святого Филиппа», Дрейк нанес им ущерб в 114 тыс. ф. ст. Возвращаться к мысу Сан-Висенти Дрейк теперь не думал. Подкрепление, о котором он просил Уоллсингема, не пришло. Его люди устали, было много больных, суда требовали ремонта. Дрейк решил возвращаться домой, чтобы потом со свежими силами продолжать уничтожение испанского флота у пиренейских берегов. Через три месяца с начала плавания, 26 июня 1587 г., флотилия Дрейка, ведя за собой огромный каррак, подошла к Плимуту.

III

За время отсутствия Дрейка в политике английского правительства в отношении Испании произошли значительные изменения. Королева искала теперь пути для их улучшения. Ее страшило укрепление позиций испанцев в Нидерландах, закрытие для английских товаров испанского, португальского, фламандского рынков. «Партия мира» вновь усилила свое влияние на Елизавету. Разгневавшись, она даже сказала о Дрейке: «Он никогда не разбивал, а только раздражал врага к большому для меня ущербу». Очень возможно, что эта венценосная комедиантка (кстати, получившая только что от Дрейка свою часть добычи — 40 тыс. ф. ст.) опять играла роль, желая, чтобы ее слова были услышаны в Мадриде. В июле лорд Берли писал испанцам, оправдывая свою королеву: «Ее величество послала корабль с письмом, приказывавшим Дрейку воздерживаться от каких-либо вооруженных действий, но посланное судно не смогло его догнать. И, таким образом, независимо — да, независимо от желания ее величества — Дрейк совершал те действия, которые вызвали неудовольствие им ее величества».
25 июля Дрейк пришел в дом лорда Берли, где, как он узнал, должна была быть королева. Зная хорошо свою повелительницу, Дрейк захватил с собой корзинку с бриллиантами, взятыми на «Святом Филиппе», Подарив бриллианты Елизавете, он обратился к ней с просьбой судить и казнить Бороу, его вице-адмирала. Следует сказать, что посещение Дрейком дома Берли произошло именно в тот день, когда лорд написал письмо, отрывок из которого мы привели. Конечно, с Дрейком, не согласились. Лорд Берли защитил Бороу. Последний получил даже повышение: он был назначен инспектором королевского флота. Но «партия войны» тем временем не бездействовала. Уоллсингем, непревзойденный мастер шпионажа, создал лучшую в Европе шпионскую сеть, обходившуюся английскому правительству в 3,3 тыс. ф. ст. в год. Иногда выделявшаяся правительством сумма бывала недостаточной. В этих случаях государственный секретарь доплачивал из своих средств. Одним из лучших его агентов был английский католик Энтони Стенден, скрывавшийся под именем Помпео Пеллегрини. Он состоял на службе у герцога Тосканского, посол которого в Мадриде снабжал Стендена сведениями об испанских делах. Но, кроме этого, Стенден на деньги, полученные от Уоллсингема, имел своих агентов в Испании и Португалии. От одного из них, брата слуги маркиза Санта Круз, он узнал, что после уничтожения Дрейком испанских кораблей в Кадисе нападение Испании на Англию, намечавшееся на 1587 г., откладывалось.
Забегая вперед, скажем, что, когда весной 1588 г. наступил острый кризис в англо-испанских отношениях, Уоллсингем уже не довольствовался сведениями из вторых рук и Стенден перебрался в Испанию, откуда посылал государственному секретарю важнейшие сведения о количестве судов, их тоннаже и вооружении, численности находившихся на них матросов и солдат, а также о состоянии королевских финансов. Так, Уоллсингем узнал, что генуэзские банкиры отказались предоставлять займы Филиппу, и финансовое благополучие Испании зависело от прихода в августе 1588 г. «золотого флота», на борту которого находилось 16 млн. дукатов. Уоллсингему было известно и о многих трудностях, с которыми столкнулся Филипп при подготовке флота. Коррупция и неразбериха царили в Лиссабоне. Герцог Парма, сначала горевший желанием вторгнуться в Англию до прихода флота из Испании, теперь писал Филиппу, что, несмотря на приход итальянских войск, не готов к военным действиям ввиду слабости и малочисленности своей армии. Герцог сообщал королю, что 800 итальянских солдат заболело и болезни среди них продолжают быстро распространяться. Он жаловался на нехватку оружия и боеприпасов. «Все зависит от воли божьей,— мрачно заключал Парма,— одного усердия и активности людей еще не достаточно». Но Филипп не разделял пессимизма герцога, он требовал нанесения удара по Англии. «Вначале Вы не хотели и говорить об испанском флоте,— отвечал он Парме.— Вы разработали свой план вторжения, который не требовал вмешательства флота. И лишь я обратил Ваше внимание на необходимость помощи флота». Если вторжение в Англию, продолжал король, будет отложено, Испания потеряет шанс. Филипп хотел нанести удар Англии до возможного заключения мира между турецким султаном и персидским шахом и активизации турецкого флота в Средиземном море. Филипп шел на все, чтобы ускорить подготовку нападения на Англию. Он даже, как сообщал венецианский посол в Мадриде, приказал освободить из тюрем всех уголовных преступников, выразивших желание служить в его армии. В это время Елизавета пыталась заручиться поддержкой турецкого султана. Английский посол в Константинополе Уильям Хэрбоун был очень активен и уже добился обнадеживающего приема у султана. Дрейк в свою очередь послал в Константинополь серебряные вазы в подарок командующему турецким флотом.
Всегда прекрасно осведомленная, Елизавета видела бесплодность своих попыток задобрить испанского короля. Угроза с его стороны становилась все реальнее. Она снова обратила благосклонный взгляд на «своего пирата» и воинственного Джона Хокинса, спрашивая у них совета, как лучше нанести удар по Испании. Ответы того и другого очень характерны. Тороватый Хокинс считал, что надо послать военные корабли к Азорским островам и там дожидаться «золотого флота», захват которого лишит Филиппа средств, необходимых для ведения войны. Однако осуществление этого плана было сопряжено с очевидной опасностью. Захват испанского флота, состоявшего из 20—30 галионов, требовал соответствующей мощной английской эскадры. И, пока эта эскадра, в состав которой вошли бы основные силы английского флота, дожидалась испанских галионов, идущих из Америки, Англия была бы практически открыта для вооруженного вторжения, ибо у Филиппа оставалось достаточно кораблей для проведения этой операции. Дрейк же предложил напасть на испанский флот, стоявший в пиренейских портах, и либо полностью уничтожить его, либо нанести ему возможно больший ущерб.
8 конце 1587 г. королева назначила Дрейка командующим эскадрой, состоявшей из 30 судов, дав ему секретный приказ уничтожать испанские корабли, если он их встретит. В первые дни 1588 г. Дрейк был уже в Плимуте и набирал экипажи для своих судов. Когда распространился слух, что Дрейк опять собирается в плавание, от желавших принять участие в экспедиции не было отбоя. Очень скоро их собралось столько, что хватило бы на укомплектование 200 судов. Но Елизавета и в этом случае была верна себе. Поставив перед Дрейком задачу нападения на испанские корабли, она практически всячески препятствовала ее осуществлению. Она тормозила снабжение флота артиллерией, боеприпасами, такелажем. 9 февраля 1588 г. умер маркиз Санта Круз. Король Филипп был даже рад этому, потому что старый маркиз, потерявший веру в успех задуманного вторжения в Англию, мешал подготовке операции. «Господь показал мне свое расположение,— писал он через неделю после смерти маркиза Сайта Круз,— забрав его теперь, до отплытия флота». Филипп назначил командующим испанским флотом герцога Медину. Елизавета же расценила смерть маркиза Санта Круз, которого считала основным проводником идеи вторжения в Англию, благоприятным обстоятельством, позволяющим начать мирные переговоры с Испанией. В феврале она послала своих представителей в Остенде для ведения переговоров с герцогом Пармой.
