Клады и сокровища

[Black Buccanerr]

Всё о кладах и сокровищах. Легенды и реальность.

[Wolf]

Сокровища Канады

В XV веке началась французская, а в начале XVI века английская колонизация территории Канады. Основная французская колония, Новая Франция, образовалась в I608 году, ее центром стал город на берегу реки Святого Лаврентия, получивший позднее название Квебек. В 1759 году английские войска под командованием генерала Вулфа наступали, угрожая взять город.

Командующий французов генерал Монкалм приказал всем зажиточным горожанам собрать фамильные драгоценности и золотые монеты. Их намеревались спрятать в городской крепости, чтобы они не достались врагу. Позже Монкалм принял решение вывезти ценности из города. Их зашили в кожаные мешки, положили в ящики и погрузили в лодку, отправившуюся вверх по реке Святого Лаврентия.

Среди ценностей был редкой красоты огромный голубой бриллиант, принадлежавший семейству герцогини де Монтескье. Один только этот бриллиант сегодня стоил бы не меньше миллиона долларов, не говоря уже об остальных сокровищах, среди которых были очень редкие, награбленные французскими рыцарями во времена крестовых походов.

Груз сопровождали пять офицеров. Где именно спрятали клад, никто не знал, возможно, зарыли где-то на берегу реки. Вскоре англичане овладели территориями, принадлежавшими Франции. Жители Квебека бежали, заботясь о спасении жизни и не думая уже о своем имуществе.

На этом история клада, казалось, закончилась. В 1909 году фермер Марсель Ламбуйе затеял перепланировку своего дома постройки XVIII века. Когда хозяин взялся ломать одну из внутренних стен, неожиданно в каменной кладке открылась ниша, а в ней оказался небольшой кованый ларчик. Марсель открыл его трясущимися руками, полагая, что здесь спрятаны драгоценности предыдущего владельца дома. Недаром же накануне ему приснилось, что он поймал большую рыбу - верный знак близкой удачи.

Однако внутри лежал пожелтевший пергамент с печатью генерала Малколма. На пергаменте были указаны приметы места, где офицеры спрятали ценности французских жителей Квебека. Речь шла о бухте, расположенной по правому берегу Сен-Мориса, в полукилометре от его впадения в реку Святого Лаврентия. Там, под высокой елью, на глубине семи футов был зарыт клад. Сверху офицеры положили большой камень и выдолбили на нем.букву«С».

Фермер почуял запах больших денег. В последние годы цены на молоко упали, и Марсель терпел убытки. Теперь-то он поправит положение! Но радость была преждевременной. Беда в том, что в полукилометре от впадения Сен-Мориса в реку Святого Лаврентия имелись две небольшие бухты с высокими берегами, густо поросшими елями, на земле лежало много камней. Фермер бродил целый день, но так и не нашел камня с буквой «С». Что ж, за полтора века камень мог упасть в реку, или его пустили в ход при строительстве близлежащей дороги. Может быть, буква «С» стерлась или перестала быть заметной из-за наросшего мха.

Марсель поехал в ближайший городок и купил там хорошие лопаты, лом и зубило. Мадам Ламбуйе не одобряла затею мужа, по ее мнению, следовало обо всем рассказать властям. Наверняка за информацию о кладе положена премия. Марсель не послушался благоверную и вместе с двенадцатилетним сыном принялся перерывать берег.

Вскоре кладоискателю повезло, он нашел маленький ларчик, похожий на тот, что находился в стене дома. В ларчике лежали серебряные монеты. Находка стоила немного, но это был верный признак, что настоящие сокровища где-то рядом.

Вскоре вся округа знала о том, что «толстый Марсель» роет на берегу реки ямы. Вдобавок набожная мадам Ламбуйе рассказала обо всем священнику. Вероятно, служитель церкви не очень чтил тайну исповеди, так как заявился на ферму и о чем-то долго толковал с хозяином. Его супруга в тот момент отсутствовала, но сын рассказал ей, что отец и гость ссорились.

Вскоре после этого разговора на берегу Сен-Мориса появился брат священника, учитель сельской школы, и тоже начал копать. Марсель пытался прогнать конкурента, но не тут-то было. В ход пошли кулаки. В самый жаркий момент схватки появился священник и призвал к совести дерущихся. Фермеру пришлось примириться с претендентами на «квебекский клад».

Проходили месяцы, любопытным наскучило наблюдать за копателями. Марсель забросил работу на ферме, продал всех коров и нанял рабочих, чтобы те помогали в раскопках.

Так продолжалось несколько лет. Мадам Ламбуйе ушла от мужа и вместе с сыном уехала в ближайший городок, где нанялась на работу. Марсель совершенно разорился и обнищал. Говорят, он стал бродягой. По-видимому, ни Ламбуйе, ни брат священника так ничего и не нашли.

На этом, однако, история не заканчивается. В 1940 году в одной из квебекских газет появилась статья, повествующая об истории сокровищ горожан. Автор публикации взял интервью у потомка одного из офицеров, сопровождавших груз. , У этого человека якабы имелась карта, где и было укзано место схрона. Правда в статье речь шла не о Сен-Мо-рисе, я о реке Святого Чарлза Может быть, именно поэтому Марсель Ламбуйе не смог найти клад. В статье говорилось о том, что потомок французского офицера готов продать карту за солидную сумму.

Известный американский охотник за сокровищами Стен Грист, о котором журнал рассказывал не раз, заинтересовался этой историей. В 2000 году Грист приехал в Квебек чтобы порыться в apxивах, полистать подшивки газет за 1940 год. К сожалению, никаких Публикаций в местной прессе не удалось найти. Неизвестно, продал ли карту ее владелец Неясно, почему он сам не занялся поисками клада. Может быть, карта и вся история о предке-офицере лишь Bымысел? А возможно, и сведения изложенные в статье, - газетная утка.

Скорее всего имущетво французских квебекцев до сих пор находится где-то в недрах канадской земли.

Кладоискательство: находки и открытия

[Wolf]

Сокровища "Эль Касадора"

В конце июля 1993 года траловое судно "Мистэйк" отправилось в очередной рейс из Паскагулы (Миссисипи, США). 2 августа у капитана Джерри Мерфи с утра было ужасное настроение. Дела в последнее время шли плохо. Цены на рыбу опять упали. Мерфи с тоской думал о том, что влез в кабалу, купив в рассрочку дом, и о сыне, который разбил новую дорогую машину и должен выплатить большой штраф за вождение в нетрезвом состоянии. Единственное, что радовало, так это погода, идеальная для рыбной ловли.

За этими невеселыми мыслями капитана и застал матрос, сообщивший, что вытащенный трал сильно изорван и в нем запутались большие куски то ли коралла, то ли скальной породы. Капитан неохотно пошел посмотреть, в чем дело, и достал нож, чтобы извлечь из сети странные, на вид каменные, предметы. Нож царапнул по поверхности одного из них, и вдруг обнажился блестящий металл.

Мерфи не поверил своим глазам. Оказалось, в сетях запутались слипшиеся серебряные монеты. Джерри очистил несколько из них и увидел дату - 1784 год и профиль какого-то правителя, судя по отчеканенной надписи, Каролуса III.

Матросы помогли вытащить все старинные монеты, запутавшиеся в сетях, очевидно, лежавшие когда-то в грузовых трюмах потерпевшего кораблекрушение судна. Джерри на радостях станцевал на палубе джигу и побежал звонить своему дяде, владельцу судна.

Пытаясь скрыть возбуждение, Джерри расстроенным голосом произнес.
- Привет, босс. У меня две новости: хорошая и плохая.
После паузы дядя ответил:
- Выкладывай плохую.
- Трал полностью изорван. Так получилось, извини, Джим.
- Ну, а какая же тогда хорошая новость? - недовольно проворчал Джим.
- Я только что поднял на палубу самый богатый улов в своей жизни, который обеспечит нас до конца дней.

Немного истории

В 1763 году на территории Луизианы бушевала война. Французы и их союзники, индейцы, грабили колонии в районе верхнего течения Миссисипи и канадской границы. Этот вооруженный конфликт развивался на фоне Семилетней войны, суть его состояла в споре за богатства обширного района Нового Света. В войну были втянуты многие государства, в том числе и Испания. В том же году в Париже был подписан договор, по которому Испания вступала во владения обширной территорией площадью около миллиона квадратных миль, простиравшейся от Мексиканского залива до Канады, известной тогда под названием Луизиана. Жизненной артерией этой земли являлась река Миссисипи, в устье которой в стратегически важном месте располагался Новый Орлеан. В результате длительной войны освоенные колонистами земли и построенные города лежали в руинах. Французы, а позднее испанцы выпустили бумажные деньги, служившие платежным средством в Луизиане. Со временем последние совершенно обесценились. Американцы еще ухудшили ситуацию, наводнив долины Миссисипи и Огайо фальшивой валютой.

В 1783 году король Испании Каролус III Бурбон пришел к выводу, что спасти экономику Луизианы может только изъятие из обращения бумажных денег и возврат к монетарной системе. Были отчеканены испанские реалы и монеты меньшего достоинства.

20 октября того же года король призвал одного из самых верных людей, капитана Габриэля де Кампоса, и послал его в Мексику, в Веракрус, командовать военным бригом "Эль Касадор". Корабль был переоборудован и нагружен бесценным грузом новеньких испанских серебряных монет общей стоимостью 450 тысяч песо.

"Эль Касадор" вышел из Веракрус 11 января 1784 года, направляясь в Новый Орлеан, и с тех пор его никто не видел. Судно навсегда исчезло в зимнем море. В июне того же года на поиски пропавшего брига отправились несколько испанских военных судов, но экспедиция не принесла никаких результатов. "Эль Касадор" пополнил список затонувших судов, а родственники членов команды оплакивали родных, навсегда исчезнувших в морской пучине.

На обратном пути в Паскагулу капитан Мерфи занялся очень радостным делом - подсчетом выловленных монет. Серебряные кружочки были покрыты морскими отложениями, с трудом отскабливаемыми ножом, некоторые намертво склеились друг с другом. Подсчитать точное количество реалов не представлялось возможным, во всяком случае, их количество приближалось к 800. На берегу Джерри уже ждал дядя, и они тут же поехали в Ки-Вест для встречи со своим адвокатом, а также, чтобы посетить Музей морского наследия. В музее их встретил директор Мэл Фишер, быстро определивший, что монеты являются частью груза испанского брига "Эль Касадор", без вести пропавшего на пути в Новый Орлеан в 1784 году.

Фишер провел возбужденных родственников по залам музея, где хранились поднятые со дна моря артефакты. В лаборатории показали, как работают электролитические ванны, в которых проходят очистку от отложений и окислов металлические предметы, долго пролежавшие на дне. Несколько испанских монет тут же очистили, и они засияли как новенькие.

Затем Мерфи встретились с Дэвидом Сивайтером, специалистом фирмы "Мареке Интернешенел", занимающейся подъемом затонувших судов. Он заявил, что прежде чем организовывать дорогостоящую и трудоемкую экспедицию для подъема обломков затонувшего судна, нужно определить точные координаты его местонахождения. 25 августа оборудование фирмы было погружено на борт "Мистэйка", и траулер вышел в разведывательный рейс. Путь из Паскагулы до места замечательной находки занял всего двадцать часов. Сивайтер и его помощники запустили сканирующий локатор. Судно долго кружило по воде, пытаясь встать точно над обломками испанского брига. Это было нелегкой задачей, так как на море поднялось волнение. На следующий день ветер утих, и гидролокатор определил наличие на дне предмета с неровными краями длиной около 150 метров и шириной от 36 до 72 метров. Дальнейшие исследования обнаружили наличие тринадцати круглых пятен, расположенных вдоль одной из сторон предмета. По мнению Сивайтера, могли быть пушки.

В своем заключении Сивайтер написал: "Обломки на дне представляют собой остатки затонувшего корабля, несущего на борту пушки. Судя по имеющимся на борту монетам, можно заключить, что мы имеем дело с испанским бригом "Эль Касадор", отправившимся в последнее плавание из Веракрус 11 января 1784 года".

Когда траулер вернулся в порт приписки, на берегу уже ждала толпа журналистов. Дядя и племянник Мерфи вмиг стали знаменитыми. Репортеры спешили взять у них интервью. Телефоны Джима и Джерри не умолкали ни на минуту. Незнакомые люди поздравляли с удивительной находкой, представители разных фирм предлагали купить множество ненужных товаров. Сначала у компаньонов кружилась голова от неожиданной славы, но вскоре эта суета надоела, и они приступили к составлению контракта с фирмой, которая намеревалась заняться подъемом затонувшего испанского брига. Это длилось многие месяцы, не обошлось без скандалов и долгих выяснений юридических тонкостей, но это уже совсем другая история.

Terra Incognita

[Wolf]

Подводные сокровища «Фрау Марии»

Вокруг двухмачтовой шхуны с сокровищами на очень кругленькую сумму [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] кипеть нешуточные страсти: кому же достанется драгоценный груз? Цена вопроса – 1 млрд. «зеленых». И Россия, и Финляндия упорно ищут выход из непростого положения… Кому поднимать корабль, затонувший за пределами России, но с грузом, который был выкуплен Екатериной II? Эти произведения искусства предназначались для Эрмитажа. А в результате почти два с половиной века пролежали на дне морском. Финны тянут одеяло с сокровищами на себя: у них в чести закон о древностях. Но за сундуки с драгоценностями платили из казны Российской империи.

11 ноября 1771 г.: чрезвычайный посланник царского двора Иван Остерман отправляет на имя Екатерины II реляцию о крушении корабля «Фрау Мария». На его борту и находились закупленные в Голландии картины, бронзовые скульптуры, серебряные и золотые украшения. «Фрау Мария» попала в шторм и затонула у берегов Швеции (сегодня это территориальные воды Суоми). Гневу Екатерины не было предела: операцию по подъему должны были начать немедленно, но шведская сторона тянет с помощью. Между Екатериной Великой и Густавом III (эти коронованные особы, ко всему прочему, были кузеном и кузиной) началась гневная переписка. Несмотря на личное распоряжение Густава III, подъем парусника так и не состоялся. А потом «Фрау Мария» таинственно исчезла с места крушения. Обнаружили «корабль-призрак» через много лет.

Претендуют на содержимое судна Россия, Финляндия и Нидерланды. У каждой страны веские на то причины. Глава Росохранкультуры Александр Кибовский, утверждает, что груз оплачен российской стороной. Поэтому ему не понятны претензии Нидерландов. Голландцы, видимо, считают иначе. Ну, а финнам гадать не надо – "Фрау Мария" лежит у их побережья.

Почему же "Фрау Мария" так вскружила голову? По архивным данным, в Петербург ехала коллекция живописи, включавшая холсты Герарда Доу, Габриеля Метсю, Герарда тер Борха и других нидерландских живописцев.

Финские ныряльщики смогли достать с затонувшей «Фрау» несколько предметов. Среди них были фарфоровые трубки для курения.Они по своему исполнению очень похожи на наши изделия из Гжели. Каждая такая трубка на аукционе может стоить от 2 до 2,5 тыс. долларов.

Благотворительный фонд Артема Тарасова начал свое собственное расследование гибели и обнаружения двухмачтовой бригантины «Фрау Мария». Для начала Тарасов сам отправился в Амстердам и начал искать архивные документы. Месяц кропотливых поисков принес сногсшибательные результаты. В архивах музея Рубенса нашли то, что искали, – документы, датированные июлем 1771 г., когда на аукционе в Амстердаме был закуплен драгоценный груз по распоряжению Ее Императорского Величества.

– Мы выяснили и маршрут «Фрау Марии».Она отчалила из Амстердама и плыла вдоль берега. Капитаном корабля был Рейнуд Лоренс. Заходила «Фрау Мария» в каждый порт – в Дании, Германии, Швеции. Груз на паруснике значился как «дипломатическая почта». «Фрау Мария», выйдя из порта города Турку, попала в шторм. Парусник начал тонуть, и корабельная команда принялась спасать хоть что-то.

Люди прыгали в воду с золотыми монетами в руках… Есть сведения, что один из моряков сумел забрать с борта тонущей «Фрау Марии» 6 картин.

Были ли это полотна Абрахама Сторка? Якоба де Вита? Или же с «Фрау Марии» в неизвестном направлении уплыли полотна Рембрандта Харменса ван Рейна?

– Нам не удалось найти в Амстердаме имена всех дилеров, которые скупали картины для Екатерины II, – говорит Артем Тарасов, – но имена четырех покупателей мы все-таки установили. И это позволило определить, что все вместе они выкупили 27 картин выдающихся голландских художников XIV–XVII веков. Стоимость этих полотен может составлять около 100 млн. евро.

Кстати, перед тем как загрузить картины в трюмы (среди полотен совершенно точно есть Рембрандт), их упаковали в пеналы из лосиной кожи. Пеналы вложили в свинцовые сосуды и залили сверху воском. А уж потом эти сосуды запаяли свинцовыми крышками. Значит, есть надежда, что полотна великих голландцев могли сохраниться. На борту «Фрау» может быть около 300 картин.

Любовь к "Фрау Марии" крепчает с каждым днем.Осталось дождаться благоприятного исхода переговоров. Специалисты готовы приступить к подъему шхуны в 2010 году.

Использованы материалы: Аргументы недели,Интер новости,Лента.ру

[Flibustier]

Найден клад пиратов Карибского моря

Старинный пиратский клад скрывают недра, куда некогда был высажен прототип Робинзона Крузо. Островок в Тихом океане 300 лет скрывал золото инков, награбленное конкистадорами.

Пиастры, пиастры, пиастры… Более 600 бочек с монетами старинной чеканки, золото инков – легендарный клад Эчеверрия, столетиями возбуждавший азарт, алчность авантюристов и негодяев, – найден? В историю в духе Купера и Стивенсона с хронически открытым финалом написан эпилог, легенда стала не более чем историческим фактом, и эпоха Великих географических открытий всё-таки закончилась? Клад Эчеверия – найден? Клад Эчеверия найден на острове Робинзона Крузо?

