В давние времена путешествия мореходов обрастали множеством домыслов, превращаясь в легенды, в которых правду невозможно было отделить от вымысла. Вот одна из таких историй-легенд…
[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]
Дальняя Туле
330 год до н.э.
Жители Мессалии (
древнее название Марселя) всегда собирались по вечерам на пристани, но на сей раз толпа была гуще, чем обычно. Народ обступил двух оборванных моряков – Кароса и Протиса, вернувшихся, наконец, на родину. Долгие годы они томились в рабстве на финикийских галерах и обрели свободу лишь недавно, после жестокого боя с карфагенскими кораблями.
Окрыленные вестью о победе, горожане спешили в порт. Пифей и архонты (
должностные лица, коллегиально управлявшие греческими городами) явились на пристань поприветствовать героев. Когда возбуждение несколько улеглось, Пифей с просил, наконец, о том, что его давно волновало: не слышали ли моряки о землях Туле, когда плавали по Великому Океану? Карос ответил довольно уклончиво, что что-то такое слышал от финикийцев и от кормчих Гибернии (
древнее название Ирландии). И находится эта земля где-то далеко на севере, на краю света.
В их в разговор вмешался Протис: «Мне кажется, однажды я видел ее в тумане. Это было двенадцать лет назад, когда мы плыли в Гиперборею (
сказочную страну на крайнем севере Земли) за янтарем и мехами. Ветром нас отнесло в открытое море, и мы так и не сумели к ней причалить». На вопрос «Почему?» старый моряк ответил: «Потому что это страна богов огня. Не стремись туда, Пифей! Главное - не пытайся достичь Туле. Обратно ты не вернешься – этот остров лежит на самом краю света!».
«В этой проклятой стране царит вечная ночь», - добавил Карос. Но Протис тут же возразил ему: «Вовсе нет! Однажды я побывал там летом, и уверяю тебя, что там никогда не заходит солнце!».
Похоже, что оба моряка говорили правду. «Но кому же верить?» - думал Пифей.
Эти кажущиеся противоречия не смущали Пифея, ибо он выполнил множество расчетов, и получилось, что оба моряка правы! Вероятно, в тех краях день и ночь длятся по нескольку месяцев. Пифей не мог объяснить, в чем тут дело, и это лишь разжигало его, побуждая отправиться в дальние края.
Пифей был превосходным моряком, но любил также науку и приключения. Его странные теории были известны всему городу: он пытался доказать, что земля круглая! И старейшина архонтов не скрывал своего недоверия: «Это путешествие – чистое безумие, которое погубит тебя, Пифей! Земля, может быть, и круглая, но уж точно плоская, как тарелка. Всем известно, что ее окружает великая река-океан».
«Может быть, - отвечал Пифей. – Но это препятствие преодолимо». Однако слышал в ответ, что океан опасен сильными течениями и столь велик, что никто не может достичь противоположного берега. Да и вообще: другой берег – это край света, страна чудовищ, преисподняя. Достигнув края света, корабли провалятся в царство Аида!
Но Пифей стоял на своем и заявлял, что такие утверждения – нелепость, так как шар не имеет краев. Однако и архонт не сдавался: «Тогда наши антиподы (
обитатели двух диаметрально противоположных точек поверхности земного шара) не смогли бы даже ходить! Повиснув вниз головой, они попадали бы в бездну!». Пифей не знал, что на это ответить, но был убежден в своей правоте.
…И вот несколько месяцев спустя Пифей взошел на борт галеры, построенной по его заказу из самого лучшего дерева. Он гордился своим кораблем: на всем Средиземном море не было ему равных - ни по парусному вооружению, ни по устойчивости. В день отплытия архонты и все население Массалии собрались у причала, чтобы попрощаться с отважными моряками, которым предстояло путешествие на край света. Карос и Протис согласились быть проводниками, весь экипаж состоял из добровольцев.
Избегая встречи с финикийскими галерами, Пифей безлунной ночью скрытно провел свои галеры через Геркулесовы столпы и взял курс на Гибернию. Свое местонахождение в этом неизвестном ему море Пифей нередко определял с помощью гномона (
древнего астрономического инструмента для определения широты). Он заметил, что чем дальше на север уходил корабль, тем длиннее становился день.
Корабль благополучно причалил к берегам Британии. И тут Пифей впервые увидел воочию то, что прежде считал досужим вымыслом: за несколько часов вода отхлынула, уйдя за горизонт, и судно село на песок. Весь экипаж до смерти перепугался, кроме Кароса и Протиса, которые уверили моряков, что ничего страшного в этом нет.