Начало переговоров совершенно заморозило предприятие Дрейка. Адмирала крайне тяготило вынужденное бездействие. Его нетерпение еще более усилилось, когда он узнал, что подготовка испанского флота идет к концу. С целью разведки Дрейк послал два своих небольших корабля к испанским берегам. Им удалось войти в Тахо и захватить испанских рыбаков, от которых англичане узнали о состоянии флота, находившегося в Лиссабоне. Кроме того, Дрейк захватил недалеко от Плимута два шведских судна, возвращавшихся из Лиссабона, команды которых рассказали, что в Лиссабоне сосредоточено огромное число боевых кораблей. Дрейк решил использовать своего нового приятеля при королевском дворе графа Роберта Эссекса, отец которого в свое время рекомендовал Дрейка Уоллсингему. Молодой граф состоял теперь в фаворитах Елизаветы. Дрейк просил его повлиять на королеву, чтобы она не препятствовала быстрейшему оснащению его эскадры. Но все было тщетно. Елизавета все еще надеялась на мирный исход переговоров с испанцами. Не только Дрейк, но и сам первый лорд адмиралтейства Хоуард испытывал большие трудности в снабжении флота продовольствием, деньгами, боеприпасами. Его тоже сильно беспокоило вынужденное бездействие английского флота при все растущей опасности испанского вторжения. Дрейк убеждал королеву, что никогда еще та не была в столь опасном положении. Он просил, чтобы она дала ему 50 судов и разрешила напасть на испанский флот в Лиссабоне. «Мои дорогие лорды,— писал Дрейк в марте Тайному совету,— с 50 кораблями мы нанесем испанцам больший ущерб у их собственных берегов, чем с во много раз большими силами здесь, в Англии; и чем скорее мы это сделаем, тем лучше». Одновременно Дрейк сообщал, что испытывает острую нехватку пороха, хотя для учебных стрельб расходует минимальное его количество. Он просил срочно прислать ему порох, так как его запасов хватит лишь на один день боя. Тайный совет разрешил Дрейку взять порох на складе в Тауэре, но идти к испанским берегам запретил. Переговоры представителей Елизаветы с герцогом Пармой не давали никаких положительных результатов. Становилось все более очевидным, что испанцы просто тянут время, чтобы закончить приготовления к вторжению в Англию. Но королева все еще не хотела прерывать переговоров, прислушиваясь к советам лорда Берли. Последний старался всячески очернить Уоллсингема и всех тех, кто, «предлагая на словах заключить мир, в то же время делает все для кровавой войны». Однако и с Берли королева не была искренна. Она уже не верила в успех мирных переговоров и возобновила совещания с «партией войны» и со «своим пиратом». В испанском лагере обстановка тоже была непроста. Герцог Парма все более скептически относился к успеху немедленного вторжения в Англию, считая, что прежде всего надо подавить восстание в Нидерландах. Новый командующий флотом герцог Медина Седония обнаруживал сходное отношение к готовящейся операции. Но Филипп не хотел ничего слушать и требовал скорейшего его осуществления, Огромный испанский флот, «Непобедимая армада», как его называли, был уже готов отправиться в плавание. Наконец Елизавета решилась. 10 мая был собран Тайный совет для того, чтобы выслушать Дрейка. Тот был, как всегда, немногословен. «Надо немедленно приступить к решительным действиям...— говорил он собравшимся лордам,— в этом — половина успеха». После долгого обсуждения было принято решение начать операцию. Для этого объединили в Плимуте два флота: один, которым командовал Дрейк, другой — под командованием лорда-адмирала Хоуарда. Последний назначался королевой главнокомандующим объединенным флотом, а Дрейк — его заместителем.
Через несколько дней Хоуард привел в Плимут эскадру, состоявшую из 34 кораблей и 8 пиннас. Там они соединились с 40 судами Дрейка. Хоуард был в восторге от Дрейка. «Я не могу не сказать Вам,— писал он Уоллсингему,— как сердечно и приятно сэр Фрэнсис Дрейк держит себя, а также с какой преданностью он служит ее величеству и мне, имея в виду пост, который я занимаю; поэтому я умоляю Вас написать несколько слов благодарности в частном письме к нему». Лорд Хоуард был также чрезвычайно доволен офицерским, матросским и солдатским составом. «Мой дорогой лорд,— писал он Берли,—здесь собраны прекраснейшие капитаны, солдаты и матросы, какие когда-либо были в Англии». Одно беспокоило адмирала: острая нехватка продовольствия. Корабли имели запас провизии только на 18 дней. Главный морской интендант обещал Хоуарду в течение недели прислать 10 судов с продовольствием. Но 28 июня адмирал получил от него сообщение, что корабли не смогут прибыть даже через две недели. Несмотря на это, Хоуард решил не задерживать отплытие. В том же письме Берли он писал: «Бог послал нам попутный ветер, и мы отправимся в плавание, хотя нам и грозит голодная смерть. Очень жаль, что мои люди не будут иметь еды тогда, когда, не жалея жизни, будут служить ее величеству».
Однако неблагоприятный ветер и высокая волна не позволили английскому флоту выйти в море. Воспользовавшись этим, офицеры отправились в Плимут за продовольствием. Вернувшись, они принесли очень важные новости. Английский корабль захватил у мыса Сан-Висенти несколько рыбаков, сообщивших, что «Непобедимая армада» вот-вот покинет Лиссабон. Капитан другого английского судна, пришедшего из Испании, сообщил, что армада вышла в море. «Если это произошло несколько дней назад,— забеспокоился Хоуард,— мы увидим их стучащихся в нашу дверь». В конце июня ветер переменился, и Хоуард вывел свою эскадру в море.
Армада действительно шла к Англии. Она покинула Лиссабон в тот же день, когда в Плимуте соединились две английские эскадры. Выход «Непобедимой армады» из Лиссабона сопровождался пышными церемониями. Торжественно звонили колокола, раздавались залпы орудийных салютов. Под звуки церковных гимнов корабли поплыли по Тахо к выходу в океан. Всезнающий венецианский посол в Мадриде сообщал, что после выхода армады в море Филипп молился по два-три раза в день. В самом начале плавания армаду постигла неприятность. Начался сильный шторм, разбросавший корабли далеко друг от друга. Понадобилось немало времени, чтобы Медина Седония собрал свой флот в Ла-Корунье, ближайшем к Англии испанском порту. Герцог был настолько напуган ущербом, нанесенным его флоту, что обратился к Филиппу с просьбой отложить экспедицию на год. О случившемся не знали ни англичане, ни герцог Парма. Последний готовил войска для вторжения в Англию и ждал только появления армады, чтобы начать операцию. Парма собрал армию в 17 тыс. человек, подготовил 300 транспортных судов для переброски солдат и 70 — для перевозки лошадей. Он приказал доставить 20 тыс. пустых бочек для изготовления плотов, послал своих агентов на север Германии для вербовки опытных команд транспортных судов. Как уже говорилось, Парма испытывал большие сомнения в успехе вторжения в Англию. Задержка армады очень беспокоила его. Выйдя в море, Хоуард полагал, что вскоре встретит испанскую эскадру, и был удивлен ее отсутствием. Свежий северо-восточный ветер быстро гнал английские суда к Бискайскому заливу. Но когда они подошли к северному берегу Испании, погода резко изменилась, и эскадра вынуждена была повернуть в Плимут, куда она пришла 12 июля. В этот же день герцог Медина Седония, получив отрицательный ответ от короля, не хотевшего и слушать об отсрочке экспедиции, приказал флоту выйти из Ла-Коруньи и направиться в Англию.
19 июля, как рассказывает старинная легенда, когда лорд-адмирал и его офицеры после обеда играли в шары на борту флагманского корабля, Томас Флеминг, капитан пиннасы «Золотая лань», посланной для наблюдения, неожиданно появился на флагмане и сообщил, что видел испанский флот у мыса Лизард, находившегося в 60 милях к западу от Плимута. Все игравшие обратили взоры на Дрейка, а тот спокойно заметил: «У нас достаточно времени, чтобы закончить игру и после этого разбить испанцев ». Этот рассказ принадлежит, несомненно, к числу многочисленных исторических анекдотов. Вероятно, в основе его лежит то, что английская эскадра действительно бездействовала до следующего дня. Это объяснялось неблагоприятным ветром. Корабли не могли выйти навстречу врагу. В то же время западный ветер, мешавший англичанам покинуть Плимут, благоприятствовал испанскому флоту. Положение становилось опасным.