Тихоокеанский островок Мас-а-Тьерра, принадлежащий Чили, в 670 километрах от которого он и находится, носит также и более громкое имя - «Остров Робинзона Крузо». Именно он стал домом для английского моряка, по единодушному мнению современников (не говоря уж о потомках), ставшего прототипом хрестоматийного персонажа. Шотландец [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] служил боцманом на галерном судне «Сэнк Пор». Отношения с капитаном у боцмана, мягко говоря, не сложились. В товарищах согласья не было до такой степени, что боцман сам попросил высадить его на Мас-а-Тьерра. Там он провел 4 года и 4 месяца, охотясь на диких коз – пока на горизонте не появилось британское судно, вернувшее неуживчивого боцмана в лоно цивилизации. Отшельничество Селькирка длилось с 1704 г. по 1709 г. Роман Даниэля Дефо вышел 10 лет спустя: занялась заря литературы Нового Времени.

Недавно международная группа археологов сделала на Мас-а-Тьерра интересное открытие, окончательно подтвердившее право островка носить имя сего хрестоматийного персонажа. Раскапывая каменный дом испанского поселенца, обосновавшегося на Мас-а-Тьерре во второй половине восемнадцатого столетия, ученые обнаружили под ним руины, куда более старые. Хижина, грубо сработанная из камня. Обугленный очаг. Остатки медного навигационного прибора с английского судна. Радиоуглеродный анализ установил возраст строения - начало XVIII века. Обитель Селькирка. Хижина Робинзона…

Однако литературно-исторические изыскания археологов, едва они успели появиться, затмила истинная, классическая, эталонная сенсация. Испанские монеты имперской чеканки, зловещий блеск проклятого золота инков, корсары, конкистадоры… Легенды гласят, что в 1715 году испанец Хуан Эчеверрия спрятал сотни бочек, туго набитых неправедно нажитым. Сокровища были экспроприированы у инков для Испанской короны, Испанская корона же их не увидела. Более того, и сам Эчеверрия за своими сокровищами не вернулся… С тех пор три столетия романтики и негодяи, путешественники-любители и историки-профессионалы, те, кто мечтал о быстром обогащении, а также вдохновлявшиеся «авантюрными романами» Стивенсона, Купера и Майн Рида искали клад конкистадора.

Всё. Клад найден. Об обнаружении заявила группа кладоискателей, которая давно вела целенаправленные поиски… Из глубины 15 метров извлечены около 600 дубовых бочек с проржавевшими обручами, содержимое которых, по предварительным оценкам, достигает 10 миллиардов долларов. Дублоны. Пиастры. Золотые статуэтки инков.

Правительство Чили считает себя абсолютным собственником клада, кладоискатели же заявили свои права на половину сокровищ Эчеверрия. Старинное золото они намерены передать благотворительным организациям. А немногочисленные жители острова Робинзона Крузо… не верят, что Клад Эчеверрия всё-таки найден.

t2t.ru/news

[Wolf]

Тайна пляжа «Ла Мулата»

Дорогу к столичному пляжу «Ла Мулата» Вам покажет любой житель Монтевидео, а при желании поведает и об его истории.

Когда-то, давным-давно, в этих местах жила девушка по имени Мулата. На десятки километров в округе она слыла первой красавицей. Многие юноши из знатных семей добивались ее руки. Но сердце Мулаты было «занято». Со своим возлюбленным девушка убегала к морю, где под шепот ласковой волны они мечтали о своей будущей жизни. На пляже, вдали от людских глаз, Мулата надевала прекраснейшие украшения, подаренные ей избранником, и представляла себя на великосветских балах. Юноша не был богат, но каждый раз, когда ему требовались деньги, он уходил на пляж и возвращался с карманами, полными золота.

Наверное, так бы и текла их безмятежная жизнь, полная мечтаний и надежд, если бы не завистники. Как-то раз, решив разузнать, где счастливчик прячет свой клад, они проследили за ним. Заметив преследователей, юноша повернул назад. Разъяренные неудачей соперники ночью подкараулили его и убили. С тех пор прошло много лет, но каждую ночь на пляж приходила Мулата и оплакивала своего суженого. Да и сейчас, выйдя тихой звездной ночью к морю, можно услышать легкий шепот и чье-то дыхание. Это не шелест перекатывающихся камешков и не нежное поглаживание волной песка — это плач Мулаты.

Такова легенда, которая так и осталась бы красивой романтической историей, если бы не аргентинский океанограф Рубен Кольядо. Поминуя, что в каждой сказке есть доля правды, он решил найти ее истоки и «погрузился» в архивы испанских колоний в Севилье. Среди сотен документов он нашел бумагу с упоминанием об испанском корабле «Эль Пресьяда», затонувшем у Монтевидео в 1792 г. Сердце едва не выпрыгнуло от радости — это было то, что он искал. В списке груза значилось 47 тонн золота, 147 тонн серебра, изумруды и жемчуг. Особую ценность представляла статуя Девы Марии из чистого золота, высотой полтора метра. Так спустя 200 лет он разгадал тайну влюбленных. Оставалось только найти место гибели корабля. Но сеньор Кольядо не спешил. Прежде всего было необходимо получить разрешение уругвайского правительства и юридически закрепить право на часть сокровищ. В 1986 г. он уже имел дело с местными властями. Тогда он пытался поднять со дна моря груз с испанского фрегата. Поиск увенчался успехом, и океанограф рассчитывал получить свой процент от стоимости груза, который был оценен в 80 миллионов долларов. Но не тут-то было. В последний момент правительство Уругвая объявило фрегат национальным памятником культуры. Кольядо отказался от работ и оставил «памятник» на дне моря.

Тремя годами позже он заручился поддержкой президента. Согласно договоренности, прибыль делилась «по-честному» — пополам.

В окятбре 1990 г. на пляже развернулся лагерь экспедиции. До этого в течение полутора лет 30 подводников, вооруженных самым современным оборудованием, метр за метром прочесывали прибрежную часть. По словам Кольядо, «ребятам приходилось работать словно в темной комнате, на ощупь, из-за почти нулевой видимости под водой». «Но Удача, — как говорил Роберт Стенюи, — это труд». И Фортуна сдалась.

11 апреля 1991 г. аквалангисты подняли со дна моря первую дюжину золотых монет XVIII века. Спустя неделю стоимость поднятых ценностей составила более 20 миллионов долларов.

Счастливый Кольядо заявил журналистам: «И все это только начало. За свое богатство я должен поставить свечку бомбардиру пиратского корабля по кличке Литл Рэд. Он знал свое дело и первым выстрелом пробил в корпусе такую дыру, что корабль быстро затонул».

Пока удачливый аргентинец собирался ставить свечку Рэду, уругвайское правительство пыталось распорядиться своей долей.

Лидер одной из ведущих политических партий Хорхе Батлье предложил соотечественникам потратить вырученные деньги на покрытие внешнего долга страны, который составлял 7 миллиардов долларов. Другие — расширить жилищное строительство для молодежи.

Спор принял такие формы, что по государственному телевидению был организован опрос общественного мнения. Большинство уругвайцев склонилось к первому предложению — выплате внешнего долга.

Что же касается Рубена Кольядо, то он уже планирует новые поиски. Благо выпавший на его долю успех послужил хорошей рекламой.

Окороков А.В. Затонувшие корабли. Затопленные города

[Wolf]

Денежные единицы XVI – XVIII веках

Доллар (от исп. dalero – талер) – испанско мексиканская серебряная монета достоинством в 8 реалов. В Европе ее чаще называли песо или пиастр (в Италии). В 1710 е годы приблизительно равнялся английской кроне. Серебряный реал провинсиал 20 х годов XVIII в. имел уже несколько пониженное содержание серебра – 2, 55 г при весе монеты 3, 06 г., а позже реал стали чеканить из меди. В колониях Америки и Африки доллар (песо) служил основной денежной единицей и денежные расчеты зачастую приводятся именно к доллару, а не к фунту стерлингов.

Дукат (итал. ducato) – золотая монета (ducato d’oro), впервые выпущенная в Венеции в 1284 г., с XIV в. равнялась по весу флорину (3, 5 г при пробе 23, 5 каратов). Со временем название дуката почти по всей Европе стало синонимом золотой монеты, а подражания ему чеканили в ряде европейских стран. Дукатом называлась также серебряная монета (ducato d’argento), чеканившаяся в Венеции с 1562 г. При Карле II серебряный дукат стали называть пиастром, а к середине XVIII в. это название окончательно вытеснило первоначальное. Произошло это, видимо, потому, что по содержанию серебра дукат был практически эквивалентен песо.

Крона (от лат. corona – корона) – английская золотая и серебряная монета. Золотую крону чеканили с 1526 по 1663 г., после чего она уступила место гинее. Серебряная крона, которая имеется в виду в книге, соответствовала талеру (доллару) и равнялась 5 шиллингам. В описываемое время вес кроны был равен 29, 8 г (27, 5 г серебра).

Муадор (от порт. moeda de ouro – золотая монета) – португальская золотая монета второй половины XVI – первой половины XVIII вв., первоначальным весом 3, 8 г (3, 5 г золота). С 1722 г. муадором стали называть 1/10 добры. Этот муадор (вес монеты 5, 38 г, золота 4, 9 г) равнялся по стоимости 1280 реалам или 160 долларам и считался одной из самых распространенных торговых монет. Около 1700 г. муадор был основной золотой монетой в Ирландии и Западной Англии, где равнялся 28 шиллингам.

Песо (от исп. peso – кусок) – испано мексиканская серебряная монета. В результате колонизации Мексики Испания получила доступ к богатейшим залежам серебра, слитки которого перед транспортировкой в Европу делились на равные куски – «песо», или «корабельные песо», представлявшие собой грубо обработанные «промежуточные» монеты достоинством в 8 реалов. В Испании из этих монет заготовок чеканили доллары. С 1537 по 1888 г. в Мексике и Испании из мексиканского серебра было выпущено более 3 миллиардов песо. Содержание серебра в монете, первоначально равное 25, 57 г, постепенно снижалось и к 1854 г. упало до 23, 36 г.

Полукрона – английская серебряная монета в 30 пенсов; см. крона.

Рупия (от санскр. rupya – обработанное серебро или rupa – скот) – индийская серебряная монета, введенная Шир Шахом около 1540 г… Чеканилась из серебра 970 й пробы весом около 11, 53 г, почти не отклоняясь от этого стандарта вплоть до полной колонизации Индии англичанами. В 1720 г. 1 фунт стерлингов был примерно равен 8 рупиям. Лакх рупий = 100 000 рупий.

Тестон (от итал. testa – голова) – серебряная монета, первоначально появившаяся в Италии в XV в. Среди многих подражаний – португальский тостао, вес которого в 1700 г. был 3, 46 г (3, 17 г серебра) и английский тестун стоимостью 12 пенсов. Название тестун уже к концу XVI в. было вытеснено названием шиллинг.

Фартинг (от англ. farthing – четверть) – самая мелкая медная английская монета достоинством 1/4 пенни.

Фунт стерлингов (от лат. pondus – тяжесть, вес) – английская денежно весовая и денежно счетная единица, которая вплоть до 1971 г. в точности повторяла денежно весовую систему Карла Великого: 1 фунт стерлингов (L – libra) = 20 шиллингов (S – solidus) = 240 пенсов (D – denarius). Название связано с тем, что общий вес 240 серебряных пенсов (стерлингов) составлял первоначально 1 фунт (453, 59 г), что было эквивалентно 15, 47 г золота. В 1717 г. серебряное содержание фунта стерлингов составляло около 120 г, золотое – около 7, 5 г.

Шиллинг (от лат. solidus – крепкий) – английская серебряная монета (с 1504 г.) и одновременно денежно счетная единица. Равнялся 12 пенсам, а 20 шиллингов, в свою очередь, составляли фунт. В XVII – XVIII вв. вес шиллинга составлял 6, 22 г (5, 75 г серебра).

Примечание к Всеобщей истории пиратов Чарлза Джонсона (Даниэля Дефо)

[Flibustier]

Легенда о Золотой цепи

В Перу уже не одно столетие живёт легенда об огромной золотой цепи покоящейся на дне горного озера у деревни Уркос.

Действие данной истории относится к рубежу XV и XVI века. У предпоследнего правителя инков Уайна Капака родился долгожданный сын. В честь этого события отец велел своим ювелирам изготовить золотую цепь, которая могла бы опоясать центральную площадь столицы Куско. Много времени ушло на сбор золота и изготовление заказа. Наконец гигантская 400-метровая цепь, весящая несколько тонн, была откована и преподнесена новорожденному. Чтобы поднять её, требовалось усилия двухсот человек.

Прошло время, в страну вторглись полчища испанских и португальских конкистадоров. Золото и драгоценности манили их. Чтобы им не досталась уникальная цепь, инки сбросили её в воды глубокого озера, вблизи деревни Уркос, где она покоится и по сей день.

Впрочем, многие ученые, изучающие историю древних народов Латинской Америки, довольно скептически относятся к этой легенде. По крайней мере, желающих финансировать поднятие сокровища ещё не находилось.

incognita.ru

[Flibustier]

О ДРУЖБЕ ПЛОТНИКА И КОРОЛЯ
или
ЧЕГО МОЖНО ДОБИТЬСЯ, ВЕРЯ В СВОИ СИЛЫ

Считается, что первым профессиональным кладоискателем (в современном понимании этого слова) являлся Уильям Фиппс, уроженец североамериканского города Бостон, административного центра британской колонии Массачусетс. "Перевоплощение" Фиппса началось в 1683 году, когда ему исполнилось тридцать лет. Он работал плотником на королевской судостроительной верфи, и был вполне доволен своей судьбой. Фиппс зарабатывал приличные деньги, его ценило и уважало руководство верфи, доверяя самую сложную и ответственную работу, но как-то раз за кружкой пива в припортовой таверне Фиппсу довелось познакомиться с каким-то матросом, этаким морским волком, которых в Бостоне во все времена было пруд пруди. Однако, в отличие от многих других, подобных себе, этот матрос обладал некоей тайной, и эта тайна касалась затонувшего в 1641 году у [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] испанского галеона "Санто-Доминго", на борту которого в момент крушения находился большой груз золота. Рассказ бывалого моряка, обладавшего к тому же редким даром красноречия, произвёл на Фиппса настолько сильное впечатление, что в течение какого-нибудь часа буквально перевернули всю его жизнь. Ни о чём другом, кроме как о сокровищах с "Санто-Доминго", с этой минуты королевский плотник думать больше не мог...

Через несколько недель напряжённых раздумий Фиппс отправился в квартал, где проживали матросы и всякие "отставные" пираты, и быстро завёл в этой среде нужные знакомства. Прошло совсем немного времени, и Фиппсу удалось получить дополнительные сведения, относительно интересующего его дела, и даже более того - ему посчастливилось купить у одного из новоиспеченных приятелей карту, на которой якобы было обозначено место гибели "Санто-Доминго", и даже кое-какие записки, в которых шла речь о трагической судьбе этого галеона. Однако, к несчастью для Фиппса, он был абсолютно неграмотным, и для того, чтобы самому разобраться с полученными документами, не привлекая излишнего внимания со стороны возможных конкурентов, целеустремлённый плотник начинает самостоятельно обучаться грамоте. Образование даётся с трудом, но Фиппс не отчаивается, и через год он уже вполне сносно может читать и писать. Попутно, буквально по крупицам, Фиппс собирает все сведения, имеющие хоть какое-нибудь отношение к гибели "Санто-Доминго", для чего ему пришлось объездить немалую часть Новой Англии. И вот, наконец, когда таких сведений собралось достаточное количество, чтобы все сомнения относительно реальности клада отпали, Фиппс начинает готовиться к задуманному им путешествию. В 1684 году плотник расстается, наконец, со своими сбережениями, купив место на корабле "Канвершир", отправляющемся за океан, в Англию, и вскоре он появляется на улицах Лондона. Пообтесавшись немного среди образованной публики английской столицы, Фиппс купил шикарный костюм и принялся добиваться аудиенции не у кого-нибудь, а у самого английского короля Карла II. С его проектом это удалось без труда, так как Карл II, озабоченный устранением опустошительных последствий посетивших его королевство незадолго до этого чумы, а также пожара, спалившего Лондон дотла, принимал от своих подданных любые предложения, которые могли бы хоть в какой-то степени пополнить государственную казну. Допущенный к королю, экс-плотник проявил всё своё красноречие, пытаясь увлечь своим замечательным проектом короля. И, конечно же, это ему удаётся.

Заинтересованный в быстрой прибыли Карл II как нельзя лучше понял суть дела, и тотчас поручил адмиралтейству снарядить к Багамам экспедицию. Фиппс становится начальником новообразованной экспедиции, и под его командованием оказывается прекрасный корабль - бывший французский фрегат "Алжирская Роза", выделенный из мощной эскадры, которая должна была отправиться на Ямайку в помощь знаменитому королевскому корсару Генри Моргану против испанского "Золотого флота"...

Первая экспедиция Фиппса, однако, закончилась неудачей, причём провал был полным. Отыскать затонувший галеон, руководствуясь полученными ранее сведениями, Фиппс не смог, а когда на его корабле закончились запасы еды и участились болезни среди матросов, команда "Алжирской Розы" взбунтовалась, задумав захватить фрегат и отправиться на флибустьерский промысел к берегам [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] самостоятельно.