В свое время один из архонтов предупреждал Пифея: «Берегись! Те, кто отваживается заплывать слишком далеко в Великий Океан, навлекают на себя гнев богов. Разгневавшись на безумцев, что вторглись в их владения, морские боги уводят воду из под кораблей, и те разбиваются о скалы!». У Пифея это «чудо» вызвало скорее любопытство, чем тревогу. Однако моряки истово возносили молитвы и совсем было пали духом, но тут вода стала прибывать снова.
За несколько дней корабль обогнул большой остров Альбион, а потом поплыл вдоль земли, где дули страшные ветры и жили странные «синие люди». Тут-то и начались настоящие приключения. Даже финикийцы не отваживались заходить в эти глухие места.
Греки решительно взяли курс на Гиперборею и плыли прямо на север семь дней и семь ночей. С каждым днем становилось все холоднее, и это очень тревожило экипаж, состоявший из отважных, но не привычных к холоду южан. И только Пифей не терял присутствия духа. Он погрузился в свои расчеты, и ему просто некогда было бояться. Он считал, что корабль делает в сутки 500 стадий (
одна стадия – около 180 м), но, не желая волновать своих людей, называл им заведомо меньшую цифру.
На рассвете седьмого дня, когда корабль блуждал в густом тумане, завеса внезапно разорвалась и мореплаватели увидели мрачный берег, увенчанный изломанными, покрытыми снегом горами.
«Туле, Туле!», - закричал проводник-гиберниец.
Эта земля была совсем не похожа на рай. Ни одного деревца не росло на ее пепельно-серой почве, ни один человек не вышел им навстречу. Почва дымилась, время от времени из нее били струи горячего красноватого пара. «Это работают боги-кузнецы, - воскликнул проводник. – Они под землей. Самих их не видно, зато слышно, как стучат их молоты!».
И в самом деле, из-под земли слышались глухие удары, из трещин то и дело вырывались дым и пламя, вытекал расплавленный металл. По словам гибернийца, эти боги были гневливыми, но не злобными: если бросить им несколько кусков железа и крупинок золота, они даже могут выковать волшебное оружие.
Массалиоты причалили и прожили на этом мрачном берегу несколько зимних месяцев: зима в этих краях была долгой, суровой и сумеречной. Затем они двинулись еще дальше к северу, в те странные края, где земля, море и воздух не отделены друг от друга столь же четко, как в Средиземноморье, а непостижимым образом перемешаны друг с другом, образуя некое пространство, где нельзя ни плыть на корабле, ни ходить....
По словам гибернийцев, еще дальше на север море становилось твердью и сковывало корабли, удерживая их в ледяном плену. Там простиралась Страна Льдов, владения богов и белых медведей, которые тоже, возможно, были богами.
Таран корабля резко ударился о лед. Дальше плыть было невозможно. Пришлось срочно поворачивать назад. Обратный путь занял несколько месяцев. Вернувшись в Массалию, моряки рассказали о своем необычайном путешествии. Конечно, массалиоты славились своей любовью к выдумкам и преувеличениям, и скептики не поверили в существование Туле. «Но все же что-то изменилось, и кое-кто задумался: а вдруг Пифей прав?
Спойлер:
[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] (ок. 380 - ок. 310 до н. э.) - греческий купец, географ, исследователь из греческой колонии Массалии (современный Марсель), автор не сохранившихся трактатов «Об океане», и «Описание Земли». Около 325 года до н. э. совершил путешествие вдоль берегов Северо-восточной Европы. Выйдя из Гадеса (современный Кадис), поплыл на север, обследовал Британию и в шести днях плавания далее на север достиг неустановленной земли, названной им Фула (Туле). Посетил некоторые другие земли Северной Европы, достиг острова, изобилующего янтарем (предположительно Гельголанд) и, возможно, устья реки Вислы.
Споры вокруг острова Туле, описанного им как самая северная точка суши, не утихали много веков. Античные авторы (например, Страбон) относились к рассказам Пифея со скептицизмом, обвиняли его в необузданном вранье (в частности, он рассказывал, что с продвижением на север воздух переходит в уплотненную студнеобразную форму, так что невозможно плыть вперед).
Тем не менее, Пифей был первым в истории, кто описал полярный день, полярное сияние и вечные льды. К тому же он дал название германским племенам и Британии.
По материалам Википедии, krugosvet.ru и книжной серии «Мифы и легенды» (издательство «Диалог», 1995 год).