Но «Непобедимая армада» почему-то не торопилась.

20 июля испанские корабли остановились в нескольких милях от Плимута. Герцог Медина собрал военный совет. Он считал, что нет оснований форсировать события. Медина не знал, что в Плимуте уже стояли две эскадры — Дрейка и Хоуарда. По сведениям, полученным испанцами, Тайный совет королевы принял план ведения войны с Испанией, согласно которому Дрейк не должен был выходить из Плимута до тех пор, пока армада не пройдет мимо, направляясь на соединение с армией герцога Пармы. Испанцы считали, что, как только их флот минует Плимут, Дрейк должен напасть на пего, чтобы не допустить соединения с Пармой. Поэтому Медина хотел тщательно и неторопливо обсудить план предстоящей операции. На совещании находились заместитель герцога Жуан Мартинес де Рекальде, старшие офицеры Мигуэль де Окендо, Педро де Вальдес, Гуго де Монкада, Диего Флорес де Вальдес, Алонзо де Лейва. Герцог Медина не имел никакого опыта в флотоводческом искусстве. Он с большой неохотой принял пост главнокомандующего флотом и целиком полагался на опыт своих офицеров. Обсуждался вопрос, атаковать ли флотилию Дрейка в Плимуте или, миновав порт без боя, дать англичанам возможность выйти в пролив и уже там напасть на них. Большинство присутствующих на совете высказалось за нападение на английский флот в Плимуте. Но герцог показал инструкции, полученные им от короля, в которых ему запрещалось вступать в сражения с неприятельским флотом до соединения с войсками герцога Пармы. Сторонники нападения на Плимут возражали, что, если бы король находился с ними и видел, какая блестящая возможность предоставлена судьбой испанцам, он, конечно, приказал бы атаковать Плимут. Тогда Медина принял компромиссное решение. Он послал Филиппу донесение, в котором ни слова не говорил о предложениях его офицеров напасть на Плимут, а просто сообщал, что военный совет решил, чтобы армада не двигалась восточное острова Уайт, пока от герцога Пармы не будет получено известия о готовности его армии к посадке на корабли. Это была ошибка. Благоприятная возможность нападения на английский флот была упущена. Медина получил вскоре сообщение о том, что английский флот ушел из Плимута. А если бы он сразу же при подходе к Лизарду приказал наиболее быстроходным судам армады идти к Плимуту, то испанцы захватили бы там англичан, которым неблагоприятный ветер не давал возможности сдвинуться с места. Испанские суда были вооружены артиллерией, которая наиболее эффективно действовала в ближнем бою и в спокойной воде, как раз в условиях портсмутской бухты. Испанские матросы и солдаты наилучшим образом проявляли себя как раз в абордажных схватках, а армада имела более чем десятикратное превосходство в людской силе над англичанами. Преимущества же английских кораблей заключались, наоборот, в их маневренности, большей дальности действия и точности артиллерийской стрельбы. Когда ветер переменился, Хоуард поспешил вывести свою эскадру из Плимута. На рассвете 20 июля более 50 английских кораблей вышли в западном направлении. Вечером, на заходе солнца, англичане увидели первые корабли армады. Весть о приближении испанского флота была немедленно передана во все концы страны через установленную систему сигнализации; днем — дым, ночью — огонь костров, сигнальные огни на холмах и колокольнях церквей. Получив сигнал тревоги, жители городов и селений вооружались, соединялись в отряды и шли к побережью.
Ни англичане, ни испанцы не знали о численности кораблей друг друга. Английские адмиралы понимали, что против них стоит невиданный по размерам флот. Действительно, армада состояла из 134 судов, в число которых входило 33 громадных боевых галиона. На судах находилось 8 тыс. матросов и 18 тыс. солдат. В распоряжении Хоуарда было 90 кораблей, из которых только 19 были судами королевского военного флота, остальные же принадлежали частным лицам, главным образом купцам. Дрейк с восемью судами занял позицию для неожиданного нападения на испанский арьергард. Поздним вечером он увидел испанский флот, который шел в необычном порядке: крупные галионы впереди, сзади и по флангам, а более слабые суда — в середине. Галионы сверкали яркими красками и позолотой, на мачтах развевались флаги и вымпелы. Дрейк с Фробишером и Хокинсом изготовился к атаке на вражеский арьергард, выбрав в качестве первой жертвы галион «Сан Жуан», несший флаг вице-адмирала армады Жуана Мартипеса де Рекильда. Под огнем артиллерии противника испанский корабль резко изменил направление, чем сбил с курса соседний галион «Розарио», которым командовал Педро де Вальдес. При столкновении со следующим галионом на «Розарио» были сломаны бушприт и фок-мачта. Дрейк, нарушая приказ, обязывающий его не уходить с занимаемой позиции, погнался за «Розарио» и захватил его. После разгрома армады против Дрейка было выдвинуто обвинение (особенно на этом настаивал Фробишер, ревниво относившийся к громкой славе Дрейка) в нарушении дисциплины и чуть ли не предательстве, но лорд-адмирал Хоуард вполне удовлетворился объяснениями Дрейка, и суд адмиралтейства «присудил» Дрейку и команде его флагманского корабля «Мщение» ценности с захваченного галиона. На «Розарио» оказались большие суммы денег, а также ящик со шпагами, рукоятки которых были украшены драгоценными камнями. Эти шпаги предназначались для подарков английским дворянам-католикам, которые должны были поддержать вторжение испанской армии в Англию. Надо сказать, что и сам Хоуард на заключительном этапе сражения с армадой совершил поступок, подобный Дрейку: бросил во время сражения свой флот, погнавшись за «призом».
Команда «Розарио» была высажена на берег, а дона Педро и нескольких его офицеров Дрейк оставил на своем корабле. Среди его экипажа был офицер, хорошо владевший испанским языком. Дон Педро, покоренный любезностью и гостеприимством Дрейка, рассказал о планах герцога Медины. Откровенность испанца объяснялась, может быть это и было главным, его враждебностью к герцогу, возникшей из-за того, что тот, приказав кораблям армады следовать своим курсом, бросил поврежденный «Розарио» на произвол судьбы. Полученные сведения Дрейк немедленно передал Хоуарду. Выведав от дона Педро все, что тот мог рассказать, Дрейк высадил его на берег, и знатный испанец три года находился в Англии в качестве военнопленного, пока за него не был уплачен выкуп в 3 тыс. ф. ст. Что касается команды «Розарио», то ее появление было крайне враждебно встречено местными жителями, которых английское правительство заставило содержать пленных. Это даже вызвало ссору между местными помещиками — сэром Джорджем Кэри и сэром Джоном Гильбертом. Кэри упрекал Гильберта в том, что вместо того, чтобы поместить 226 пленных испанцев в тюрьму, тот использовал их на хозяйственных работах в своем имении. По распоряжению Хоуарда Дрейк вечером 21 июля послал письмо лорду Генри Сеймуру в Дувр, в котором рассказал о событиях дня и просил быть готовым к нападению на испанский флот, продолжавший двигаться на восток. Эскадра Сеймура насчитывала до 30 кораблей.
23 июля началось морское сражение в районе Портленда, с еще большей силой продолжавшееся на следующий день к юго-востоку от острова Уайт. Бои шли помногу часов, «с большим расходом пороха и пуль», как тогда писали. Несмотря на превосходство артиллерии, англичане не смогли нанести испанской эскадре существенного ущерба. К этому времени испанцы потеряли всего два судна, да и то не в бою: «Розарио» столкнулся с соседним галионом, а 800-тонный «Сан Сальвадор» был уничтожен взрывом порохового погреба, происшедшего от случайно брошенной спички. Битва продолжалась еще три дня, запасы пороха истощились как у испанцев, так и у англичан. Наконец, 27 июля испанские корабли укрылись во французском порту Кале, где герцог Медина решил дождаться вестей из Нидерландов. В ночь по прибытии в порт он послал капитана Педро де Леона к герцогу Парме с просьбой срочно прислать порох и ядра. Лишь 23 мили отделяли испанский флот от войск Пармы, находившегося в Дюнкерке.
Казалось, ничто не может помешать соединению флота с сухопутной армией для нанесения решительного удара Англии. Но органический порок всей задуманной операции заключался в том, что ни армада не могла подойти к Дюнкерку, ни Парма на своих судах выйти из него. Подходы к Дюнкерку был затруднены многочисленными песчаными отмелями, до 13 миль выдававшимися в море. В порт могли входить суда с осадкой только до пяти футов, а у испанских кораблей осадка была 25 футов и больше. В свою очередь транспортные суда Пармы не могли благополучно выйти из Дюнкерка в море, поскольку попадали под удар голландского флота. Но ни Парма, ни Медина не знали действительных обстоятельств. Парма ждал корабли армады, которые обеспечили бы ему безопасный выход из Дюнкерка и сопровождали бы до устья Темзы, а Медина ждал, когда суда Пармы выйдут в открытое море. Посланцу Медины Парма ответил, что не может послать суда с порохом и ядрами, так как море очень бурно. Второму гонцу, посланному узнать, когда армия будет посажена на суда и выйдет в море, Парма сказал, что не сделает этого до тех пор, пока, во-первых, не установится благоприятная погода, а во-вторых — и это главное — море не будет очищено от вражеских кораблей. Англичане также не имели ясного представления о сложившейся ситуации. Они совсем не были уверены, что голландский флот их поддержит и будет блокировать армию Пармы в Дюнкерке. Испанский флот, стоявший в Кале, по-прежнему являл собой грозную силу.