Однако и бывший королевский плотник был парень не промах, с помощью нескольких оставшихся ему верных людей он, хоть и с трудом, но всё же смог подавить мятеж, продемонстрировав таким образом, что у него имеется не только богатое воображение, но также твёрдый характер и крепкие кулаки. Высадив зачинщиков бунта на остров [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться], расположенный в океане неподалеку от Гаити, Фиппсу ничего больше не оставалось делать, как возвращаться в Англию ни с чем, чтобы попытаться уговорить короля организовать новую экспедицию.
Однако за то время, пока "Алжирская Роза" безуспешно обследовала Багамские острова, в Англии произошли большие перемены. Покровитель Фиппса, король Карл II умер, и его место на английском престоле занял Яков II. Новый король не проявил к затее плотника должного внимания и наотрез отказался финансировать дальнейшие поиски "Санто-Доминго", посчитав их несостоятельными. Однако Фиппс не собирался отступать так просто. Сокровища испанского галеона сделались целью всей его жизни, и потому он решает обратиться к частным компаниям, намереваясь заинтересовать их размерами покоящегося на дне моря богатства. В конце концов, ему удается заключить контракт с так называемой "Компанией джентльменов - искателей приключений" - сугубо коммерческой, несмотря на удивительное название, организацией, устраивавшей для богатых лондонцев шумные аттракционы и морские прогулки на отдалённые острова Северного и Норвежского морей. Руководство "Компании джентльменов", внимательно выслушав предложение Фиппса и рассмотрев предоставленные им документы, нашло его настолько привлекательным, что выделило соискателю для организации в Вест-Индию полторы тысячи фунтов стерлингов - сумму по тем времена достаточную, чтобы содержать небольшую эскадру в течении года, а то и двух.

Весной 1686 года Фиппс снова отправляется на Багамы. На этот раз он имеет в своём распоряжении две шхуны - "Мэри Уильямс" и "Куско Генри", а также более надёжный экипаж. Прибыв в Нассау, Фиппс нанимает на службу опытного багамского лоцмана Джона Смита, бывшего пирата и каторжника, заслужившего прощение английского короля благодаря спасению фрегата "Мальборо" во время страшного шторма в 1682 году у берегов Новой Англии. Безуспешные поиски места погребения "Санто-Доминго" длились больше года, и на этот раз увенчались успехом.

Впрочем, существует легенда, что Фиппсу помог счастливый случай, и это произошло как раз в тот момент, когда он, разочарованный сплошными неудачами, собрал в каюте всех офицеров экспедиции с намерением сообщить им о прекращении поисков. В тот день на море якобы был шторм, корабли сильно раскачивало, и когда Фиппс заканчивал свою речь перед моряками, из-под стола выкатился какой-то камень, подобранный на морском дне одним из ныряльщиков. В раздражении Фиппс стукнул по камню ногой, и тот вдруг раскололся, обнажив взору ошеломлённых моряков свое удивительное нутро. Камень на самом деле был не камень, а кусок коралла, заключавший себе шкатулку, доверху наполненную золотыми монетами с "Санто-Доминго".

"...После того, как все присутствующие увидели эти монеты, - записал Джон Смит в своём дневнике, - было решено немедля после окончания волнения на море обшарить то место, где была найдена шкатулка. К счастью, индеец-ныряльщик хорошо запомнил, где нашёл свой "коралл". После нескольких спусков под воду он вынырнул с покрытым коралловыми наростами слитком серебра в руке. Воспрянувший духом Фиппс приказал немедленно соорудить водолазный колокол... Когда колокол был готов, он первым спустился в нём на морское дно. То, что он там увидел, по его словам превзошло даже самые смелые его ожидания! Затонувшее судно было буквально набито драгоценностями! По словам Фиппса, они прямо выпирали из всех щелей...

На следующий день началась напряженная, скорее даже лихорадочная работа. Она продолжалась с раннего утра и до самого позднего вечера ежедневно. Мы спешили. Фиппс боялся, как бы о находке не пронюхали пираты, которыми прямо-таки кишели окрестные воды, и потому постоянно всех торопил. Но мы и без того валились с ног".

Финал этой истории можно назвать потрясающим. За три месяца было поднято золота, серебра и ящиков с золотыми и серебряными монетами общим весом 26 тонн! Всё это оценивалось в триста тысяч фунтов стерлингов (по нынешнему курсу это составит почти триста миллионов долларов, а учитывая художественную и музейную ценность найденных предметов - то и весь миллиард).

В сентябре 1687 года "Мери Уильямс" с драгоценным грузом вернулась в Лондон. Англичане, потрясённые умопомрачительным успехом удачливых охотников за сокровищами, устроили им шумную встречу. Король, который не так давно и слушать не хотел Фиппса, и которому наряду с "Компанией искателей приключений" доставалась львиная доля сокровищ, на радостях возвёл вчерашнего плотника в рыцарское звание и назначил его губернатором Массачусетса, а заодно генерал-губернатором Мэна и Новой Шотландии. Кроме того, Фиппс получил за свои труды вознаграждение в размере 25 тысяч фунтов стерлингов. Поистине королевская щедрость по отношению к хоть необычному, но всё же простолюдину! Правду говорят, что сокровища не признают кастовых различий.

shipwrecker.narod.ru

[Wolf]

Золото бухты Тобермори

Глухо гремят раскаты пушек над лиссабонским рейдом. Филипп II Испанский провожает свой флот на войну - десять эскадр с флагманским кораблем во главе каждой. В этот день, 29 мая 1588 года, 130 крупных боевых кораблей общим тоннажем в 57868 тонн с 2630 пушками на борту под командованием герцога Медины Сидониа покидают гавань. Вместе с ними выходят в море 30 транспортов с 19300 солдатами, 8450 матросами, 2088 прикованными к галерам гребцами и Великим инквизитором со 180 монахами на борту. Цель похода - покончить с королевой-еретичкой Елизаветой I и надменной Англией.

Поход начинается неудачно: поднявшийся сильный шторм рассеивает корабли. Один из них гибнет. На трех других взбунтовавшиеся гребцы поворачивают суда во французскую гавань. Остальные корабли после непродолжительного ремонта в испанской гавани Корунья подняли паруса и направились к побережью Фландрии. Там в порту Дюнкирхен (ныне Дюнкерк) армаду ждал герцог Пармский со своим войском - 4000 всадников и 30 тысяч пеших воинов. В соответствии с намеченным планом кампании армада должна была высадить лесант в устье Темзы.

...30 июня в подзорной трубе лорда Говарда показались боевые корабли испанцев. Огромные "плавучие башни" шли навстречу английскому флоту, выстроившись полумесяцем. Между его "рогами" было добрых семь миль. Лорд Говард решает уклониться от генерального сражения, но, используя скорость своих кораблей, при каждом удобном случае тревожить армаду.

Со скоростью, приводящей испанцев в изумление, он и его адмиралы Дрейк, Хоукинс и Фробишер обходят вражеские корабли и встречают их меткими выстрелами, между тем как неточный огонь испанцев не наносит им урона. "Из-за неповоротливости галеонов один из них, имевший на борту большую часть золота, столкнулся с другим и сломал мачту", - для нас это упоминание старинной хроники имеет особое значение. Оно подтверждает, что некоторые испанские корабли действительно везли ценный груз, вероятно, жалованье экипажей и войск. Тем временем порядком потрепанная армада подошла к Кале, и адмирал Сидониа послал к герцогу Пармскому курьера с приказом ускорить посадку на транспорты. Сам он взял курс на Дюнкирхен.
Испанскому адмиралу решительно не везло. Едва седьмого августа армада показалась на виду у противника, наступил полный штиль, и оба флота замерли. Изобретательный лорд Говард использует и эту ситуацию. Он снаряжает восемь брандеров и в полночь, лишь подул слабый ветер, отдает приказ гнать их в сторону испанского флота. Неожиданное нападение повергло испанцев в смятение - каждый капитан думал только о своем собственном спасении, каждый пытался выбраться в открытое море, спешно обрубая якорные канаты. В темноте они сталкиваются и наносят друг другу тяжелые повреждения. Около четырех часов утра лорд Говард с разных сторон атакует испанский флот.

Два галеона понесло к берегу, и они попали в руки противника. Третий сел на мель у Кале. В последующих пяти сражениях затонули, сели на мель и были захвачены неприятелем еще семь крупных боевых кораблей. Герцсгу Сидониа было уже не до десанта. Пора было подумать, как уносить ноги. Дует постоянный сильный южный ветер, и герцог решает возвращаться домой кружным путем - обогнув Великобританию. Переход только начался, когда разразился шторм, отправивший несколько кораблей на дно, другие разбились о подводные камни у берегов Норвегии, часть села на мель у шотландского побережья.

В конце сентября Медина Сидониа вошел в гавань Сантандера с остатками своего некогда горделивого флота: с июля по сентябрь он потерял в боях и штормах 72 крупных корабля и 10 185 человек.

...Испанский флагманский корабль "Дуке ди Флоренсиа", пятидесятидвухпушечный галеон с пятью сотнями матросов на борту, с трудом уходит от своих преследователей. Надстройки некогда великолепного судна снесены пушечным огнем, грот-мачта раздроблена, клочья парусов свисают с рей. В переполненном трюме корабля стонут раненые и бормочут свои молитвы монахи-доминиканцы. Хлещет ливень, крепчает шторм.

2 сентября 1588 года впередсмотрящий видит сквозь сетку дождя скалистый остров Малл; уже спустилась ночь, когда "Дуке" входит в бухту Тобермори и бросает якоря.

Наконец-то они в безопасности от огня англичан и бушующего на Атлантике шторма. Наконец-то можно отдохнуть, подлечить раненых, запастись провиантом, исправить повреждения на корабле. Ведь капитан дон Перейра хочет по возможности скорее вернуться в Испанию — на нем лежит тяжелая ответственность за доверенных ему людей, корабль и за ценный груз на борту — 35 миллионов испанских золотых дублонов.
...Здесь нам придется сделать короткое отступление и взглянуть на то, как обстояли в это время дела на прибрежных землях, окружавших бухту. Два шотландских клана — Маклины из Дьюерта и Макдональды из Арднеймерчоу — уже давно вели многолетнюю и кровавую вражду. В борьбе брали верх то одни, то другие, повергая в любом случае в страх и смятение жителей окрестных мест.

К тому дню, когда "Дуке" бросил якорь в бухте, в победителях ходили Макдональды.

Побежденные — сэр Лэчлен Маклин, по прозвищу "Большой", и его люди — находились в весьма затруднительном положении. И потому просьба капитана дона Перейры продать ему провиант и воду для своих людей была очень кстати. Маклин пообещал предоставить и то и другое при условии, если испанцы окажут ему военную помощь и одолжат на время хорошо вооруженных солдат. Что еще оставалось дону Перейре, как не согласиться!

С помощью испанских солдат Маклин так свирепо разделался с враждебным кланом, что навлек на себя гнев короля. Тем временем между победоносным Маклином и доном Перейрой возник спор. Каким-то образом они рассорились — то ли шотландец не поставил обещанного количества провианта, то ли испанцы отказались платить цену, о которой договорились.

В конце концов Маклин послал на борт галеона своего молодого племянника Дональда Глэс Маклина с сопровождающим для урегулирования спорных вопросов. Капитан дон Перейра решил, оставив на борту молодого шотландца и его спутника в качестве заложников, покинуть бухту Тобермори. Дональд Глэс, заметив, что "Дуке ди Флоренсиа" готовится к отплытию, попросил капитана отправить его спутника на берег для того, чтобы еще раз попробовать переубедить Маклина. Напрасно на корабле ждали возвращения посредника. Когда подошел к концу второй день, на "Дуке ди Флоренсиа" начали поднимать якорь.

Нетрудно понять отчаяние пленника, когда он услышал скрип шпиля, который выбирал якорь. Не помня себя, Глэс бросил горящий факел в пороховой погреб. Огромная сила взрыва подняла корабль на воздух. Говорят, спаслись только трое испанцев. То, что осталось от "Дуке ди Флоренсиа", в том числе 35 миллионов золотых дублонов, затонуло в течение нескольких минут 15 ноября 1588 года в бухте Тобермори на глубине 15 метров.

Королева Елизавета, услышав о мужественном поступке молодого шотландца, решила достойно вознаградить семью Дональда Глэса. Письмом за своей печатью королева предоставила этой семье в вечное пользование затонувший корабль и его драгоценный груз. Дар был достоин королевы, но... облагодетельствованные Маклины ума не могли приложить, что с ним делать.

Быть может, все это лишь легенда? Ведь английские архивы ни слова не говорят о каком-либо Дональде Глэсе, виновником взрыва они называют некоего Джона Смиллета (или по другому написанию — Смоллета), получившего якобы приказ от самого королевского двора Елизаветы. Правда, это единственное упоминание о Смиллете-Смоллете; больше его имя не встречается ни разу ни в хрониках, ни в той истории, о которой у нас идет здесь речь. Самое важное для нас хранит старинная хроника. Она гласит, что испанский корабль "...затонул в Типпермори (старое написание названия бухты. — Прим, пер.) в проливе у острова Малл и был сожжен предательством...".
Сведения о богатом судне, затонувшем в XVI веке, подтверждают также документы Британского государственного архива.

...Неожиданно (сейчас уже трудно установить причину такой вероломной благосклонности) декретом от 1642 года король Карл I утвердил исключительное право собственности на затонувший корабль за графом Арчибальдом Арджилльским. Правда, один процент всей стоимости "клада, который когда-либо будет поднят", должен отчис-пяться в пользу шотландской короны.

С тех пор в этом постановлении не было изменено ни запятой, и судьба древнего рода Арджил-лов тесно связана с историей галеона. Самый первый из Арджиллов решил разгадать тайну затонувшего корабля и отправился в Испанию. В Мадридском государственном архиве он после долгих поисков обнаружил действительную историю "Дуке ди Флоренсиа", который отнюдь не был "незначительным маленьким суденышком без золотого груза", как это часто утверждала испанская сторона, а кораблем, вполне заслуживающим пристального внимания.

...С тех пор было предпринято немало попыток поднять сокровища "Дуке ди Флоренсиа". Когда следующий граф Арджилльский услышал об изобретенном шведами "водолазном колоколе", он немедля пригласил специалиста с этим снарядом.

Водолаз Джемс Молд, погрузившись в воды бухты, действительно обнаружил затонувший галеон и нарисовал план его местоположения. Этот план и по сей день хранится в семейном архиве дома Арджиллов. Водолаз установил также, что корпус корабля за прошедшие со времени катастрофы 80 лет заполнился песком и что вокруг него раскиданы лишь обломки пушек и всякой утвари. Попытались было удалить песок из корпуса корабля, но без особого успеха — водолаз не мог покинуть колокол и проникнуть внутрь корабля, так что ему удалось поднять лишь то, что лежало на дне.

В 1683 году водолаз Арчибальд Миллер опустился на дно моря в водолазном колоколе. Наверх были подняты несколько ружей, тяжелые аркебузы, якорь и серебряный корабельный колокол. О корабле Миллер высказался так: "Палубы, кроме как на корме, нигде нет"...

Граф становился все недоверчивей: быть может, водолазы, которым по договору полагалась всего лишь треть добычи, работают только в своих интересах?

Он велел своим людям наблюдать с берега за водолазами, и водолазы стали жаловаться, что им не дают спокойно работать. Тут зашевелились и Маклины: корабль вместе с грузом, говорили они, является их собственностью, ибо только им принадлежат "береговые права", к тому же это именно их предок в 1588 году пустил корабль на дно после отказа испанцев уплатить за проданный провиант. Глава клана Гектор Маклин выстроил на крутом берегу форт и начал оттуда обстреливать водолазов и метать в них обломки скал.

Разгневанный граф обратился в суд. Суд вынес решение: затопленное судно, а вместе с ними легендарные миллионы являются исключительной собственностью графов Арджилльских. Графу, однако, было теперь не до сокровищ. Как и его отец, он был арестован по обвинению в клятвопреступлении и государственной измене. Правда, графа не казнили, как его благородного отца, не казнили только потому, что ему удалось бежать в Голландию. Арджилл был объявлен государственным преступником, и все его владения конфискованы короной.

Теперь ему нечего было терять, и Арджилл решил вернуть свои права силой, присоединившись к претенденту на престол герцогу Монмаутскому. Восстание против короля Якова II закончилось неудачей, и 30 июня 1685 года Арджиллу все-таки пришлось сложить голову на плахе.

В 1740 году еще один Арджилл, которым к тому времени не только вернули прежние права, но и подарили герцогский титул, вспомнил о "семейных затопленных сокровищах". Снова на дно моря опускается водолазный колокол, и со дна достают бронзовую пушку длиной в одиннадцать с половиной футов, спроектированную и украшенную самим Бенвенуто Челлини. До сих пор эта пушка стоит на каменном цоколе перед замком Инверари, резиденцией герцогов Арджилльских. Было найдено также несколько горстей золотых и серебряных монет. Добраться до остова галеона оказывается делом невозможным, так как теперь он затянут толстым слоем песка и ракушек.

Из записей морского ведомства следует, что в 1770 году при отливе в последний раз были видны верхушки мачт затонувшего корабля, торчавшие из воды.

Шло время, и, наконец, был изобретен водолазный костюм; несмотря на его примитивность, он давал возможность свободно передвигаться по дну. Водолазы нашли деревянные части корабля, отдельные металлические предметы, но так и не обнаружили долгожданных сокровищ.

В 1903 году в бухте Тобермори находят еще один якорь и деревянную рейку, в трещине которой защемлена золотая монета. Известие об этой находке породило целый синдикат по добыче сокровищ. Возглавивший его капитан Уильям Брунс возобновил работы в бухте, используя при этом самые соврелленные технические вспомогательные средства.

Очередной герцог Арджилльский передает синдикату на пять лет право поисков сокровищ - доходы делятся пополам. Герцог вручает обществу старинный, 1668 года, план, составленный еще водолазом Джемсом Молдом.

Для начала капитан Брунс обследует дно бухты прожекторами и подводными камерами. Однако фотосъемка дела особенно не прояснила: были видны лишь песчаные бугры.

Наконец на поверхность поднимают бронзовые пушки, мечи и другое оружие, а также горсть дублонов и пиастров эпохи католических королей. С помощью паровых экскаваторов было перерыто около двух с половиной гектаров дна бухты, однако кладоискатели так и не наткнулись на корпус "Дуке ди Флоренсиа". За триста с лишним лет песок поглотил корабль.

Тогда капитан Брунс решил разрыть гору песка чуть ниже развалившегося форта Маклина. Под горой песка он нашел то, что принял за могилу галеона: подняты орудия, покрытые песчаной коркой пушечные ядра, металлические сосуды и другие предметы. Казалось, что теперь положение затонувшего корабля установлено.

