Жан-Франсуа Одуль
В самом конце XVIII века Сейшелы избрал своей базой пират Жан-Франсуа Одуль. В бухте единственного города и порта Сейшел Виктории, лежит крошечный островок Одуля. Туда Жан-Франсуа приводил на починку свой небольшой, быстрый корабль.
Во времена французского владычества на Сейшелах, то есть вплоть до начала XIX века, его известный корабль "Аполлон" был грозой всех, кроме французских, судов на огромном пространстве от берегов Африки до Явы. Он избороздил всю западную часть Индийского океана, и немало мест в том районе носит его имя. Даже на пустынном атолле Альдабра существует мыс Одуль-Пойнт.
Одуль и другие французские пираты, плававшие под каперским свидетельством, выданным властями Маврикия, награбили немало ценностей на британских торговых судах, бороздивших Индийский океан. Собираемый ими "урожай" постоянно рос: с 1793 по 1797 год 2266 британских торговых судов было захвачено корсарами, а стоимость награбленных ценностей к тому времени достигла 3 миллионов фунтов стерлингов! Считалось, что корсары скрывались от преследования на Сейшелах. Говорят, что часть этой своей кровавой жатвы Одуль и унес с собой в могилу, задолго до смерти запрятав в будущее погребение часть драгоценностей. Но островитяне ни за какие сокровища не желают тревожить костей старого пирата. В этом они непоколебимы.
Одуль не однажды едва не оказывался в руках англичан, но всякий раз ускользал от расправы, ему просто невероятно везло. Так, 16 мая 1794 года четыре британских корабля под командованием капитана Генри Ньюкама вошли в Порт-Руаяль, как тогда называлась Виктория. В гавани в тот момент находился бриг "Оливетт" корабль Одуля. Шансов на спасение у него практически не было, но ему все-таки удалось ускользнуть.
Одуль был кем-то вроде морского Робин Гуда и однажды даже вернул захваченные сокровища англичанину, с которым подружился после того, как взял его в плен. Между делом Одуль занимался и работорговлей, но после того, как ему надоело разбойничать в тропических морях, он показался сейшельским колонистам достаточно респектабельной и уважаемой фигурой, чтобы сделать его мировым судьей. Служа закону он и провел остаток своих лет и почил в судейском звании. У него осталось немало потомков на островах, но они не любят, когда их предка называют "пиратом".
"Он был не пиратом, а корсаром", - всякий раз поправляют они чужестранцев с обидой и одновременно гордостью.
Владимир Андриенко "Полная история морского разбоя"