На борту флагманского корабля Хоуард собрал военный совет. Всем присутствовавшим было ясно, что откладывать нападение нельзя. Если Медина соединится с Пармой, над Англией нависнет смертельная опасность. Помешать этому может лишь уничтожение испанского флота. Но как это сделать? Было решено послать в Кале горящие корабли, чтобы вызвать панику на испанских судах. Дрейк первым предложил для этой цели свой собственный корабль «Томас» (200 т). Хокинс передал барк «Бонд» (150 т). Всего было отобрано восемь судов общим водоизмещением 1240 т. На них были погружены различные горючие материалы. В ночь на 28 июля подул благоприятный ветер, и подожженные суда быстро преодолели полуторамильное расстояние, отделявшее их от испанских кораблей. Среди испанцев началась страшная паника, когда они увидели в темноте ночи приближавшиеся к ним огромные факелы. Дело в том, что в Испании в то время распространялись слухи, будто англичане владеют каким-то «секретным оружием», сделать которое им помог итальянский инженер Федериго Джиамбелли из Мантуи, переселившийся в Лондон. Этот инженер ранее предложил испанцам построить «дьявольские корабли», которые, в частности, были использованы герцогом Пармой для разрушения моста через Шельду во время осады Антверпена. Каждый из «дьявольских кораблей» имел на борту 3,5 т пороха. Мост был разрушен пороховыми взрывами, было убито 800 человек. Поэтому, заметив двигавшиеся на них горящие суда, испанцы вместо того, чтобы попытаться отогнать их, как сделал это Дрейк в Кадисе, начали рубить якорные канаты и поднимать паруса. (130 якорей осталось на две бухты). Первым опомнился Медина. Он пристыдил офицеров, предлагавших ему пересесть на пипнасу и укрыться на берегу. Герцог приказал «Сан Мартину», на котором он находился, стать на якорь и выстрелом из пушки дать сигнал к тому, чтобы остальные суда эскадры последовали его примеру. Одновременно он послал находившегося с ним принца Асколи, внебрачного сына короля Филиппа, на корабли для передачи более подробных инструкций. Покинув «Сан Мартин», принц исчез. Боясь разгрома эскадры и пленения, он поспешил на берег и отправился в Дюнкерк к Парме. Узнав об этом, Медина не только не огорчился, но и вздохнул с облегчением: забота о безопасности столь важной персоны с него, таким образом, снималась. Большинство испанских кораблей не послушалось команды герцога и, спасаясь от опасности, поспешно вышло в море. Флагман галерного флота «Сан Лоренцо» потерял рулевое управление, столкнувшись в суматохе с другим судном, и был выброшен на берег прямо у городской крепости. Вызвавшие столь сильную панику горящие корабли сами по себе не нанесли никакого ущерба испанскому флоту. Они сгорели в песчаных дюнах.
На рассвете следующего дня англичане могли наблюдать результаты ночной операции. Великолепная галера «Сан Лоренцо» лежала на боку на песчаной отмели. Пушки одного из ее бортов смотрели в небо, а другого — уткнулись в песок. Восточное стояли на якоре флагманский корабль «Сан Мартин» и с ним еще четыре галиона. Остальные суда беспорядочно двигались на северо-восток от Кале. В четыре часа утра юго-западный ветер сменился северо-западным, и Хоуард дал сигнал к атаке. Корабли Дрейка, Хокинса и Фробишера двинулись к стоявшим на якоре галионам. Остальные погнались за ушедшими из Кале судами. Поднялась страшная канонада, густой дым окутал сражающиеся корабли. Небольшие в сравнении с испанскими, но быстрые и маневренные английские суда кружили вокруг галионов, обстреливая их из орудий. Пушки с низких английских судов били в наиболее опасные места, поражая галионы ниже ватерлинии. В то же время орудия с высоких бортов испанских кораблей стреляли гораздо выше цели, не нанося ущерба противнику. Кроме того, английские пушки были значительно скорострельнее испанских. На один выстрел врага английская артиллерия отвечала тремя. Трюмы испанских судов заливала вода, входящая через пробоины в корпусе. Палубы окрасились кровью убитых и раненых матросов и солдат. Мачты многих судов были сломаны, паруса висели клочьями. После семи часов сражения орудийные залпы становились реже. Бой затихал. У англичан опять кончался порох.
В ходе сражения испанцы не только преодолели панику и неорганизованность, но и объединили силы. Медине удалось собрать до 50 кораблей. Испанцы защищались мужественно. Ни один галион не сдался, несмотря на сильный орудийный огонь, ни один корабль потоплен не был. Два галиона «Сан Матео» и «Сан Филипп», сильно поврежденные, были захвачены голландцами у Остенде. Это событие англичане полностью игнорировали. Напомним, что меньше чем через столетие Англия и Нидерланды в трех войнах решали между собой спор о господстве на море. А сейчас в донесении королеве Хоуард писал: «Ни одного голландца в море не было». Вечером того же дня Дрейк писал Уоллсингему: «Бог дал нам славный день, и мы нанесли такие удары врагу, что, надеюсь, герцог Парма и герцог Медина Седония не пожмут друг другу руки на этих днях... Пришлите боеприпасы и продовольствие и мы выбросим врага вон». Напряжение дня сказалось и на неутомимом адмирале. Он закончил письмо фразой: «Всегда готовый выполнить поручение Вашей милости, но теперь полуспящий, Фрэнсис Дрейк».
Двигаясь вдоль французского побережья, испанский флот находился в чрезвычайно опасном положении. Якоря были потеряны, мачты сломаны, запасы пороха истощены, было много убитых. Неблагоприятный норд-вест грозил выбросить галионы на песчаные отмели Зеландии. Корабли все ближе и ближе подходили к береговым мелям. Катастрофа казалась неминуемой. Офицеры флагманского судна «Сан Мартин» вновь предложили Медине высадиться на берег, захватив освященный лиссабонским епископом королевский штандарт. Нервы герцога сдали. Утром 30 июля он спросил у адмирала Окендо: «Сеньор Окендо, что нам делать? Мы все потеряли!». Темпераментный Окендо, находившийся в ссоре с начальником штаба армады Диего Вальдесом, ответил: «Спросите Диего Вальдеса! А я иду сражаться». Но тут счастье обратилось к испанцам. Внезапно северо-западный ветер сменился юго-восточным. Галионы один за другим стали отклоняться к северу, уходя в море. Англичане не могли задержать испанские корабли. У них в буквальном смысле не было пороха, орудия их кораблей молчали. Обе стороны боялись друг друга. Англичане считали, что испанцы еще могут вернуться в Ла-Манш, ведь значительная часть испанского флота вообще не принимала участия в бою. Испанцы в свою очередь опасались немедленного нападения английской эскадры.
Среди английских адмиралов лишь один Дрейк был уверен в том, что армада уже потеряла силу и никогда не вернется назад, а будет искать путей на родину, выйдя в Северное море. «Герцог Седония,— писал Дрейк Уоллсингему,— желает лишь попасть в порт Святой Марии под свои апельсиновые деревья». Оставив заслон против войск герцога Пармы, Хоуард и Дрейк, несмотря на отсутствие боеприпасов, бросились в погоню за испанским флотом. Однако, когда испанские корабли подошли к шотландским берегам, погоня прекратилась. Англичане опасались возможной поддержки шотландскими католиками испанских войск, если те вздумают высадиться на берег. Как только испанский флот миновал Шотландию, англичане утратили к нему интерес. Путь на родину был для испанцев ужасен. Люди были истощены до предела. Запасы продовольствия и воды кончались. Штормы и туманы разбросали корабли. Десятки судов разбились о скалы у шотландских и голландских берегов. Когда в сентябре корабли бывшей «Непобедимой армады» стали прибывать в испанские порты, стали известны размеры потерь. Вернулось не более 50 судов. Погибло не менее 20 тыс. матросов и солдат. Умерли Алонзо де Лейва, Мигуэль де Окендо, Жуан Мартинес де Рекальд... Поседевший и измученный вернулся в Испанию герцог Медина Седония. Король отстранил его от командования флотом, и он вернулся в свой замок в порту Святой Марии.
Потери английского флота были незначительны. Не был потоплен ни один корабль, число убитых не превышало 100 человек. Но распространившаяся на кораблях страшная болезнь уносила сотни жизней. Причина ее осталась неизвестной. Матросы считали, что болезнь была вызвана прокисшим пивом. Так или иначе, но четыре-пять тысяч матросов и солдат погибли от нее после того, как война закончилась.