Летом 1905 года в дело были пущены всасывающие насосы и новые экскаваторы. Находки полились рекой: мечи, абордажные крюки, посуда для пороха, но... никаких следов остова корабля, хотя его "могильный холм" был срыт полностью.

Позднее была предпринята новая попытка при участии йоркширца Джона Стирса, который своим прибором, закрепленным на боярышниковом пруте, брался установить присутствие любого металла на любой глубине. Предварительные испытания прошли с изумительным успехом. Стирс принялся за дело с энтузиазмом. Там, где он предсказывал наличие серебра, действительно была найдена серебряная утварь, но и Стирс не обнаружил 35 миллионов золотых дублонов.

В 1908 году истек срок договора, заключенного с Арджиллами. Синдикат из Глазго окончил свое существование, так и не подняв золотого клада с помощью экскаваторов, буровых машин, насосов и "волшебных палочек".

В 1909 году новое акционерное общество, основанное в Лондоне американским полковником Кеннетом Фоссом, выпускает красочный проспект со снимками предметов и монет, уже поднятых с затонувшего корабля.

В том же проспекте Фосс призывает оказать финансовую поддержку его плану, обеспеченному самой современной техникой. Фосс верит в испанские миллионы не потому, что наслушался вся ких слухов, а потому, что досконально изучил мадридские архивы. Было бы бессмысленно, говорит Фосс, верить старинной карте водолаза Джеймса Молда — тот, вероятно, умышленно изготовил неверный чертеж местоположения корабля, чтобы сохранить клад для себя.

Фосс отдает приказ о наступлении. Песок отсасывают, дно бурится, пройдена уже десятиметровая толща песка, и, наконец, появляется корпус корабля. В числе первых находок были золотые и серебряные монеты, оловянная посуда, оружие — собрание предметов той эпохи, ценою не меньше чем в тысячу фунтов.

Но тут начинается первая мировая война, и всем работам приходит конец. По окончании войны полковник Фосс снова появляется в бухте Тобермори - с новыми планами, новой энергией и огромным пожарным насосом, мощная струя которого должна смыть слой песка и ила с "рабочей площадки". Опять со дна извлекаются мечи, старинные мушкеты, золотые пиастры, серебряная посуда и несколько разбитых бутылок из-под испанского вина разлива 1588 года. Под огромным давлением вода с шипением вылетает из помпы. Вдруг направляющий шланг выскальзывает из чьих-то рук — твердая, как железо, струя ударяет Фосса в спину и смывает его за борт. Полковника, получившего тяжелые ранения и сломавшего ребра, спасают, но испанское золото навсегда делает его инвалидом.

В июле 1938 года в бухте Тобермори ведет работы Англо-голландская водолазная и спасательная компания, в 1939 году — Английское акционерное общество. Однако никто и никогда не слышал о каких-либо успехах этих предприятий.

Осенью 1949 года поиски клада начинаются снова. Сорокапятилетний Джон Дуглас, одиннадцатый герцог Арджилльский, обергофмейстер королевской резиденции в Шотландии, решает продолжить "семейную традицию" — поиски золотой казны "Дуке ди Флоренсиа". При этом ему удается заручиться поддержкой Королевского военно-морского флота, откомандировавшего для этой цели двенадцать своих лучших водолазов. В бухту Тобермори подтягивают два легких судна - скоростной шлюп и списанное охранное судно. Герцогу, считающемуся одним из богатейших людей Англии, пришлось уплатить за аренду судов больше пяти тысяч фунтов стерлингов.

В начале мая 1950 года капитан прибывшего на помощь корвета и руководитель всей операции Рой Паркинсон сообщает, что командир "ныряльщиков" обнаружил затонувший корабль. На деревянном корпусе корабля видны следы большого пожара, а палубные надстройки корабля, вероятно сорванные взрывом, лежат в песке в радиусе 70 метров. Капитан ставит вопрос о расширении экспедиции и придаче ей дополнительных средств. Герцог, для которого такой поворот дела означает новые расходы, долго раздумывает, консультируется с финансистами и группами, желающими принять участие в предприятии.

Вопрос действительно нешуточный: даже если им и удастся поднять клад в 35 миллионов, то ведь и на работу уйдут миллионы. Адмиралтейство обещает свою помощь — для него это неплохой случай испытать свои суда, приборы и водолазов. Группа кораблей под командованием контрадмирала Маклоглина и лучшие специалисты-подводники готовы возобновить работы на "Дуке ди Флоренсиа". Тем не менее герцог колеблется, не желая в одиночку нести весь финансовый риск.

Наконец 13 июля 1954 года становится известно, что договоры с другими лицами заключены. 18 августа 1954 года, в первый же день работ, на поверхность поднимают различные предметы. К сожалению, все они сделаны не из золота, а из олова. Последнее сообщение из бухты Тобермори датировано 22 июля 1955 года. С морского дна извлечены ствол пушки, кинжал, пять пушечных ядер, шесть шпажных эфесов, несколько фаянсовых сосудов, деревянные рейки. Все это присоединяется к обширной коллекции, которую герцог Арджилльский хранит в своем замке.

А что дальше?!

Среди кладоискателей существуют два мнения. Одни верят в предание о "Дуке ди Флоренсиа" и в сокровища бухты Тобермори, другие утверждают, что золотой груз мог быть доставлен в Испанию адмиралом Сидониа. Так или иначе, до тех пор, пока не будет доказано, что судно, лежащее на дне бухты Тобермори, самый обыкновенный испанский корабль, оно сохранит свою таинственную репутацию и притягательность.

Captain Joe c Рirat Ghostship

[Flibustier]

Немецкий кладоискатель нашел затонувший пиратский корабль с золотом

[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]
Клаус Кепплер (справа)

Клаус Кепплер (Klaus Keppler), 70-летний немецкий охотник за сокровищами, нашёл у берегов Индонезии затонувшее пиратское судно с грузом золота, серебра, драгоценных камней, хрусталя и китайского фарфора династии Мин, сообщает Bayerischen Rundfunk.

Общий вес сокровищ составляет около полутора тонн, а их стоимость, по разным данным, колеблется от 7 до 10 миллионов евро. Половину этой суммы Кепплер должен отдать индонезийскому правительству.

При этом на поиски затонувшего корабля Клаус Кепплер и его компаньон из Дрездена Мартин Венцель (Martin Wenzel) потратили около трёх миллионов евро. Один только подъём судна обошёлся в 600 тысяч.

Британское каперское судно “Forbes” затонуло в 1806 году, налетев на риф Мампанго между Ьорнео и Суматрой. Капитану Фрэзеру Синклеру (Frazer Sinclair) и команде удалось спастись, однако сокровища утонули. Помимо драгоценностей на корабле были обнаружены 400 бутылок вина.

Клаус Кепплер является самым успешным кладоискателем Германии. Он родился в 1938 году и вырос на Боденском озере. Свой первый корабль – римскую галеру 34 года до нашей эры с 1600 амфорами на борту – он нашёл в 20 лет.

После этого Кепплер стал профессионально заниматься поисками сокровищ. Вместе со своей командой ему, в частности, удалось обнаружить голландское судно “Waterdrinker”, на борту которого находилось 30 тонн серебра в слитках, 200 тысяч золотых и серебряных монет, а также мраморная лошадь под золотым седлом. Стоимость находки составила 25 миллионов евро.

lenta.ru от 29.07.2009

[Flibustier]

Остров легенд

Лежит знаменитый остров Хортица на одном из главных торговых путей, проходящих по Украине. Здесь в древние времена велась торговля славян с греками. Здесь находилось языческое святилище, а тот самый священный дуб, о котором пишет Константин Багрянородный, достоял аж до 1871 года и засох от старости — ему было около двух тысяч лет! И где-то здесь, на Хортице, окруженный на Черной скале печенегами, пал в бою легендарный князь Святослав...

Остров расположен в месте, где Днепр делится на зону порогов и зону плавней. Поэтому с глубокой древности он был естественным местом отдыха для торговцев, воинов, путешественников, преодолевших опасную зону днепровских порогов. Нередко он служил пристанищем и княжеским дружинам.

Например, в летописи говорится, что в 1103 году князья Давид Всеславич, Мстислав Игоревич, Вячеслав Ярополчич и Ярополк Владимирович «поидоша на коних и в лодьях, и приидоша ниже порог и сташа в протолчех и Хортичьем острове». Летописные известия подтверждаются и археологическими находками.

[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]

В X–XIV веках на острове существовала небольшая русская крепость, известная из летописей под названием Протолче. Археологи находят на месте поселения остатки просторных «дружинных» жилищ, землянок, множество различных предметов X–XII и XIII–XIV веков.

Длина острова Хортица порядка 12 километров, ширина, в среднем, — 2,5 километра. Высота прибрежных скал кое-где достигает 30 метров. Скалы эти изрезаны пещерами, их здесь большое количество. Самая известная — Змиева пещера. В ней, по древнему преданию, жил «змий» о двенадцати головах.

Остров Хортица буквально нашпигован Историей. Ее свидетельства находят и под водой, и под землей. В 1995 году неподалеку от балки Генералки на глубине 9,5 метров был обнаружен остов большого дубового долбленого судна. По мнению археологов, это остатки ладьи времен Киевской Руси. А на северо-восточном побережье острова обнаружено несколько землянок той же эпохи. Найдены амфоры, фрагменты керамики, наконечники стрел и многое другое.
Казачья родина

Но самая главная легенда Хортицы — это Запорожская Сечь и клады запорожских казаков. Предполагается, что Сечь здесь зародилась в 1552–1557 годах, когда Дмитрий Вишневецкий основал первый укрепленный городок на Хортице. Уже позднее казачьи городки распространились на правый берег Днепра и на южную половину острова. В 1577–1578 годы здесь устроил свой лагерь предводитель казацкого отряда Яков Шах. Отсюда он совершал набеги на турок и татар.

В 1617 году Петр Конашевич-Сагайдачный построил здесь новые укрепления. Еще в XIX веке в западной части острова можно было видеть следы валов, куреней и церкви. Постепенно Сечь расселилась. Кроме Хортицы были освоены и окрестные небольшие острова на Днепре, часть земель по обе стороны Днепра, включая Великий Луг — примыкающий к Днепру огромный участок степи в бывшем Александровском уезде (до 1921 года г. Запорожье был Александровском).

Спойлер:

Легенды и мифы о казачьих кладах

В Запорожской Сечи скапливалось немало сокровищ и ценностей, оружия и денег. Это была, в основном, добыча, отбитая у турок и татар. И тому имеется множество свидетельств. Что-то казаки добывали в бою сами, что-то перепадало от дележа общей добычи. Часть богатств шла на формирование «Войсковой Скарбницы» — казны войска Запорожского. Остальное делилась «товариществом».

Банков с депозитными сейфами и ячейками поблизости, естественно, не было. А, уходя в очередной поход, все свои ценности с собой не потащишь. Надежнее всего их было спрятать. И прятали.

В 1630–1640-х годах в Украине пребывал французский военный инженер Боплан, находившийся на польской службе. Он писал, что «каждый казак имеет на островах свой тайный уголок». Возвратясь с победой над турками, «они делят в Скарбнице добычу и все, что ни получат, скрывают под водой, исключая вещи, повреждаемые оною».

По свидетельству Боплана, казаки «скрывают под водой не только пушки, отбиваемые у турков, но и деньги, которые берут только в случае необходимости». Если казак возвращался из очередного похода, то брал спрятанное назад. А если погибал в бою — клад так и оставался в земле.

[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]

В 1775 году Запорожская Сечь была ликвидирована, и казаков насильно переселили на Кубань. Покидая Хортицу, многие казаки считали это временным явлением. У многих казаков «була така думка, шо як помрет «Потемка» (то есть князь Потемкин-Таврический), то воны вернутся назад».

Уходя, многие запорожцы «ничого не бралы с собою, а ховалы добро: хто в землю, хто в скелю, а инчи в Днипро». Тогда же, по преданию, где-то на Хортице или в ее окрестностях была спрятана «Войсковая Скарбница» запорожцев. Хотя есть версии, что ее вывезли.

Легенды и мифы о зарытых кладах передаются из уст в уста. Устные завещания и приметы зарытых сокровищ под большим секретом предаются от поколения к поколению. Еще в конце XIX века были живы многочисленные свидетели, которые помнили от своих родителей приметы запорожских кладов. Вот некоторые записи рассказов древних дедов.

«На Хортивском острови, в Высчей Голови, був камень в рост чоловика, весь до низу попысаный. Теперь его або нема, або мхом порос — не пизнаешь. Пид тым камнем есть запорожский клад. Цей камень бачив я лит двадцять назад, як чабанував».

[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]

«Нызче головы острова Хортивского, над Старым Днипром, есть урочище Лазни. Там, поверх скели, клад. Прымита така: лежыт камень, а на ему слова: «Есть и како, хто визьме — буде кай». Годив трыдцять тому назад слова булы замитни, а теперь камень зарис мохом».

Хорошо известно кладоискателям урочище Сагайдачное. В нем где-то «пид каминнямы», «допропасты» зарыто казацких «грошей», но «не всякому воны судылысь». И здесь, действительно, находили золотые и серебряные монеты и изделия: и случайно и целенаправленно.

Возле Совутиной скалы в 1900-х годах был случайно найден массивный золотой крест с рельефным изображением распятия. О находках знали, но помалкивали: как признался на склоне лет один 69-летний кладоискатель, «на свому віку я найшов п'ять золотих, та нікому і не сказав». Деньги и находки потихоньку сбывали шинкарям.

Говорят, что особенно изобиловал запорожскими кладами Великий Луг. В многочисленных балках и «могылах» Великого Луга, практически, ежегодно находили выносимые вешними водами «старынни мидни и срибни гроши». Одна из речек Великого Луга, впадающая в Днепр, даже носила название Скарбной (то есть «Кладовой» — от украинского «скарб» — «клад, сокровище»).

Легенда говорит, что возле ее устья, «биля Скарбной, де стара Сичь, есть стрилыця, а в тий стрилыци схована вся запорозька казна».То, что река Скарбная была освоена запорожцами, подтверждается реальными находками — еще в прошлом веке в устье реки были найдены две затопленные запорожские «чайки».

Ходят легенды и о близлежащих островах и островках. Так, есть популярная «балачка», что на Стрелецком острове, незадолго до ликвидации Сечи, были «закопаны гроши» — золото, серебро и оружие. Через несколько десятилетий сюда, на остров, явился какой-то «дид», который знал приметы клада: «На тим боци супротив остривка стояв дуб; на дубови була товста гилка, котра показувала на остривок, де сховано клад».

Есть легенда о спрятанных сокровищах на острове Канцерском: «В устье Хортицы, что впадает в Днепр, есть Канцерский островок, а на нем крепость. Это против большого острова Хортицы. На том островку, говорят, есть пещера, а в ней спрятаны три бочонка золота. Вход закрыт дверями, забит камнями и землей. Перед входом поставлен деревянный крест». В 1846 году какой-то «дид» с Херсонщины пробовал найти этот клад, но на третий день поисков он внезапно умер. То ли стар был, то ли… С тех пор уже никто не пытался отыскать вход в таинственную пещеру.

Надо думать, что эти «диды», появившиеся на Хортице буквально через несколько десятилетий после ликвидации Сечи, были запорожскими казаками, «сховавшими» свое имущество или знавшими о кладах, укрытых их товарищами. Каждое такое появление кладоискателей на Хортице подхлестывало интерес к кладам, рождало что-то вроде «золотой лихорадки».

В 1789 году на острове была основана колония немцев-меноннитов, а опустевшие запорожские земли стали заселяться крестьянами. Но легенды не умерли. И чем туманнее были описания и намеки, тем жгучее становился интерес. Многочисленные легенды о таинственных запорожских кладах до сих пор живы и гуляют среди местного населения.

«В голови острива Хортыци, шо вид Кичкаса, есть велыченька могылка, вся обкладена каминями, — повествует одно из преданий. — Лит трыдцять тому назад, там, темной ночи, було часто показуется клад: оце выскоче на могылу козак с шаблею, та так огнем и засяе! Козак золотый, а пид ним кинь срибный! То, кажуть, золоти и срибни гроши. Ти гроши або взято, або показуються, та не всякому».

На Хортице и вообще на землях Запорожской Сечи, говорят, клады «сами в руки просятся». Вся земля острова напичкана предметами старины. Кроме черепов и костей, на месте бывшей Запорожской Сечи находили пистолеты, кинжалы, ножи, сабли, ружья, пушки, ядра, пули, кувшины, казаны, графины, чугуны, бутылки, штофы, кольца, перстни, пряжки, мониста, монеты, трубки.

Один из кладоискателей вспоминает: «Как-то я нашел в балке Большой Вербовой кривой кинжал, длинное ружье и стальную кольчугу; все было покрыто ржавчиной... Однажды я нашел в балке Куцой несколько монет; одна из них была так тяжела, как 6 серебряных рублей вместе, другие — точно рыбья луска (чешуя), а третьи такие же, как теперь пятачки. Случалось находить и другого рода монеты... Да что только не находили на Хортице! прежде на Хортице можно было всякой всячины найти... Теперь многое подобрано людьми, а многое повынесено водой».

Много тайн хранит у Хортицы и Днепр. В прошлом столетии возле острова было найдено семнадцать челнов и два больших судна (по-видимому, казачьи «чайки»). На одном из них была уцелевшая пушка, а в остатках другого нашли саблю с посеребренной рукоятью.

Многое и смыто рекой за прошедшие столетия. Под действием паводковых вод частично изменилась береговая линия Хортицы, а небольшой остров Дубовый вообще смыло полностью.

В окрестностях Сечи, по берегам Днепра, было разбросано множество старинных запорожских кладбищ. Многие из них постепенно распахивались, занимались под огороды или использовались под другие хозяйственные нужды, и нередко случалось так, что посреди огорода или крестьянского двора возвышались старинный каменный крест или надгробная плита.