IV

Разгром «Непобедимой армады» дал основание Дрейку вновь добиваться разрешения королевы перенести войну непосредственно на испанскую территорию. Он всегда стремился к этому, а теперь обстановка была особенно благоприятна. Дрейк нашел человека, полностью разделявшего его идеи и готового разделить все тяготы и заботы, связанные с их осуществлением. Этим человеком был сэр Джон Норрес, прославленный солдат, ветеран войны против Пармы в Нидерландах. В середине сентября 1588 г. Дрейк и Норрес передали королеве план операций по захвату Лиссабона. Экспедицию предполагалось организовать на обычной для того времени, так сказать, частно-государственной основе. Предполагалось образовать «консорциум», в который вошла бы королева, ее министры и купцы Сити.
Авторы плана доказывали, что успех предприятия обеспечен: испанский флот разгромлен, отборные войска — сицилийские и португальские бригады — понесли очень большие потери. Захват Лиссабона и возведение па португальский престол английского ставленника дона Антонио открыли бы прекрасные возможности для английского купечества в торговле с азиатскими колониями Португалии. В то же время, обладая такой базой, как Лиссабон, англичане смогут контролировать морские коммуникации в Атлантике и успешно нападать на «золотой флот», дважды в год перевозящий сокровища Вест-Индии в Севилью. Филипп не смирится с потерей Лиссабона и попытается выбить англичан оттуда. Но, как уверяли королеву Дрейк и Норрес, он обязательно потерпит неудачу и тогда ему ничего не останется, как искать мира с Англией. Елизавета одобрила план. Как главный «акционер» затеянного предприятия, королева передала в распоряжение экспедиции шесть кораблей и две пиннасы из состава английского военно-морского флота, оружие, трехмесячный запас продовольствия и 20 тыс. ф. ст. наличными. Дельцы Сити вложили в предприятие 10 тыс. ф. ст., Дрейк с компаньонами — 5 тыс. ф. ст. Королева обещала также дать осадные орудия. Норрес обратился к голландским генеральным штатам с просьбой одолжить корабли и откомандировать часть английских войск, находящихся в Нидерландах, для участия в экспедиции. Обстановка позволяла это сделать. Герцог Парма был занят тогда французскими делами, так как победы Генриха Наваррского и убийство герцога Гиза осложнили положение католиков во Франции. Голландцы обещали Норресу 600 кавалеристов и 23 роты пехоты. Но практически передали лишь половину обещанного, а королева, кстати, не дала осадных орудий.
Испанские шпионы в Лондоне успешно добывали сведения о предполагаемой экспедиции. Особенно полезным оказался Антонио де Вейко, человек, близкий к дону Антонио. Филипп знал о всех деталях предприятия: ко-личестве судов, численности солдат и матросов, оператив-ных планах, союзниках англичан в Португалии.
В марте 1589 г. Дрейк направился из Дувра в Пли мут, чтобы Припять командование собранным там флотом. По дороге в Плимут Дрейк встретил флотилию голландских транспортов из 60 судов, направлявшуюся в Ла-Рошель с грузом соли. Он уговорил голландцев идти с ним. Когда Дрейк выходил из Плимута, в его распоряжении была эскадра, какой он еще никогда не имел под своим началом. В состав экспедиции вошли 8 кораблей королевского военно-морского флота, 77 вооруженных купеческих судов и 60 голландских транспортов. На борту эскадры имелось 3 тыс. английских и 900 голландских матросов, 11 тыс. солдат и 1000 волонтеров. Единственное, в чем испытывалась нужда,— это продовольствие. Но Дрейк не стал из-за этого задерживаться. «К концу месяца в Испании и Португалии созреет урожаи,— говорил он,— и это выручит нас». Когда флотилия уже покинула Плимут, оказалось, что в составе экспедиции находится молодой граф Эссекс. Этот новый фаворит королевы бежал из Лондона вопреки строгому запрещению своей покровительницы. Через шесть дней эскадра была в Ла-Корунье. Отсюда десять месяцев назад вышла «Непобедимая армада». Это был большой, хорошо защищенный город, административный центр Галисии. Ла-Корунья разделялась на две части: нижнюю — у моря, и верхнюю — на скалах. Каждая из них была защищена крепостью.
Не теряя времени, Дрейк выслал на шлюпках солдат для захвата на берегу плацдармов. Солдаты высадились в центральной части бухты н закрепились там. Затем Дрейк отправил на берег еще 500 солдат, которые укрепились на западной стороне нижней крепости. В полночь был дан сигнал атаки. Под прикрытием орудийного огня основные силы англичан высадились в центральной части гавани. Нижняя крепость была захвачена довольно быстро. Трудности были только у атаковавших западную сторону крепости, стены которой выходили к. морю. Там защитники крепости трижды отбивали атаки англичан. Верхнюю крепость, однако, англичанам захватить не удалось. Получив сведения от пленных, что в пяти милях к югу от города сосредоточено 8 тыс. испанских солдат, Норрес во главе 7-тысячного отряда двинулся туда и после ожесточенной схватки обратил испанцев в бегство. Англичане преследовали их и убили не менее тысячи человек. 200 испанских солдат спрятались в монастыре. Они были обнаружены голландскими матросами и убиты. На следующий день англичане вернулись на корабли, захватив немалые трофеи, в том числе 50 бронзовых пушек и 3 тыс. пик. Перед отплытием англичане сожгли нижний город. Следующей жертвой Дрейка был город Пениши, расположенный в 50 милях к северу от Лиссабона. Захватив город, Дрейк высадил там основные силы под командованием Норреса, Эссекса и дона Антонио. Он приказал напасть на Лиссабон только в том случае, если станет ясным, что португальцы поддерживают дона Антонио, и если в Лиссабоне нет крупных сил испанской армии. Сам же Дрейк повел флот к устью Тахо.