Несколько таких могил запорожцев находились в деревне Капуливка на реке Чертомлык. В одной из них был погребен знаменитый кошевой атаман Запорожского войска И. Д. Сирко (умер в 1680 году). После смерти Богдана Хмельницкого Иван Сирко в течение двадцати лет был кошевым атаманом запорожцев. Это он подписал знаменитый «Ответ турецкому султану».

До сих пор ведутся археологические исследования Хортицы. Изучается также и дно Днепра в окрестностях острова. В 1995 году во время подводных археологических работ у острова Канцеровского была найдена сабля XVI – начала XVII века, изготовленная на Кавказе или в Передней Азии (возможно, в Иране). Однако большая часть Хортицы до сих пор остается неисследованной. Работы здесь хватит еще многим поколениям.

dreamworlds.ru

[Le Royal]

Спойлер:

Сообщение от Flibustier

Половину этой суммы Кепплер должен отдать индонезийскому правительству.

Подумалось, сколько кладов и сокровищ было найдено в наше время без общественной озвучки данного события)

[Сеньор Кортес]

Самые крупные сокровища с затонувших кораблей. Справка

Самой большой морской сокровищницей считается бассейн Карибского моря. В начале XVI века завоеватели Америки везли по нему сокровища в Европу. Тяжело груженные испанские галеоны подстерегали пираты Карибского моря. Но в их руки попадало не так уж много сокровищ по сравнению с тем, что уходило на дно в кораблях, разбитых во время абордажных схваток и жестоких штормов. В Атлантическом океане, по приблизительным подсчетам, за несколько столетий утонуло более 100 тысяч кораблей. Без учета стоимости исторических реликвий, стоимость затонувших сокровищ оценивается в триллионы долларов.

В XX веке самые крупные сокровища были найдены американцами Мелом Фишером, Барри Клиффордом, Бертом Уэббером и Джимом Хаскинсом.

Мел Фишер — самый известный и удачливый американский охотник за сокровищами. Именно он обнаружил в июле 1985 года сокровища легендарного испанского галеона "Аточа", затонувшего во время урагана в 1622 году в прибрежных водах Флориды. С морского дна были подняты более 200 золотых и более 1100 серебряных слитков, а также ювелирные изделия – золотые кольца, цепи, кулоны, изумрудные броши и изумительной красоты крест, украшенный изумрудами. Кроме того, был обнаружен арсенал оружия XVII века. Общая стоимость найденных сокровищ оценивается более чем в 400 млн долларов США.

Еще до обнаружения сокровищ с властями Флориды было достигнуто соглашение о том, что штату будет принадлежать 20% от всего, что найдет Фишер и его команда.

С именем Барри Клиффорда связаны удачные поиски пиратской галеры "Уайды", которая в 1717 году села на мель и затонула на мелководье всего в нескольких сотнях метров от флоридского пляжа Кейп‑Код в Маркони‑Бич. Согласно историческим хроникам, прежде чем разбиться о рифы, пираты успели ограбить около пятидесяти кораблей. Останки галеры "Уайда" были обнаружены Клиффордом в 1984 году. Общая сумма сокровищ, которые аквалангисты Клиффорда добыли со дна, достигла примерно 15 миллионов долларов.

Другой крупнейший "улов" XX столетия достался двум американцам – Берту Уэбберу и Джиму Хаскинсу. В 1977 году они нашли останки испанского галеона "Нуэстра сеньора де ля Консепсьон", затонувшего в 1641 году у берегов Гаити. Всего с морского дна было поднято 32 тонны серебра в слитках и монетах, золотые украшения, антикварную фарфоровую посуду. Общая стоимость сокровищ составила 14 млн долларов.
В 2007 году был обнаружен, по мнению специалистов, крупнейший клад в истории. В мае 2007 года американская компания "Одиссей" сообщила о том, что она обнаружила сокровища на сумму в 500 млн долларов на корабле, затонувшем в Средние века в Атлантическом океане. Сотрудники компании вытащили на берег более 500 тысяч золотых и серебряных монет, извлеченных со дна океана. Их вес превышает 17 тонн. Однако этот клад насторожил власти Испании и Великобритании, так как американская компания не предоставила данных о том, где именно было обнаружено сокровище, и какой стране принадлежало затопленное судно. По мнению британских официальных лиц, найденный корабль - торговое судно Merchant Royal, затонувшее во время шторма недалеко от британских островов Силли в 1641 году, возвращаясь в Дартмут с сокровищами из Мексики.

По закону компания "Одиссей" получит до 90% стоимости своей находки, однако это будет зависеть от того, найдутся ли на нее еще какие-нибудь претенденты.

Самые известные клады, обнаруженные у берегов России

На территории России одной из главных сокровищниц является Финский залив – на его дне лежат более шести тысяч затонувших кораблей. Среди лежащих на дне корабельных останков есть настоящие сокровищницы – корабль посольства герцога Шлезвиг‑Гольштейнского Фридриха III, который в 1635 году вез царю Михаилу Федоровичу богатые дары; русское судно, перевозившее казну для нашей армии в Финляндии, затонувшее в 1718 году; русские суда, вывозившие военную добычу из Финляндии, Германии, Швеции, Польши и др.

В 1953 году финскими рыбаками был случайно обнаружен корпус корабля у острова Борстё вблизи города Турку в Финляндии. Объект не вызвал интереса у финских историков и археологов. Лишь в 1961 году его изучением занялись шведские дайверы, после того, как историк Кристиан Альстем предположил, что найденный корпус может принадлежать русскому галиоту "Святой Михаил". Он вышел из Амстердама в Петербург 15 октября 1747 года, имея на борту груз ценностей для русского императорского двора. В их числе был даже персональный подарок Императрице Елизавете Петровне – резной золоченый кабриолет. Получив разрешение на работы от ничего не подозревавших финских властей, шведские дайверы вскрыли каюты найденного корабля и в первые же дни подняли на поверхность 34 золотых табакерки, часть которых была украшена драгоценными камнями. Кроме того, с морского дна были подняты ценности, закупленные для русского императорского двора: коллекция золотых табакерок работы французских мастеров Пьера Жаррена и Франсуа Марто; коллекция золотых и серебряных часов работы французских и английских мастеров; крупнейшая в Северной Европе коллекция ранних образцов мейсенского фарфора; коллекция золотых фигурных накладок на мебель. А также резная золоченая карета – подарок императрице Елизавете Петровне.

Советский Союз никаких претензий на найденные ценности не предъявлял и сегодня все поднятые предметы хранятся в Финляндии.

В 1987 году финским дайвером-любителем был обнаружен Муланский корабль, затонувший в 1617‑м году около острова Мулан в Финском заливе. Судно вывозило добычу, награбленную шведскими войсками в период оккупации Великого Новгорода в 1611‑1617 годах. С морского дна финны подняли два русских церковных колокола, один из которых имел надпись: "Этот колокол отлит на второй день июля летом года 7106 во славу рождения Христа в Деревяницком монастыре в царствовании Его Величества Великого Князя Бориса Федоровича ‑ Царя Всея Руси"; груз серебряных монет, включая редкие "веревочные" деньги Ивана Грозного 1534 года, редчайшие и очень ценные деньги Василия Шуйского 1606‑1609 годов и голландские серебряные галеры 1611 года, ходившие в Московском Царстве; большое количество вооружения: мушкеты, пистолеты, кирасы, пороховницы. Несмотря на явную принадлежность раритетов и их историческую ценность, Российская Федерация претензий на права собственности не предъявляла, и все поднятые находки поступили в распоряжение государственных органов Финляндии.

Летом 1999 года в ходе специальной поисковой экспедиции финских дайверов ‑ любителей был обнаружен корпус корабля "Фру Мария". Корабль затонул 3 октября 1771 года на Балтике, имея на борту груз художественных ценностей для Императорского Эрмитажа в Санкт‑Петербурге. Это была знаменитая коллекция известного голландского мецената Геррита Браамкампа, купленная после его смерти русским послом в Гааге князем Дмитрием Голицыным по личному указанию императрицы Екатерины II. Основной состав коллекции включали картины голландских мастеров, таких как Пауль Поттер и Герард Доу, и как предполагают – работы учеников Рембрандта. Кроме направлявшейся в Эрмитаж коллекции Браамкампа, корабль вез также предметы искусства, купленные для частных собраний русских вельмож – канцлера графа Панина, вице‑канцлера князя Голицына, графа Чернышова, графа Разумовского и других важных сановников. После находки и идентификации корабля в Финляндии начались тяжбы связанные с правами на спасение его груза, поскольку государство попыталось присвоить все права на находку. Однако в ходе нескольких процессов суд передал права на подъем имущества первооткрывателям. Известно также, что Министерство культуры РФ предприняло ряд шагов по подтверждению прав России и Государственного Эрмитажа на затонувшую коллекцию, но сведений о решении вопроса пока нет.

В настоящее время в отношении поднятых со дна сокровищ нет согласованных международных документов. Согласно общепринятым нормам, если затонувшее судно лежит в пределах 24‑мильной прибрежной зоны какого-то государства, то это государство и решает судьбу добытых сокровищ. Нередко оно забирает себе их половину или четвертую часть. В то же время в некоторых странах считается, что первые сто лет с момента затопления судно принадлежит конкретному владельцу ‑ частному лицу или фирме. В отсутствие наследников или спустя сто лет судно признается собственностью того государства, в чьих водах оно затонуло. Также есть страны, где права собственников затонувших объектов на свое имущество признаются независимо от срока гибели судна.

Если же обломки судна находятся в международных водах, то в силу вступает Брюссельская конвенция 1910 года. Судно принадлежит тому, кто его обнаружил. Однако в таких случаях родственники или потомки затонувших на судне пассажиров и членов команды подают в суд на золотоискателей. За неимением доказательств судебные разбирательства могут продлиться несколько лет.

Результатом многочисленных попыток создания международного документа, четко регулирующего права собственности на затонувшие сокровища, стала Конвенция ЮНЕСКО по защите подводного культурного наследия от 2 ноября 2001 года. Конвенция дополняет свод нормативных документов ЮНЕСКО по охране материального культурного наследия и защищает "все следы существования человека культурного, исторического или археологического характера, частично или полностью
находящиеся под водой в течение не менее 100 лет". Документ запрещает коммерческую эксплуатацию такого культурного наследия.

источник - РИАНОВОСТИ

[Сеньор Кортес]

Остров сокровищ Средневековья

«За морем житье не худо; в свете ж вот какое чудо: Остров на море лежит, град на острове стоит С златоглавыми церквами, с теремами да садами…»

Вряд ли у этого пушкинского сказочного острова имелся реальный прототип. Но вот Готланд, насколько это возможно, вполне подходит: здесь есть и средневековый город «с теремами да садами» — Висбю, и почти сотня старинных церквей, и клады времен морских богатырей-викингов.
Лишь в самые последние десятилетия материковые шведы стали приезжать на остров просто ради его природных и архитектурных красот. А еще совсем недавно сюда стремились в основном кладоискатели, часто нелегальные. Дело в том, что на пике могущества викингов Готланд служил важным центром торговли на Балтике. Естественно, на нем скопилась масса серебряных кладов той эпохи (IX—XI века). По существовавшему тогда обычаю добытые воином сокровища сопровождали его после смерти в мир иной, то есть помещались в могилу вместе с останками. Ну а тревожить покой усопших воинов немногие решались — все помнили, как свирепы были они при жизни.
В новые времена сила суеверий уже, конечно, не действовала, и вот 10 лет назад на Готланде благодаря усердию «черных копателей» обнаружилось самое крупное в мире викингское захоронение серебряных предметов. Однажды фермер по имени Бьёрн Энгстрем заметил двух незнакомцев, которые что-то копали на его лугу. Догадавшись, в чем тут дело, он решил позвонить не в полицию, а на ТВ. Журналисты мигом приехали и сняли небольшой сюжет о «частных» кладоискателях, после чего тех и след простыл. В тот же день профессиональный археолог, привлеченный телегруппой, вместе с Энгстремом нашел 14 300 серебряных монет, огромное число браслетов, колец и просто слитков драгоценного металла.
Главным достоинством изделия викинги всегда считали не его внешний вид, а вес. В данном случае он составил 67 килограммов — целое состояние. Как и во многих других странах, в Швеции такого рода находки по закону должны безоговорочно передаваться государству. Правда, законопослушные граждане могут рассчитывать на приличную компенсацию. Фермер Бьёрн получил из казны 2,1 миллиона крон (210 000 долларов), после чего, по собственному признанию, «твердо решил связать будущее с археологией».
Конечно, меры, для того чтобы умерить пыл подпольных археологов, принимаются. К примеру, уже много лет запрещен ввоз на остров металлоискателей. За вывоз уже найденных ценностей можно получить год тюрьмы. И все-таки время от времени на международных аукционах всплывают предметы с Готланда — отчаянные «диггеры» там еще не перевелись.

«Столица» Готланда Висбю знаменита не только прекрасно сохранившимися средневековыми постройками, но и живописными руинами, оставленными посреди города

Город тысяч роз

Спойлер:

Менее прагматичные любители древностей тоже находят, чем заняться на острове. Большой интерес представляют, к примеру, местные церкви. Готландцы приняли христианство в 1030 году — раньше, чем большинство материковых шведов, и многие из здешних 92 храмов относятся как раз к ранней эпохе. Полностью сохранил уникальный средневековый облик и административный центр — 25-тысячный Висбю целиком включен в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Основанный в 897 году, этот город к XIII веку прославился как богатейший порт Балтики. Правда, уже к концу XIV он утратил свое значение, но с историко-культурной точки зрения это оказалось даже хорошо: муниципальной казне так ни разу и не хватило денег на коренную перестройку, и более 200 домов дошли до нас в первоначальном виде.

Расположен Висбю на западном побережье острова, относительно близко к материку, что защищает его от открытого моря. Высокая крепостная стена, окружающая город со стороны суши, — свидетельство его бурной истории. Отстаивая свою независимость, городу-республике Висбю часто приходилось воевать с остальной частью острова.

Кроме стен и старинных зданий, почувствовать аромат тех давних эпох помогают разнообразные представления и действа. Например, уже более четверти века в августе здесь проходит фестиваль Средневековья. Изначально он задумывался сугубо для местных жителей, чтобы они лучше познакомились с историей родного острова.

Но сегодня сюда приезжают тысячи участников со всего мира. Большинство гостей одеты в костюмы минувших столетий. Причем здесь вы не найдете пластиковых шлемов с рогами — вся одежда изготовлена вручную, строго в соответствии с традициями. Те, кому эти каноны неизвестны, могут взять средневековую одежду напрокат или даже записаться на специальные курсы по ее изготовлению.

Целую неделю по узким мощеным улочкам деловито вышагивают монахи в рясах из грубой ткани, с тяжелыми крестами, гремят латами рыцари, пышными платьями со шлейфами шуршат горожанки. Одни спешат на турнир, другие — на соревнование лучников, третьи — на ярмарку. В дни фестиваля там можно купить буквально все, что продавалось до 1400-х — от плуга до коровы, а заодно выучиться кое-каким навыкам и ремеслам вроде жонглирования или кузнечного дела. Всюду пахнет смолой, свежестругаными досками, жареным мясом, горячими булочками с корицей — как и положено средневековому городу, на каждом его углу что-то варится и дымится.

Ну а любители тишины и романтики предпочитают приезжать сюда в мае, когда в городе зацветают тысячи роз...

Русский след

Спойлер:

Именно Висбю основал в 1358-м вместе с Любеком знаменитый Ганзейский союз. Но торговые контакты Готланда простирались далеко за пределы Балтики. Об этом свидетельствует крупнейшая в мире коллекция арабских монет из Средней Азии X—XI веков, обнаруженная среди прочего серебра тем самым фермером Энгстремом и ныне представленная в городском музее. Одним из важнейших партнеров острова был некогда Новгород (в летописях эти контакты впервые упоминаются в 1130 году): через Готланд русские пушнина, пенька и древесина попадали в Германию и дальше в южную и западную части Европы.

Сегодня о давних торговых связях напоминают названия двух переулков в центре Висбю — Новгородского и Русского. Наши мастера оставили свой след и в искусстве Готланда. Сохранились остатки двух крестовокупольных церквей XI века — Русской и Святого Лаврентия. В храмах Гарде и Челюнге, расположенных в центре острова, сохранились фрагменты фресок XII века, выполненных русскими мастерами.
На смену активным связям Древней Руси и Готланда в XII—XIV веках пришло время относительного затишья. Оно продолжалось до 1808 года, когда российская эскадра без единого выстрела заняла остров. Эту историю любят рассказывать местные краеведы, особенно женщины. Началась она с того, что русские вошли в гавань Висбю обманным путем — под шведскими флагами. Возглавлял русские войска контрадмирал Николай Андреевич Бодиско, впоследствии — военный комендант Гельсингфорса (Хельсинки). По словам журналистки Греты Хенрикссон, «это была самая мирная оккупация за всю мировую историю. Более того, захватчики пользовались большой популярностью у прекрасной половины Висбю. Они в совершенстве владели французским языком, отлично танцевали и много времени проводили на балах и приемах. Когда спустя три с половиной недели русские ушли, женщины Висбю плакали, ведь шведские офицеры хуже говорили по-французски и совершенно не умели танцевать».

А в 1929 году на остров с Украины вернулась большая группа этнических шведов. Еще в XIV веке их предки переселились на эстонский остров Дaгё (Хийумаа), который в 1710 году отошел к русской короне. Взойдя на престол, Екатерина II позволила новым подданным оставаться свободными при условии, что они переедут на южные земли, отвоеванные у Турции. Каждой семье императрица гарантировала 60 десятин земли и многочисленные налоговые льготы. В августе 1781 года в сопровождении полусотни донских казаков 1200 шведов отправились в путь к новому местожительству. Тяжелое путешествие завершилось 1 мая 1782-го: до пункта назначения дошли лишь 535 переселенцев. В конце XVIII века колония на украинской земле, получившая название село Змеевка, приняла пополнение из 31 солдата, взятого в плен во время новой войны со Швецией.