Дрейк очень сомневался в успехе захвата Лиссабона с суши при отсутствии осадных орудий. Кроме того, его крайне беспокоило состояние экипажей. Болезни просто косили людей. Если заболевания не прекратятся, то очень скоро не будет достаточно людей, чтобы управлять кораблями. Капитан «Дредноута» Феннер писал Уоллсингему, что из 300 человек команды корабля 114 умерли, а среди оставшихся в живых только 18 работоспособных. 22 мая английская эскадра бросила якорь у небольшого порта Каскэс в устье Тахо. Город был безлюден. Дрейк не решался напасть па Лиссабон, он ждал новостей от Норреса. Сообщения оказались неутешительными. Норрес дошел до Лиссабона, потеряв значительное число солдат вследствие болезней и дезертирства. Испанцы уклонялись от сражений. Норрес вынужден был вернуться к своим кораблям. Болезни продолжали свирепствовать, боеприпасы кончались. Но хуже всего то, что появление дона Антонио не вызвало никаких признаков взрыва патриотических чувств у португальского народа.
Последнее в значительной степени объяснялось действиями испанского вице-короля в Португалии кардинала-горцога Альберта. Генрих Наваррский как-то сказал: Есть только три правдивые вещи, но никто им не верит: что королева Англии — девственница, что я — хороший католик, и что кардинал-герцог —хороший генерал». Кардинал-герцог, получив сведения о намерениях англичан посадить дона Антонио на португальский престол, жестоко расправился с его сторонниками, часть казнив, часть отправив в тюрьмы. Определенная часть португальского дворянства, поддерживавшая дона Антонио, была лишена руководства, и, следовательно, выступление в поддержку англичан не состоялось. Венецианский посол в. Мадриде злобно писал своему правительству, что португальцы «слишком глупы, чтобы действовать хорошо, и слишком трусливы, чтобы действовать плохо».
Дрейк находился в устье Тахо, когда туда прибыл отряд Норреса. В течение последующих шести дней он еще надеялся, что сумеет организовать нападение на Лиссабон. Но заболевания распространялись все сильнее. 2791 человек были больны. Португальцы по-прежнему не замечали присутствия дона Антонио, а без поддержки местного населения Дрейк не мог рассчитывать на удержание Лиссабона даже в случае успешного захвата города. В это время из Лондона были получены очень неприятные для Дрейка и Норреса письма. Королева спрашивала, почему не были уничтожены сохранившиеся суда армады и почему так дорого обходится операция. Она также приказывала срочно вернуть графа Эссекса в Лондон. Теперь Эссекс был рад этому. Он видел, что затяжное предприятие обречено на неуспех, что лавров он здесь не пожнет. Поэтому при первой возможности Эссекс покинул экспедицию. Королева быстро простила ему его грехи. Ни Дрейк, ни Норрес не могли рассчитывать для себя на столь счастливый исход. Кроме того, их очень огорчил отказ королевы прислать дополнительный отряд пехоты и осадные орудия. Некоторое удовлетворение доставлял захват 80 французских и ганзейских судов, груженных пшеницей. Они воспользовались ими, чтобы отправить на родину больных и раненых. Дрейк п Норрес решили отказаться от нападения на Лиссабон и попытаться обосноваться на Азорских островах. Но и в этом они потерпели неудачу. Неблагоприятные ветры не дали возможности кораблям идти к архипелагу. Флотилия продолжала беспомощно простаивать у португальских берегов. Болезни не прекращались. Но Дрейк все еще не хотел подчиниться судьбе и прекратить экспедицию. Он атаковал испанский порт Виго и сжег его. В этой операции приняли участие 2 тыс. солдат и матросов, сохранивших боеспособность. Это было все, чем располагал Дрейк.
После сожжения Виго Дрейк и Норрес решили разделить силы. Дрейк с 20 судами отправился к Азорским островам, а Норрес повел остальные корабли в Англию, но опять Дрейка ждала неудача. Сильный шторм очень повредил корабли, и эскадра вынуждена была повернуть к родным берегам. Когда Дрейк привел в Плимут свой флагманский корабль, он едва держался на плаву.
Португальская экспедиция 1589 г. окончилась неудачей. Основная ее цель — захват Лиссабона — не была достигнута. Из 16 тыс. человек, отправившихся в экспедицию, в живых осталось 6 тыс. Шесть судов было потеряно, правда, ни один королевский корабль не пострадал. Фактические расходы королевы составили вместо 20 тыс. ф. ст. Для скупой Елизаветы это было большой неприятностью.
Это совершенно заслонило положительные для Англии результаты экспедиции. А они были. Престижу Филиппа был нанесен новый удар «женщиной, владевшей лишь половиной острова, с помощью корсара и простого солдата», писал своему правительству венецианский посол в Мадриде. Экспедиция уничтожила значительные запасы продовольствия в захваченных испанских портах, нанесла немалые потери живой силе врага. Пребывание флотилии Дрейка у португальских берегов заставило испанское правительство задержать отправку «золотого флота» из Америки, что очень осложнило финансовое положение Филиппа и привело к задержке выплаты жалованья армии Пармы, что, как всегда в таких случаях, крайне снижало ее боеспособность. Опасность английского вторжения в Португалию заставила Филиппа оттянуть туда часть войск из Нидерландов, что улучшило положение борющихся голландцев. Захваченные Дрейком ганзейские суда были проданы потом за 30 тыс. ф. ст., которые компенсировали Елизавете финансовые потери. В королевский арсенал было передано также 150 пушек. Что касается солдат и матросов, принимавших участие в экспедиции, то оставшиеся в живых получили на руки только по 5 шиллингов. Возмущенные этой грошовой подачкой, матросы двинулись на Лондон, грозя устроить новую Варфоломеевскую ночь. Обеспокоенный лорд-мэр Лондона собрал 2 тыс. солдат, с помощью которых усмирил взбунтовавшихся ветеранов Дрейка. Четырех зачинщиков бунта повесили. Перед казнью один из них крикнул: «Это и есть плата, которую вы даете солдатам, сражающимся за вас!».
по книге Малаховского кругосветный бег Золотой Лани
__________________