1 августа 1929 года 886 жителей украинского села вернулись на историческую родину, в Швецию. Сегодня они проживают на Готланде в местечке Рома. Вместе с собой они привезли русские колокола и старошведский язык, который удивительным образом сохранили на чужбине их предки.

В начале октября 2008 года украинскую Змеевку посетила шведская королевская чета. Говорят, что Карлу XVI Густаву пришлось настаивать на поездке: у украинских властей не было особого желания показывать монарху небогатое село, где все еще проживает часть его компатриотов. Но, как говорится, нет худа без добра: к приезду гостей в Змеевке построили новую дорогу и детскую площадку для школы, а по маршруту следования их величеств расставили биотуалеты. Правда, газопровод, на который сильно рассчитывали сельчане, так и не провели. Обсудить эту проблему с королем жителям тоже не удалось — между ними и высокими гостями непреодолимой стеной встали десятки телохранителей.

Герои Готланда

Спойлер:

Как и все островитяне, жители Готланда любят подчеркнуть свою «особость», дескать, у них там, в Швеции, своя жизнь, а у нас — своя. В чем-то такие утверждения обоснованны: остров вошел в состав объединенной страны только в 1645 году. По сей день тут сохраняется своеобразный диалект. И все же именно здесь проживали несколько героев, традиционно представляющих Швецию во всем мире.
В местечке Кнейпбю, под самым Висбю, расположена «Виллеркюлля», то есть вилла «Курица» — знаменитая резиденция Пеппи Длинныйчулок. В «обаятельном» желтом домике с розовыми ставнями даже снимали о ней фильм, а сейчас здесь помещается своеобразный мемориальный музей: в спальне на первом этаже можно услышать, как Пеппи залихватски храпит, положив ноги на подушку, а голову под одеяло. Тут же небрежно развешаны и разбросаны все ее занимательные вещицы. На втором этаже имеется огромная книга для посетителей, где вкривь и вкось — под стать характеру хозяйки — юные почитатели пишут, что любят и помнят веселую героиню Астрид Линдгрен. Иногда подписи совсем лаконичны — «Пеппи!!!», иногда их сопровождают рисунки, например, ее любимой лошади, чей муляж в натуральную величину стоит на веранде. В седле можно посидеть, натягивая настоящие поводья…

Ну а главный герой острова — лицо уже реальное, а именно недавно умерший Ингмар Бергман. Здесь он снял несколько фильмов, в том числе «Седьмую печать», а на близлежащем островке Форё («Овечьем»), куда можно попасть на пароме с «большого» Готланда, построил дом, где жил до самой смерти. Там же, на местном церковном кладбище, режиссер и похоронен.

С Готландом связано имя и другого большого художника — Андрея Тарковского. Он оставил на острове еще один русский след, сняв свой последний фильм «Жертвоприношение» в местечке под названием Нэсхольмен, которое представляет собой, собственно говоря, маяк на маленьком мысу в юго-западной части острова. Природа здесь напоминает, скорее, африканскую саванну и мало похожа на окрестности того же Висбю, не говоря уже о материковой Швеции. И в этом еще одна особенность Готланда. Достаточно проехать километров пять, чтобы увидеть совершенно иной ландшафт. Может быть, дело всего лишь в теплом Гольфстриме, балтийским своим ответвлением омывающем остров. Но когда смотришь на цветущие в декабре розы, хочется верить, что это — обыкновенное чудо.

по материалам
ВОКРУГ СВЕТА

[Сеньор Кортес]

В дополнение к сообщениям Странника [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться] и [Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]

За золотом «серебряного флота»

11 июня 1702 года из Гаваны вышла испанская эскадра из 19 галеонов под командованием дона Мануэля де Веласко. Корабли шли домой, в Испанию, где их с нетерпением ожидали уже около трех лет. Пираты, неблагоприятная погода, а также начавшаяся в 1701 году война с Англией, Голландией и Австрией препятствовали выходу кораблей в море.

На галеоны было погружено большое количество золота, драгоценных камней, серебра, жемчуга, китайского фарфора, шелка, амбры, индиго, красного и бальсового дерева, ванилина, какао, кошенили, имбиря, кожи и других товаров. Официально этот груз оценивался в 30 миллионов пиастров, но его фактическая стоимость, с учетом нелегальных товаров, была значительно выше. Никогда еще Испания не доверяла таких богатств морской стихии.

Спойлер:

При испанском дворе многие серьезно опасались за исход этого плавания. Поэтому в море «Серебряный флот» встретился с военной эскадрой союзников-французов, состоящей из 23 кораблей под командованием знаменитого тогда вице-адмирала маркиза де Шато-Рено. Им была поручена охрана испанской флотилии.

Франко-испанская флотилия успешно преодолела Атлантику. Пунктом назначения был Кадис, но Шато-Рено через лазутчиков узнал, что этот порт блокирован англо-голландским флотом под командованием сэра Джорджа Рука. И Шато-Рено направился на северо-запад Испании, в бухту Виго, которая, по мнению испанцев, могла служить надежным убежищем.

«Это был настоящий ад»

Бухта Виго — это длинный вход с моря, тянущийся около 8 миль на северо-восток и шириной в 3 мили, но постепенно суживающийся до 600 ярдов. В этом месте он называется Estrecho de Rande. Затем он расширяется наподобие озера, хотя и довольно мелкого. Город Виго, бывший в 1702 году простой рыбачьей деревушкой, располагался на южной стороне залива, а город Редонделья занимал юго-восточный угол упомянутого озера. Вход в бухту Виго в то время, вероятно, не имел оборонительных фортов и батарей. Сам же город Виго был укреплен незначительно.

Шато-Рено провел всю флотилию через Estrecho de Rande в глубину бухты, тогда как военные корабли блокировали узкий вход, выстроившись полумесяцем. Проход перекрыли заградительными бонами — пришлось срочно восстанавливать разрушенные укрепления. Пушки, снятые с кораблей, образовали две батареи.

Времени было вполне достаточно, чтобы перенести на берег весь груз, но нерешительный дон Мануэль де Веласко стал дожидаться из Мадрида распоряжения, куда следовать дальше...

Тем временем английский флот, потерпев неудачу у Кадиса, решил вернуться домой. Однако не успело еще последнее судно выйти из бухты, как пришло известие о том, что 10 дней назад французские корабли, конвоирующие испанские галеоны, на борту которых находится неслыханное богатство, вошли в бухту Виго.

Сэр Джордж Рук был в это время уже на пути в Англию. Его догнали. И через три дня — 20 октября 1702 года — англо-голландская эскадра из 100 кораблей под командованием адмирала Рука входила и бухту Виго...
Разыгралось жестокое сражение. «Это был настоящий ад», — вспоминали потом очевидцы.

Противники расстреливали друг друга в упор. Тяжелые корабли, запертые в бухте, лишились маневренности. Англичане стреляли раскаленными ядрами, и головешки, разлетаясь по ветру, поджигали другие корабли. На адмиральский корабль Рука «Торбэй» навалился французский брандер, и, охваченный пламенем, он был покинут экипажем. Французский корабль «Солид» взорвался с таким грохотом, будто предвещал конец света. Одно за другим, французские и испанские суда теряли мачты, загорались, их сносило течением.

30 часов продолжались ожесточенные абордажные бои. Шато-Рено с частью своих кораблей удалось прорвать блокаду и уйти в море. Испанский же адмирал дон Мануэль де Веласко, видя безнадежность своего положения, приказал поджечь свои корабли или сделать в них пробоины, чтобы они не достались неприятелю. Зловещее зарево, поднявшееся над бухтой, разгоняло мрак наступающей ночи.

В итоге в битве за золото было потоплено 24 корабля. Впрочем, до сих пор нет единого мнения ни о количестве затонувших в бухте судов, ни о размерах добычи, доставшейся англичанам и голландцам. Согласно одним сведениям, в руки англичан попали сокровища на сумму от 200 тысяч до 5 миллионов фунтов стерлингов. А между тем из 19 галеонов им удалось захватить только 5, причем один из них — самый крупный в испанской флотилии, отправленный в качестве приза в Англию под командованием адмирала сэра Клаудесли Шоувела, — сразу же после выхода из бухты наскочил на риф и затонул на глубине 33 метра. Кроме того, было захвачено 6 французских кораблей.

Другие источники утверждают, что весь груз пошел на дно бухты вместе с галеонами. Французы, в свою очередь, предполагают, что решительный Шато-Рено по приходу эскадры в Виго выгрузил ценности на берег и под охраной французских войск отправил их своему правительству. Иначе за что же Людовик XIV после этих событий произвел его в маршалы вместе с чином полного адмирала?

Неизвестна и общая стоимость пропавших сокровищ — никаких документов о погрузке ценностей на испанские суда в Вест-Индии не сохранилось. И все же англичане оценивают их сегодня от 5 (по самым скромным подсчетам) до 20-24 миллионов фунтов стерлингов, а американцы — в 60 миллионов долларов.

В действительности же надо признать: вопрос о судьбе сокровищ, которые во время боя находились в трюмах галеонов, вот уже почти 300 лет остается без ответа.

Изобретательный офицер

Отыскать сокровища мечтали многие поколения кладоискателей. Несколько экспедиций было предпринято, вряд ли кто знает. Расскажем лишь о некоторых.

Спойлер:

...В июне 1738 года в бухту Виго прибыла французская судоподъемная экспедиция, возглавляемая отставным морским офицером Александром Губертом. После тщательных промеров были определены места нахождения нескольких затонувших кораблей. Выбор пал на испанский галеон «Тохо» водоизмещением около 1200 тонн, лежавший на глубине 6 метров при малой воле. Судно решили поднимать с помощью строп, деревянных понтонов, шпилей и 24 толстых пеньковых канатов.

«Я прибыл на рейд Редонделья 17 июня 1738 года, — писал Губерт об этом предприятии, — Прежде всего я собрал две шлюпки, привезенные в разобранном виде, и построил на бочках плоты, установив на них копры для забивки свай. Промер, произведенный 18 августа 1738 года, показал, что «Тохо» затонул на илистом грунте. Установив на шлюпках черпаки, я приступил к рытью канала перпендикулярно к судну... К 4 декабря канал был готов... Иглу я сделал сперва из местной сосны с железной оковкою... Я рассчитывал, что этой иглою протащу дрек под килем с левого к правому борту, а затем и тросы... Попробовал провести иглу под судно 20 декабря, она прошла. Так я получил уверенность в успехе...»

Но Губерту все-таки не повезло. Игла где-то зацепилась. В апреле ее пришлось вынуть — она оказалась сломанной. Сделали новую иглу. В июле она была пущена в ход и, кажется, прошла под галеоном «Тохо». Но снова неудача. Игла вышла с правого борта всего лишь чуть-чуть. И только в конце июля иглу, а за ней дрек и тросы провели под затонувшим судном.

Однако в это время компания распалась, выплачивать жалованье экипажу и рабочим стало нечем. Лишь весной 1740 года настойчивый Губерт сумел найти новых компаньонов.

Были построены три понтона, под килем затонувшего галеона продернуто 24 каната. «Пока шел прилив, — вспоминал Губерт, — я откачивал воду из понтонов, корабль приподняло из его илистого гнезда... я подтянул его ближе к берегу. В течение октября и ноября 1741 года мы пользовались каждым отливом, чтобы обтягивать канаты, и каждым приливом, чтобы приподнимать корабль и подводить его ближе к берегу. Наконец 7 февраля 1742 года корабль при высокой воде был настолько подведен к берегу, что при отливе в трюме было сухо...»

Но, увы, предприимчивого кладоискателя ожидало величайшее разочарование: в трюмах поднятого галеона он нашел 600 тонн балластных камней, 12 чугунных пушек, несколько сотен ядер, десяток мешков с ржавыми гвоздями и множество разбитых глиняных горшков. В итоге, истратив на экспедицию более 2 миллионов франков, французы ни с чем покинули неприветливую бухту.

Отсутствие золота на галеоне не умаляет замечательной настойчивости, изобретательности и искусства, проявленных Губертом при проведении подъемных работ. Ведь он ухитрился поднять со дна корабль без всякой водолазной техники — у него не было даже простейшего водолазного костюма!

Настойчивый банкир

Обломки судов постепенно заносило илом. Первое время на морских картах еще отмечали места гибели кораблей — как отмели, опасные для судоходства. Но в XIX столетии о них помнили лишь рыбаки, потому что в этих местах часто рвались сети.

...История поисков, предпринятых парижским банкиром Ипполитом Магеном, началась в 60-х годах прошлого века. Маген решил использовать самую совершенную водолазную технику, в частности, скафандр Денейруза и Рукейроля, который они сконструировали в 1865 году. Он позволял водолазам опускаться на глубину до 50 метров.

Спойлер:

Устроив свою штаб-квартиру в подвале соляного склада, Маген в январе 1870 года, в разгар ужасной непогоды, приступил к обследованию затонувших галеонов. Старый испанский рыбак за приличное вознаграждение показал, где лежат на дне 5 судов. Чтобы получить более точные сведения и сохранить тайну, Маген приказал завинчивать смотровое стекло шлема готовившегося к спуску водолаза до того, как будет снят шлем поднявшегося на палубу его товарища. Таким образом, ни один из них не мог услышать, что рассказывали после выхода из воды другие водолазы.

За 12 дней удалось обнаружить 10 кораблей. Скоро из Франции начало прибывать подводное оборудование и снаряжение. В него даже входили электромагниты, подводный электрический фонарь весом 900 фунтов и подводная наблюдательная камера, которая могла вместить двух человек.

Первой находкой оказалась старинная чугунная пушка с забитым пробкой дулом, в котором еще сохранился воздух. После этого водолазами были извлечены 200 ядер, медный сосуд, топор для абордажного боя, рукоятка от кортика, серебряный бокал, футляр от трубки, мешок бразильских орехов. Все это лежало среди обломков галеона, который местные жители почему-то называли «Мадерой». «Испанцы с жадным интересом рассматривали эти реликвии полуторастолетней давности, — вспоминал Маген. — Их фантазия не знала удержу. Ящики с индиго превращались в серебряные вазы, а куски чугуна в серебряные слитки».

Наступившие осенние штормы заставили водолазов прекратить работы на этом судне и перейти на галеон «Ла Лигура», который затонул в глубине бухты. Здесь они смогли добраться до судового лазарета, где обнаружили несколько медных тазов и различные сосуды. Когда галеон взорвали, то к числу находок прибавились компас и железная чаша. А вот золота и серебра, увы, не было.

...Маген спешит, так как средства экспедиции подходят к концу и всему предприятию грозит крах. Работы ведутся даже в ночное время. Было решено попытать счастья на галеоне «Тампор». И вот тут-то неожиданно был найден первый слиток серебра, а вскоре вес поднятых слитков достиг 130 фунтов.

В приподнятом настроении Маген выехал в Париж. Ему удалось быстро распродать дополнительные акции и собрать приличную сумму денег. Кстати, из бухты Виго он захватил с собой тяжелый темный брусок, чтобы отдать его на исследование. Водолазы обычно не поднимали их со дна, а в тех редких случаях, когда они случайно попадали на палубу водолазного бота, сбрасывали обратно в воду. К радостному изумлению Магена, этот невзрачный на вид кусок металла оказался чистым серебром!

Однако начавшаяся франко-прусская война не дала возможности продолжить поиски. В последнем полученном Магеном из Испании письме сообщалось, что почти все водолазы парализованы, спуски может продолжать только один. Дело в том, что ни о какой декомпрессии в те дни не было и речи. Поэтому, несмотря на сравнительно небольшую глубину, кессонная болезнь подорвала здоровье водолазов. Да и сам Маген оказался прикован к постели. Водолазы, не получавшие за свой труд жалованья, объявили забастовку...

В 1873 году Ипполит Маген издал в Париже книгу «Галеоны Виго», где рассказал историю испанских сокровищ и высказал свои соображения по поводу их подъема. После выхода книги испанцы засекретили все исторические материалы, относящиеся к бухте Виго.

«Подводный глаз» Джузеппе Пино

…В 1904 году в бухте Виго появились итальянцы Иберти и Джузеппе Пино; личность последнего заслуживает особого внимания.

Спойлер:

Джузеппе Пино родился в 1870 году в Кьямпо-Арциньяно, в Италии. В 18 лет он переезжает в Милан, где продает свои первые изобретения в области электричества. На вырученные деньги приступает к работе над созданием подводного шара для исследования морских глубин. Через несколько лет его идея претворяется в жизнь, но молодого конструктора постигает неудача. Жители деревни Ваду, находящейся между Савоной и Генуей, где Пино проводит свои испытания, испугавшись «монстра», затапливают его. Тяжело пережив несчастье, Джузеппе продолжает работать над новыми изобретениями и постепенно приобретает авторитет и влиятельных покровителей. Они помогают ему учредить компанию, деятельность которой направлена на совершенствование водолазной техники.

В 1903 году близ Генуи проводятся испытания нового детища Пино — гидроскопа, заинтересовавшего военно-морское министерство Италии. Его аппарат представлял собой стальную шахту, состоящую из нескольких полых цилиндров, выдвигающихся, как у зрительной трубы, в зависимости от глубины погружения. Нижняя часть шахты заканчивалась камерой с 12 оптическими стеклами — иллюминаторами, расположенными вкруговую, а верхняя — стальной площадкой. Для придания конструкции большей плавучести площадка опиралась на пробковую платформу и закреплялась у борта исследовательского судна. Обследование дна проводилось наблюдателем, сидящем в смотровой камере, или с площадки, где могло, стоя, размещаться до 20 человек. В этом случае изображение передавалось на специальный экран при помощи сложной системы зеркал.

Для «полевых» испытаний аппарата Пино выбирает бухту Виго. Его давно привлекают эти места. Ознакомившись с архивными материалами по затопленным кораблям, Пино заключает с испанским правительством договор на проведение водолазных работ. Согласно этому документу, Испании причитается 20 процентов «всех богатств, какие бы ни были добыты».