Последний раз редактировалось Сеньор Кортес; 21.05.2012 в 16:08. Причина: оформление
Бен Джойс вне форума Ответить с цитированием
Старый 25.08.2011, 22:16   #37
Protector
Старший матрос
 
Аватар для Protector
 
Регистрация: 05.08.2011
Адрес: Первая Столица
Сообщений: 63
Нация: Голландия
Пол: Мужской
Офицеры Корабли
Репутация: 9
По умолчанию Re: Морские битвы

Четырехдневное сражение
(2-я англо-голландская война, 1-4 июня 1666 года)

Это одно из крупнейших сражений периода англо-голландских войн как по числу кораблей участвовавших в нем, так и по длительности. Также как и все сражения этого периода оно иллюстрирует эпоху становления линейной тактики морского боя и появление первых документально оформленных боевых инструкций, попытки заставить значительные по численности флоты действовать в едином строю и четко исполнять приказы командующего.

Изрядно поражает упорство англичан, которые несмотря на значительные потери и проигранное сражение сражалисть столь яростно, что прославились в чем-то больше голландцев, даже при том, что слава и авторитет де Ритера бесспорны.

Англия проиграла Голландии еще до начала сражения, когда королевским приказом флот был разделен на две части и эскадра Руперта была отправлена на перехват французского флота в то время поддерживавшего голландцев.

Монк, возглавлявший Красную эскадру (центр, Белая - сэр Джордж Айскью, Синяя - Томас Теддимен), обнаружив голландскую эскадру (Де Ритер, вице-адмиралы: Корнелис Тромп, Корнелис Эвертсен) вблизи Дюнкерка вступил в сражение с арьергардом под командованием Тромпа.
Монк имел на начало сражения 54 корабля в линии, против голландских 84.
В результате, несмотря на стремление англичан держать строй эскадры смешались и многие английские корабли оказались в окружении и атакованы брандерами. Некоторые корабли были захвачены голландцами. Таким образом был атакован адмирал Беркли, который погиб в этом сражении и вице-адмирал сэр Джон Харман, которому удалось вырваться из окружения.

Дальнейшие два дня были попыткой англичан собрать поврежденные корабли, сражение продолжалось, флот отступал к устью Темзы.
На второй день был сожжен 'Royal Prince'

На третий день сражения эскадра Монка соединилась с эскадрой Руперта с 20 кораблями (вернее вечером второго дня), что дало возможность спасти остатки флота. Однако, выиграл в этом сражении голландский флот.