В конце 1904 года в район поисков доставляют все оборудование, и Пино, полный надежд, приступает к делу.

Помимо гидроскопа в работах используется еще одно изобретение Джузеппе — элеватор для подъема со дна затонувших предметов. Он состоит из двух четырехугольных рам, к которым прикреплены двухслойные эластичные мешки из резины и брезента. Нижняя рама снабжена сильным магнитом, который, по замыслу автора, должен был притягивать железные предметы, и приспособлениями для крепления обнаруженных находок. В мешки насосом нагнетался воздух, и они устремлялись вверх, увлекая за собой привязанный к нижней раме груз. Этот прототип современного понтона должен был поднимать предметы весом до 30 тонн.

Расчеты изобретателя оправдались. За время работ удалось извлечь несколько чугунных пушек, 4 паровых котла с английского судна конца XIX века, один из которых весил 70 тонн. Кроме того, на одном из двух затонувших галеонов, обследованных Иберти и Пино, было найдено несколько золотых статуэток и серебряных слитков весом по 80 фунтов каждый. Однако баснословных сокровищ так и не было обнаружено.

Символ несбывшихся надежд

Казалось бы, эта неудача навсегда отобьет охоту у искателей подводных кладов тратить время и деньги на, возможно, даже и несуществующие сокровища. Но...

Спойлер:

.. В 1954 году попытал свое счастье в бухте Виго известный ныне бельгийский кладоискатель Робер Стенюи. 20-летний юноша, оставив престижный институт, вместе с приятелем отправляется в Испанию, где на дне бухты они находят 3 корпуса старинных кораблей, занесенных толстым слоем ила. Золота они не обнаружили. Их трофеями стали обломки глиняной посуды, ржавые кортики, пушечные ядра, балластные камни. В книге об этой экспедиции, которая вышла под названием «Золотые россыпи», Стенюи писал: «Лишь коснувшись рукой борта галеона на дне галеон «Сан Педро», в который еще никто не смог проникнуть. По некоторым историческим документам было известно, что на этом судне в самом начале сражения испанцы пытались перевезти сокровища на берег. Галеон был расстрелян английскими кораблями и затонул на сравнительно мелком месте, а местные рыбаки, чтобы золото не досталось врагу, завалили корабль большими глыбами. От времени камни срослись между собой, образовав прочный панцирь, который закрыл судно от кладоискателей.

Однако, как и ее предшественники, «Венчур» вытянула пустышку.
Не сопутствовала удача и американской «Атлантической спасательной экспедиции» во главе с инженером Джоном Поттером, который объединил в своей фирме коллег-кладоискателей (среди них был и Р.Стенюи), специалистов-техников и кредитодателей. Это общество в период 1956 — 1960 годов впервые серьезно и продуманно осуществило поиски конкретных галеонов. Но бухты Виго, я понял, что такое подлинная страсть. Действительно, можно потратить все свои деньги без остатка на поиски полусгнивших кусков дерева. И если бы меня спросили, где я хочу быть, я бы ответил — в Виго на галеоне».
К этому времени уже, пожалуй, невозможно было найти такое судно из затонувших в 1702 году, которое кладоискатели не пытались бы поднять или осмотреть.

И все же в ноябре 1955 года английская фирма «Венчур» купила у испанского правительства право на проведение водолазных работ в Виго. Внимание англичан привлек подобно своим предшественникам, эта экспедиция обнаружила только остатки затонувших кораблей...

За прошедшие почти 300 лет бухта стала синонимом несбывшихся надежд. И все же кладоискатели собрали важный материал, который, возможно, поможет историкам раскрыть тайну погребенного на дне бухты флота.

Анатолий Артюшкин
Вокруг Света

[Flibustier]

Сокровища затонувшего в 16 веке корабля найдены в Карибском море

[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]

Команда американский кладоискателей обнаружила сокровища на месте произошедшего в 16 веке кораблекрушения в Карибском море близ побережья Доминиканской республики, сообщает в пятницу британская газета Daily Mail.

Удача улыбнулась профессиональным кладоискателям из американской организации Deep Blue Marine, которая занимается извлечением с морского дна ценных исторических артефактов. Водолазы обнаружили 700 серебряных монет, которые могут стоить миллионы долларов, старинные статуэтки, а также зеркальный камень, который, возможно, использовался в шаманских ритуалах.

[Для просмотра данной ссылки нужно зарегистрироваться]

Работы по поиску клада велись на месте затонувшего судна, детали о котором организация не разглашает.

Кладоискатели выяснили, что находятся на верном пути, когда приобрели у одного из местных рыбаков старинную монету, которую он нашел во время ныряния. Прежде чем обнаружить обломки судна, водолазы обследовали порядка 70 километров морского дна.

Охотники за сокровищами полагают, что корабль затонул в результате урагана, когда следовал назад в Испанию с грузом новых отчеканенных монет.

«Мы посмотрели в архивах преобладающее в районе течение и направление ветров. Так как обнаруженная на месте кораблекрушения пушка и груз балласта были расположены в неправильном направлении, мы предположили, что ураган крутил судно против часовой стрелки», - пояснил Рэнди Чэмпион (Randy Champion) вице-президент Deep Blue Marine, штаб-квартира которой находится в штате Юта.

По его словам, работа велась в выемке дна, процедура не является легкой, так как судно засыпано песком и кораллами. Команда кладоискателей еще раз «попытает» удачу на месте обломков судна через две недели, отметил Чэмпион.

Deep Blue Marine сообщила о находке властям Доминиканской республики, в водах которой было найдено затонувшее судно. Выручка от сокровища будет поделена поровну между республикой и организацией кладоискателей, передает РИА «Новости».

[Сеньор Кортес]

Золото галеона «Аточа»

Мел Фишер — самый известный и удачливый американский охотник за сокровищами — мечтал заполучить все золото и серебро, которое уже много столетий покоится под толщей воды и песка у берегов Флориды.
После того, как в начале 60-х годов Фишер обнаружил и поднял часть груза испанского каравана, затонувшего в 1715 году к востоку от Флориды, его аппетит разыгрался и он устремился на поиски нового объекта — легендарного галеона «Аточа». Груз «Аточи» состоял из золота и серебра (тонны драгоценного металла были записаны в его грузовом манифесте), а сколько незарегистрированных, сокрытых драгоценностей и произведений искусства могло находиться на его борту!

Экономике Испании был нанесен серьезный урон, когда «Аточа» — в числе других судов каравана 1622 года — был потоплен ураганом вскоре после отплытия из Гаваны в Испанию.
«Аточа» затонул на глубине 15 метров с 250 пассажирами и членами команды на борту. Хотя местоположение галеона было известно, спасательные работы сразу после катастрофы затрудняла плохая погода, а последующий шторм разметал остатки галеона по дну океана на несколько миль.
Знаменитая сага об «Аточе» и остальном караване была надлежащим образом описана, но впоследствии ее забыли, и она канула в Архиве обеих Индий в Севилье, в Испании.
И вот, спустя столетия, появился Мел Фишер, горящий желанием отыскать галеон «Аточа» и его сокровища. После работы в испанских архивах район поисков Фишера и его команды растянулся на участке более 10 километров южнее Флориды и островка Ки-Уэст.
Скептики посмеивались над Фишером, которому удавалось лишь время от времени находить по несколько золотых и серебряных монет, однако он продолжал работу и обнаружил наконец место последнего пристанища «Аточи».
На поверхность была поднята 1100-килограммовая бронзовая пушка, зарегистрированная в грузовом манифесте «Аточи», а также несколько серебряных слитков с маркировкой, совпадающей с отметками в манифесте, который хранится в Архиве Севильи.
Судя по всему, «Аточа» разломился на три части: нос, который прибило волнами к берегу ближайшего острова; корму, где была найдена пушка; и центральную часть корпуса, где могли храниться все пресловутые тонны золота и серебра.
Поиски сокровищ перемежались с судебными тяжбами: администрация штата Флорида отстаивала право собственности на находки. Наконец, было достигнуто соглашение о том, что штату будет принадлежать 20 процентов от всего, что найдет Фишер и его команда.

Спойлер:

Ключом к успеху Фишера в кладоискательских работах явилось его изобретение, окрещенное «почтовый ящик». Он применял его в экспедиции за сокровищами 1715 года. Это устройство представляет собой огромный агрегат в форме латинской буквы «L», который опускают с кормы поискового судна с тем, чтобы направить потоки воды от винта вертикально вниз. Если глубина небольшая, мощный поток воды очистит морское дно от ила, песка и всего прочего, что может скрывать затонувшие сокровища.
Поисковые суда прочесывают дно высокочувствительными металлоискателями и магнитометрами, и когда фиксируется достаточно четкий сигнал, опущенные на якорных цепях «почтовые ящики» приступают к работе.
Со страшным ревом «ящики» пробивают дыры в океанском дне, куда затем опускаются аквалангисты в надежде увидеть тусклое мерцанье золота или кораллы, усыпанные серебряными монетами...
Удивительное чувство — видеть чистое золото, держать его в руках, зная, что последний, кто к нему прикасался, — нашел свою могилу в море столетия назад. Или примерять на свой палец кольцо с изумрудом. Или выдувать щемящие ноты из золотого боцманского свистка, последний раз звучавшего на палубе «Аточа»...
Мел Фишер обнаружил сокровища 20 июля 1985 года. Главная могила «Аточи» хранила более 200 золотых и более 1100 серебряных слитков (весом от 15 до 37 килограмм каждый). А также ювелирные изделия — золотые кольца, цепи, кулоны, изумрудные броши и изумительной красоты крест, украшенный изумрудами.

Были подняты и предметы повседневного быта: блюда, миски, кастрюли и одежда. Обнаружен целый арсенал оружия XVII века. Извлекли и личный сундучок штурмана с комплектом бронзовых инструментов, включая прекрасно сохранившуюся астролябию.
Общая стоимость найденных сокровищ оценивается более чем в 400 миллионов долларов США.
Захватывающие результаты долгой погони Мела Фишера за морскими кладами можно увидеть в его музее на Ки-Уэсте, где многие из золотых и серебряных ценностей, спасенные от безвременья, сейчас лежат на изящных витринах.
Что же касается Мела Фишера и его команды, го они готовы продолжить поиск (на «Аточе» есть еще чем «поживиться»), если бы не позиция федеральных властей США.
Под эгидой НОАА (Национальная Океанографическая и Атмосферная администрация) находятся мысы Флориды и ближние к ней острова — Драй-Тортугас и Маркесас-Кис (2800 квадратных миль), официально провозглашенные Федеральным заповедником, то есть являющиеся запретной зоной для кладоискателей, особенно оснащенных «почтовыми ящиками».
В ожидании того, когда адвокаты и судьи урегулируют все вопросы, Фишер вернулся к своей первой находке: остаткам сокровищ каравана 1715 года. Ходят слухи, что основной груз каравана еще не найден, и у Мела Фишера есть все шансы стать его первооткрывателем.

по материалам:
Вокруг Света

[Сеньор Кортес]

Сокровища британских корсаров

У берегов Тонга, государства в Океании, были найдены останки старинного судна, сообщает
The New Zealand Herald. Предположительно, речь идет о корабле британских корсаров
"Port-au-Prince", который затонул в 1806 году.
Абсолютной уверенности в том, что обломки, найденные в районе Хаано и Фоа (острова группы Хаапай в южной части Тонга), являются останками "Port-au-Prince", пока что нет. Да и видели их всего два человека: местный дайвер Тевита Моала, а также Дэррен Райс - владелец водолазного курорта, на территории которого Моала и обнаружил обломки. По понятным причинам, делиться подробностями своей находки Моала и Райс не спешат.
Однако сами они практически уверены, что найденное ими судно - именно "Port-au-Prince". По словам Дэррена Райса, в районе островов Хаапай известно всего одно пропавшее судно той эпохи. Правда, с этой точкой зрения согласны не все. Так, некоторые историки уверяют, что в XIX веке острова Тонга были одним из центров морской торговли кокосовым маслом, и в этом районе могло затонуть великое множество судов. С другой стороны, историки признают, что пик торговли начался после 1850-го года. Между тем, обнаруженное водолазами судно, скорее всего, было построено раньше: министр Тонга по делам туризма Сандра Фифита со слов Моала и Райса рассказала, что трюмы корабля обшиты медью - такой защитой от морских червей и водорослей оборудовали парусные суда, построенные между 1780 и 1850 годами.
По словам Фифиты, если найденный корабль - действительно "Port-au-Prince", то сокровища, скорее всего, невредимы. Речь идет об изделиях из меди, серебра и золота, в том числе подсвечниках, распятиях и потирах. Впрочем, не исключено, что желание подстегнуть потенциальных кладоискателей продиктовано должностными обязанностями министра.
Дэррен Райс, тем временем, готовит собственную экспедицию к затопленному судну. По его словам, район, в котором были найдены останки, известен сильными течениями, и за 200 лет то, что осталось от корабля и груза, могло разбросать по очень обширной территории. Первым делом Райс намеревается определить район поисков, составить карту и тщательно задокументировать все находки.

По словам Райса, погодные условия не позволят начать экспедицию до ноября-декабря 2012 года. В первую очередь нужно будет окончательно установить, что найденные останки принадлежат "Port-au-Prince". "Именно это для меня главное, а не сокровища, - говорит Райс. - Если это правда "Port-au-Prince", то это одна из самых важных находок в истории Тонга".

История "Port-au-Prince"

Спойлер:

"Port-au-Prince" - далеко не самое знаменитое пиратское судно, однако, волею обстоятельств, его история была задокументирована. Книга, написанная одним из немногих выживших моряков с "Port-au-Prince", Уильямом Маринером, стала важнейшим источником по истории Тонга и до сих пор является единственным свидетельством о жизни королевства до принятия там христианства. Поэтому, в отличие от сотен кораблей, которые веками в безвестности покоятся на морском дне, а также от полумифических судов знаменитых пиратов, в существование которых верят только самые отчаянные энтузиасты, история о золотых сундуках "Port-au-Prince" долгое время раззадоривала кладоискателей и любителей морских легенд.
История эта и правда захватывающая. Корабль, построенный французами, в начале XIX столетия был захвачен английскими корсарами, которые в течение нескольких лет использовали его для грабежа испанских кораблей вблизи Южной Америки. Со временем судно отошло частному владельцу, который, рассудив, что морской разбой - не самый стабильный источник дохода, отправил "Port-au-Prince" в Новый Свет с двойным заданием: в случае, если нападения на испанцев не увенчаются успехом, команде было предписано следовать в Океанию и охотиться там на китов.
Считается, при этом, что с первой своей задачей моряки "Port-au-Prince" справились: согласно рассказу Уильяма Маринера, к островам Тонга судно подошло с тяжелым грузом сокровищ. Несмотря на то, что груженых золотом галеонов на своем пути пираты не встретили, в трюмах корабля за полтора года плавания скопилась добыча на много тысяч долларов золотом. Достигнув Гавайев, капитан рассчитывал подлатать потрепанное в морских стычках судно и продолжить плавание, однако заняться китовой охотой экипажу было не суждено.
29 ноября 1806 года "Port-au-Prince" бросил якорь возле острова Лифука, где, по словам Маринера, когда-то останавливался капитан Кук. Вечером на судно поднялась делегация от местного населения - туземцы принесли команде мясо и плоды и вообще всячески заверяли моряков в своих добрых намерениях. Однако, как выяснилось, планы у местных жителей были совсем другие. Очевидно, местный вождь Финау Улукалала II, которые в эти годы развивал внешнюю политику и пытался присоединить соседние острова, прикинул, что для решения этой задачи отлично подойдут пушки с "Port-au-Prince" (вооружение корабля насчитывало не менее 32 орудий различного калибра).
Когда на следующий день капитан дал команду сниматься с якоря, матросы взбунтовались: было воскресенье, и им полагался день на берегу. Воодушевленные гостеприимством, проявленным местным населением накануне вечером, полтора десятка человек из команды сели в шлюпки и отправились на остров. На "Port-au-Prince" тем временем начали высаживаться туземцы. Вскоре капитан получил приглашение сойти на берег, достигнув которого был до смерти забит дубинами. Та же участь постигла и взбунтовавшихся пиратов. Остатки команды пытались оборонять корабль, но их было пара десятков моряков против 300 туземцев. Из всего экипажа "Порт-о-Пренса" выжили четыре человека, в том числе и юный Уильям Маринер - он напомнил вождю его умершего сына, и Финау приказал пощадить молодого человека и даже приблизил его к себе. Следующие четыре года Маринер провел на Тонга.
А с захваченным кораблем Финау велел поступить способом, который показался ему самым разумным. Сняв с "Port-au-Prince" пушки, туземцы сожгли корабль до ватерлинии, тщательно собрали железную фурнитуру, а остов вместе с золотом, серебром и медью, затопили. Денег туземцы Тонга не знали, а для переплавки на оружие сокровища англичан не годились.

Так что "Port-au-Prince", конечно, не потерянный нау "Chagas" и не затопленная шхуна Лафитта, но обнаружение места его гибели вполне может превратить Тонга в новую "мекку кладоискателей".