Английские потери составили 5000 убитыми и ранеными, 2-3 тыс. пленными, 20 кораблей потеряно (в том числе 10 захвачено), два адмирала. Было использовано 6 брандеров. Тело адмирала Беркли голландцы позднее возвратили в Англию.



liveinternet.ru


Битва у Бергена
(2-я англо-голландская война, 12 августа 1665 года)

Англичанам стало известно, что голландский флот под командованием вице-адмирала де Рюйтера, прибывающий из Америки, находится у побережбя Шотландии и собирается южным курсом пробиваться в голландские порты. 27 июля 1665 года граф Сандвич созвал военный совет, на котором было принято решение отправиться к норвежскому побережью, где англичане надеялись захватить конвой де Рюйтера. Однако они разминулись с голландским флотом, который 6 августа прибыл в порт Делфзейл. Английский флот безуспешно искал конвой, за это время потратив большую часть своих запасов. Поэтому, когда стало известно, что голландский конвой находится в гавани Бергена, на военном совете 9 августа было решено атаковать его. Для этой цели была выделена эскадра из 22 военных кораблей и 2 брандеров под командованием контр-адмирала Томаса Теддимана.

Голландский конвой состоял из больших торговых судов Ост-Индской компании. Торговый конвой с грузом отправлялся из Нового Света в Европу дважды в год. В связи с началом войны командование конвоем было поручено опытному офицеру Михиэлу де Рюйтеру. Груз, перевозимый конвоем, был велик, как никогда раньше, так как голландцы предполагали, что начавшаяся война может вызвать затруднения в сообщении колоний с Европой. Стоимость груза составляла свыше 11 миллионов гульденов. Конвой вышел из Ост-Индии 25 декабря 1664 года. Узнав о начале войны и поражении голландцев в Лоустофском сражении, де Рюйтер предположил, что Ла-Манш занят англичанами и повёл конвой к северу от Шотландии, чтобы добраться до Нидерландов через Северное море. Коммерческие суда по приказу де Рюйтера отправились в Берген, а он сам с военными кораблями отправился в Голландию, чтобы вернуться с большим флотом и сопровождать конвой на родину. С 29 июня торговые суда конвоя прибыла в нейтральный порт Берген.

Битва закончилась поражением и отступлением английской эскадры (хотя ни один английский корабль не был уничтожен, многие из них были серьёзно повреждены и понесли большие потери в личном составе).

После неудачи в сражении английский флот отступил в ближайший фьорд. Два дня спустя генерал Алефельдт с опозданием получил инструкции от короля, согласно которым не должен был препятствовать нападению англичан на голландский флот. Сэр Томас Клиффорд отправился в Берген в качестве парламентёра для новых переговоров с датчанами. Однако, даже получив королевский приказ, Алефельдт старался избежать действий, которые могли быть расценены голландцами как враждебные. Он поставил англичанам несколько условий. Во-первых, датско-норвежские войска не приняли бы участия в нападении, во-вторых, англичане не должны были сходить на берег и использовать плавучие маяки. И, наконец, в-третьих, генерал пожелал сам назначить время нападения. Англичан такие условия вновь не устроили. Таким образом, переговоры вновь закончились ничем и Томас Теддиман вынужден был вернуться к основным силам английского флота. Генерал Алефельдт конфисковал пушки и часть товаров, привезённых голландцами на берег, в качестве платы за помощь в защите от нападения англичан.



Википедия

(Голландская война, 21 августа 1673 года)
Морской бой 21 августа между англо-французским и голландским флотами во время англо-голландских войн 17 века (См. Англо-голландские войны 17 века) (в период 3-й войны 1672—74) около голландского острова Тексел (Texel) (Западно-Фризские острова). Союзники намечали высадить десант в Голландии, а голландский флот оборонял своё побережье и обеспечивал проводку ожидавшегося большого конвоя торговых судов в порты Голландии. Несмотря на превосходство союзного флота под командованием английского принца Руперта (92 линейных корабля, 28 брандеров, 23 вспомогательных судна против 75 линейных кораблей, 15 фрегатов и 22 брандеров у голландцев), командующий голландским флотом адмирал М. Рейтер решил атаковать противника. Учитывая более слабую подготовку французских моряков, он направил против французского флота (30 кораблей) свой авангард (10 кораблей), а главными силами атаковал примерно равный им по численности английский флот. Голландский авангард отбросил французские корабли, которые вышли из боя, и присоединился к главным силам. Получив превосходство в численности, Рейтер удачным маневром окружил часть английских кораблей, которым с трудом удалось прорваться. В бою, длившемся весь день, союзники потеряли 9 линейных кораблей и около 2 тысяч убитыми; голландцы потеряли около 1 тыс. чел. В результате победы при Т. Рейтер не допустил высадки десанта противника и обеспечил проводку конвоя. Поражение привело к обострению отношений между Англией и Францией и усилению позиций Голландии, которая в августе 1673 заключила союз с Испанией и германским императором.

Добавлено через 2 минуты
Плимутское сражение
(1-я англо-голландская война, 26 августа 1652 года)

Плимутское морское сражение 1652 года, сражение между голландской и английской эскадрами во время 1-й англо-голландской войны 1652-1654 годов. 26 авг. 1652 гол. эскадра (30 кораблей, в т, ч. два 40-пушечных, остальные до 30 пушек каждый) под командованием адм. М. Рейтера, конвоировавшая до 60 коммерч. судов (следовали через прол. Ла-Манш в Ост-Индию), встретила и атаковала южнее Плимута брит, эскадру (40 кораблей, из них два 60-пушечных, двенадцать от 36 до 40 пушек каждый) под командованием адм. Ж. Эскью. Арт. бой эскадры вели в строю кильватерных колонн. Рейтер, командуя центром, дважды прорезал линию баталии англ, эскадры. В результате П. м. с. англ, эскадра, несмотря на значит, числ. превосходство, с наступлением темноты была вынуждена отступить, потеряв 3 корабля и 1200 чел. Голландцы были лучше подготовлены, действовали решительно, что позволило им без потерь вывести через пролив все суда. П. м. с. знаменовало зарождение боевых порядков парусных флотов (кильватерной колонны) и деление эскадр на 3 такт. группы - авангард, центр (см. Кордебаталия) и арьергард.
hrono.ru

Последний раз редактировалось Flibustier; 26.08.2011 в 22:02. Причина: добавлены источники
Protector вне форума Ответить с цитированием
Реклама
Ответ


Метки
акциум, афонское сражение, гангут, гренгам, керченское сражение, наваринское сражение, непобедимая армада, петропавловский бой, ревельское сражение, синоп, сражение сент-винсент, сражение у фидониси, трафальгар, цусима, чесма


Здесь присутствуют: 1 (пользователей: 0 , гостей: 1)
 
Опции темы
Опции просмотра

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход


Текущее время: 14:37. Часовой пояс GMT +3.


Powered by vBulletin®
Copyright ©2000 - 2024, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot
© MONBAR, 2007-2024
Corsairs-Harbour.Ru
Скин форума создан эксклюзивно для сайта Corsairs-Harbour.Ru
Все выше представленные материалы являются собственностью сайта.
Копирование материалов без разрешения администрации запрещено!
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика Яндекс цитирования