Константин Бенюмов
Lenta.ru

[freeprivateer]

Прошу прощения за нежелательное появление, но некоторые предыдущие занимательные сообщения не совсем полны.
Во-первых, по Lenta.ru
"Порт-о-Пренс" - далеко не самое знаменитое пиратское судно, однако, волею обстоятельств, его история была задокументирована. Книга, написанная одним из немногих выживших моряков с "Порт-о-Пренса", Уильямом Маринером, стала важнейшим источником по истории Тонга и до сих пор является единственным свидетельством о жизни королевства до принятия там христианства.
согласно рассказу Уильяма Маринера, к островам Тонга судно подошло с тяжелым грузом сокровищ. Несмотря на то, что груженых золотом галеонов на своем пути пираты не встретили, в трюмах корабля за полтора года плавания скопилась добыча на много тысяч долларов золотом.
29 ноября 1806 года "Порт-о-Пренс" бросил якорь возле острова Лифука, где, по словам Маринера, когда-то останавливался капитан Кук. Вечером на судно поднялась делегация от местного населения - туземцы принесли команде мясо и плоды и вообще всячески заверяли моряков в своих добрых намерениях. Однако, как выяснилось, планы у местных жителей были совсем другие. Очевидно, местный вождь Финау Улукалала II, которые в эти годы развивал внешнюю политику и пытался присоединить соседние острова, прикинул, что для решения этой задачи отлично подойдут пушки с "Порт-о-Пренса" (вооружение корабля насчитывало не менее 32 орудий различного калибра).
Когда на следующий день капитан дал команду сниматься с якоря, матросы взбунтовались: было воскресенье, и им полагался день на берегу. Воодушевленные гостеприимством, проявленным местным населением накануне вечером, полтора десятка человек из команды сели в шлюпки и отправились на остров. На "Порт-о-Пренс" тем временем начали высаживаться туземцы. Вскоре капитан получил приглашение сойти на берег, достигнув которого был до смерти забит дубинами. Та же участь постигла и взбунтовавшихся пиратов. Остатки команды пытались оборонять корабль, но их было пара десятков моряков против 300 туземцев. Из всего экипажа "Порт-о-Пренса" выжили четыре человека, в том числе и юный Уильям Маринер - он напомнил вождю его умершего сына, и Финау приказал пощадить молодого человека и даже приблизил его к себе. Следующие четыре года Маринер провел на Тонга.

А с захваченным кораблем Финау велел поступить способом, который показался ему самым разумным. Сняв с "Порт-о-Пренса" пушки, туземцы сожгли корабль до ватерлинии, тщательно собрали железную фурнитуру, а остов вместе с золотом, серебром и медью, затопили. Денег туземцы Тонга не знали, а для переплавки на оружие сокровища англичан не годились.
В общем по сравнению с Маринером "просто Мария" отдыхает. Жаль нет романа, как во время Второй Мировой туземные вожди не пытались решить свои геополитические проблемы угоном американского стратегического бомбардировщика.
Во-вторых, по la Flota de Oro.
Европа. Северная Атлантика. Август - декабрь 1701 года.
Вопрос о перехвате "серебряного флота" перед англичанами стоял очень остро - этот драгоценный металл, дойди он до Испании, позволил бы странам-сторонникам Филлипа Анжуйского закупать зерно и продовольствие, строить корабли и крепости, расплачиваться с наемниками, то есть снял бы эту нагрузку с бюджета Франции и Испании.
В свою очередь, испанцы обратились с просьбой к Людовику XIV об эскорте "серебряного конвоя" до берегов Пиренейского полуострова силами французского флота, поскольку опасались, что эскадры голландцев и англичан в Вест-Индии перехватят и разграбят столь лакомый для них кусок. Дело в том, что в этот год из Ла-Платы вышло всего лишь 7 галеонов серебром, которые пришли в Испанию 17 марта 1701 года, и основные надежды кортесы возлагали на конвой 1702 года, в котором должно было идти не менее 20 судов с драгоценным металлом. Сама же Испания как военно-морская держава изрядно ослабела и не могла уже обеспечить морской силой свои отдаленные провинции, но в то же время гордые идальго опасались, что вместо испанских портов французы могут привести конвой во Францию и присвоить себе столь огромные сокровища.
Людовик согласился выполнить эту просьбу, но не бесплатно - испанцы должны были заплатить за услуги 2 260 000 песо. Для выполнения столь деликатной миссии испанцы требовали самого знаменитого и талантливого французского адмирала - де Турвилля, но после его смерти 28 мая 1701 года, поручение было возложено на вице-адмирала Франсуа-Мари де Русселе, маркиза де Шато-Рено.
29 августа эскадра из 13 кораблей, 3 фрегата, 2 флейта с войсками и 5 брандеров под командованием Шато-Рено вышла из Бреста и отправилась в Кадис. Вслед за французами обеспокоенные англичане послали большую эскадру из 35 кораблей под командованием адмирала Джона Бенбоу, который вышел в море 12 сентября.. Его задачей было попытаться перехватить "серебряный конвой" у берегов Испании, а если это не удастся, то, отослав обратно в Спидхэд 25 кораблей, с оставшимися следовать в Вест-Индию. 10 октября 1701 года Бенбоу прибыл на Азорские острова, где узнал, что конвой уже прошел в Кадис. Согласно указаниям он пошел в Вест-Индию с 10 кораблями, направив остальные в Англию. Обеспокоенный военно-морской министр Франции, не зная, что английский адмирал лишился уже 2/3 своего соединения, решил укрепить Шато-Рено кораблями из флота Леванта, что и произошло 1 ноября 1701 года, когда из Тулона в Кадис подошла эскадра вице-адмирала Виктора д'Эстрэ. 14 кораблей было отдано под команду Шато-Рено, вест-индская эскадра вышла в море и направилась к берегам Америки, вперед были посланы 2 фрегата - предупредить губернаторов Мартиники и испанского Вера-Круса о скором появлении французов. Находившийся на тот момент в Карибском море лейтенант-генерал Кэтлогон с 5 линкорами в конце 1701 года покинул Мартинику, оставив только один "Меркур", и пошел в Брест, поскольку из-за болезней убыль в его экипажах достигла огромных размеров.
Бенбоу в конце декабря прибыл на Барбадос, в Бриджтаун, но узнал, что война еще не была объявлена. Стороны застыли в ожидании. Скоро грянет гром - сомнений ни у кого не возникало.



Вест-Индия. Карибское море. Январь - июль 1702 года.
В начале 1702 года Шато-Рено достиг островов Карибского моря. 9 апреля с 18 кораблями он появился в Гаване, 25 апреля, с 4 кораблями отправился к Вера-Крусу, куда и прибыл 15 мая. Распределение военных судов по основным портам и базам было обязательно - французы и испанцы опасались возможных захватов Гаваны, Вера-Круса, Картахены и других богатых городов Карибского моря. Стоянка французов в Вест-Индии была ужасной - свирепствовала лихорадка, эскадра потеряла 2 адмирала, 6 командиров кораблей и 26 офицеров. Шато-Рено был вынужден отправить 7 больших 90- и 80-пушечных линкоров Брест, а 4 - в Тулон.
До начала лета испанцы формировали огромный торговый караван с сокровищами для отправки в Метрополию, собирая суда в Вера-Крус. Наконец, 11 июня конвой вышел в Гавану, где собралась вся французская эскадра Шато-Рено, подошедшая с Мартиники, Вера-Крус и Мексики. 24 июля la Flota de Oro из 18 тяжелых галеонов под командованием испанского адмирала Дона Мануэля де Веласко, загруженный под завязку серебром, кошенилью, китайским шелком и другими дефицитными товарами на общую сумму в 13 миллионов 600 тысяч песо отправился из вод Вест-Индии к Кадису. Только 3 испанских галеона несли более-менее значимое вооружение - это 50-пушечный "Нусса Сеньора де ла Мерседес", 40-пушечный "Иезус, Мария и Жозе", а так же 30-пушечный "Сантиссима Тринидад". Французы с 18 линейными кораблями (3 осталось на Мартинике), 2 фрегатами, 4 брандерами, 2 корветами и 4 флейтами исполняли функции эскорта.
Бенбоу, узнав о сильном эскорте, был вынужден пропустить без боя la Flota de Oro - англичане могли выставить только 10 кораблей, против 18-ти у французов.
Северная Атлантика. Побережье Испании. Июль - октябрь 1702 года.
Путь до Азорских островов "серебряный конвой" прошел без приключений, хотя переход был довольно тяжелым. На Азорах до Веласко дошли известия, что война с Англией и Голландией началась. По слухам, караван у берегов Испании уже караулила английская эскадра адмирала Клаудисли Шовелля. На военном совете Шато-Рено предложил двигаться к одному из французских портов (предпочтительно - к Бресту), поскольку там можно было ждать помощи, да и сами эти порты были прилично укреплены. Кроме того, там можно было доукомплектовать экипажи кораблей. Дон Мануэль яростно воспротивился этому, сообщив, что его инструкции не позволяют принять подобное предложение. В конце концов, решили идти в Виго, однако проследовать на почтительном расстоянии от мысов Сент-Винсент и Финнистере, чтобы не встретиться с англичанами.
В сентябре 1702 года караван достиг берегов Испании. Прибывшие на борт капитан-генерал Испании принц Барбансон и дон Феллипе Араухо сообщили, что месяц назад большая английская эскадра под командованием адмирала Рука осаждала Кадис, и, потерпев неудачу, охотится за "серебряным конвоем". Они посоветовали идти в Эль-Ферроль, хорошо защищенный батареями небольшой порт, но Шато-Рено решил сопроводить конвой в Виго, поскольку там было довольно тихо, а узкий проход на рейд можно было основательно перекрыть бонами и установленными на берегах батареями. 22 сентября 1702 года la Flota de Oro вошел в залив Виго. Галеоны укрылись в небольшой бухте Ульо у острова Сен-Симон, а военные корабли встали на якорь у входа в залив - напротив сторожевых башен Ранде и Корбейро. Первая часть задачи была выполнена - галеоны с сокровищами дошли до берегов Испании.
Сразу же начались лихорадочные работы по обеспечению надежной защиты порта. В Виго были срочно направлены войска, началась реставрация башен Ранде и Корбейро, на каждую из них установили 8 бронзовых и 12 железных пушек; все эти орудия были сняты с испанских кораблей. Между башнями была натянута цепь и установлены боны, полностью перекрывавшие проход к фондо де ла Риа (входу в залив). За заграждением поместили военные корабли. На башнях были размещены гарнизоны из 200 французских и 150 испанских моряков, в фортах Виго - Кастро и Сан-Себастьян - соответственно 1500 и 1300 солдат. Кроме того, еще 3000 штыков были в резерве.
27 сентября началась разгрузка серебра, за которой наблюдали принц Барбансон, адмирал Шато-Рено и члены коммерческой гильдии Севильи. К Виго в срочном порядке было собрано около 500 подвод, крестьянам платили по одному дукату за лигу расстояния, поэтому многие приехали из других областей. К 14 октября практически все серебро и товары были уже сгружены. На галеонах оставалась только контрабанда - припрятанные серебряные монеты, золотые украшения, и практически весь груз кошенили. Дело в том, что воровство - и в колониях, и в Метрополии - было бичом испанской монархии, поэтому король, выслушавший отчеты принца Барбансона и дона Хуана де Ларрея, был уверен, что беспокоиться не о чем, все товары уже на суше. 3650 ящиков серебра, поднятые на галеоны в Вера-Крусе согласно описи дона де Веласко, были сгружены в Виго, если верить документам принца Барбансона. Так что разговоры о "перегруженных серебром кораблях" из английских источников ничто иное, как вымысел. Забегая вперед, скажем, что английским адмиралам был выгоден такой обман, но об этом позже.
Согласно описи принца Барбансона, в общей сложности с галеонов сняли товара на 13 639 230 песо, из которых 6 994 293 песо сразу же легли в сундуки Филлипа Анжуйского.
Риа де Виго. 18 - 30 октября 1702 г.
18 октября испанские агенты донесли, что англо-голландский флот адмирала Джорджа Рука, ушедший из под Кадиса, разделился: одна его часть направилась в Индию, а вторая - на "зимние квартиры", в Англию. Получив такие вести защитники Виго расслабились - разгрузка была временно приостановлена, часть бонов разведена. Однако эта информация оказалась в корне неверной, как раз в это время до Рука дошли слухи, что "серебряный конвой", который так долго искали, стоит в бухте Виго. 20 октября англо-голландцы подошли к стоянке la Flota de Oro. Эскадра состояла из 30 английских и 20 голландских кораблей и имела на борту 13587 солдат под общим командованием графа Ормонда. Авангардом англичан командовал вице-адмирал Хопсон, державший флаг на "Принц Джордж", центром - контр-адмирал Фэйрбон на "Сент-Джордж", арьергардом - контр-адмирал Грэйдон на "Триумф". Голландское соединение из 20 кораблей под командованием адмирала Ван дер Гоеса шло позади англичан.
Силы французов и испанцев были намного меньше - 17 линейных кораблей и 18 галеонов. По пушкам англо-голландцы несомненно превосходили противника: к примеру, флагманский "Ройал Соверин" нес 110 орудий, "Сент-Джордж" и "Принс Джордж" - более 90. У французов на кораблях было не более 70 орудий, поскольку, как мы помним, Шато-Рено отправил все 90- и 80-пушечники в Брест. У испанцев же дело обстояло еще хуже - на все 18 галеонов у них было 178 орудий, причем калибры не больше 18-фунтовых.
22 октября Рук бросил якорь у мыса Кангас, недалеко от фортов Кастро и Сан-Себастьян, с которых тяжелые орудия испанцев открыли огонь по кораблям.
Вечером на борту "Ройал Соверин" провели военный совет, где решили сначала, высадив десант, захватить Гранде и Корбейро, а корабли в это время попробуют проломить боны и дадут бой французским линкорам.
23 октября, в 10 утра 4000 английских солдат было высажено в бухточке Теис, недалеко от башни Гранде. Гренадеры Ормонда пошли на штурм, но 200 французских моряков оказали им упорное сопротивление. В конце концов, когда у французов кончились боеприпасы, англичане взяли башню.
Вице-адмирал Хопсон на "Принс Джордж" во главе английского флота устремился к заграждению, которое удалось быстро проломить. Корабли Рука быстро подошли на пистолетный выстрел к эскадре Шато-Рено и открыли убийственный огонь. Французы с отчаянием обреченных пытались отбить атаку, но силы были слишком неравны. Веласко и Шато-Рено решили сжечь корабли, дабы они не достались англичанам, и вскоре они зачадили один за другим. Сгорел весь груз кошенили, которую испанцы не успели выгрузить. Нападавшие смогли захватить 6 французских и один испанский корабль - "Альмиранта де Асогес", но они были в таком ужасном состоянии, что вскоре новые хозяева их просто сожгли.
Рук и Ван дер Гоес ворвались в бухту Виго и высадили десант рядом с островом Сан-Себастьян. Был разграблен монастырь Сан-Феллипе рядом с Виго - англичане не только вынесли все ценности, но и изрезали образа католических святых. Но на штурм самого Виго Рук не решился. Грабежи продолжались еще 4 дня. Особенно отличился кэптен Немо, которому на захваченном галеоне удалось найти целый сундук с серебром.
27 октября подошла эскадра английского адмирала Шовелля из 20 кораблей, Рук усилил ее 7 кораблями, и 30 октября удалился с захваченным в Англию. Общая сумма, в которую оценивалось награбленное, была не очень большой - 350-400 тысяч песо. Шовелль оставался в Риа де Виго еще какое-то время, и ушел с 7 захваченными кораблями, из которых 5 были сожжены во время перехода ввиду их отвратительного состояния.
Битва в Бухте Виго стоила голландцам и англичанам 800 человек. Французы и испанцы потеряли около 2000 солдат и матросов, однако основной потерей Испании был большой торговый флот, теперь богатства колоний не на чем было доставлять в Метрополию.
В конце ноября 1702 года в английском Парламенте состоялись слушания, посвященные бою в Виго. Депутаты Палаты Общин обрушились с критикой на действия адмирала Рука. Они считали, что Рук провалил главную задачу - взятие Кадиса, не стал он захватывать и Виго, ограничившись банальным грабежом. Чтобы хоть как-то оправдаться, Рук сообщил, что его добыча в Виго сказочная - 4 миллиона песо, хотя сумма на самом деле не превышала полумиллиона песо. Дале магическим образом песо превратились в фунты стерлингов и эта цифра пошла гулять по таким авторитетным исследователям, как Коломб, Штенцель, Мэхэн.
Чтобы хоть как-то подсластить пилюлю адмиралу, в честь победы в Виго монетным двором Англии по указанию королевы Анны была выпущена золотая гинея чтобы как-то подсластить пилюлю адмиралу, в честь победы в Виго с изображением тонущих испанских галеонов.
Сокровища, привезенные "серебряным конвоем" 1702 года позволили Испании заново создать и обучить свою армию, которая позже доставила много неприятностей сторонникам эрцгерцога Карла. Французы получили свою долю, но очень болезненно переживали потерю кораблей Шато-Рено в Виго. Тем не менее во время основного морского сражения войны за Испанское наследство - при Малаге - они имели небольшое преимущество, хотя не смогли его реализовать.
P.S.
Несмотря на то, что документы по битве в бухте Виго уже хорошо изучены, множество кладоискателей съезжается в этот испанский городок в попытке найти серебряные монеты и слитки разгромленного "серебряного конвоя". Но пока безуспешно.
Материал Сергей Махов (Самара) Используемая литература указана им.
Вывод. Слитки серебра, которые находились, это либо украденная часть, либо они потом были подброшены "настойчивым банкиром" для распродажи акций своего предприятия, а потом свернуть поиски по форсмажору.
Обобщая. В этом занятии есть одна черта - считать тех, кто участвовал в тех событиях глупее себя.
Взять хотя бы "Чагас". Идет судно, если верить версии болезней, без команды, очевидно не на высокой скорости. А агличане вместо захвата топят его. Если предположить, что они не знали о его содержимом, то зачем тогда нападали? Не проще ли предположить, что они захватили, перегрузили золото и потопили. А очевидцы и источники получили жизнь и долю за правильные показания. Так нет. Столько людей верят, что грабежом под английским флагом занимались идиоты.

[freeprivateer]

Идиоты не идиоты, а в истории многих(е) из них предпочли выставить(ся) неудачниками.
Ну что ты будешь делать, не заметил ваш «спойлер». Тысяча извинений. Но все равно весело.
Как еще объяснить материалы, свидетельствующие о том, что английской короне просто фатально не везло с поиском серебра в испанских трюмах. Это не мешало ей выигрывать войны и увеличивать свое могущество. Вот такая вот «загогулина», понимаешь.
16 февраля 1708 года английский коммодор Чарльз Уоджер отплыл к Порто-Белло, однако вскоре вернулся на Ямайку. По данным разведки 19 мая испанские галеоны уже приплыли в Гавану, Уоджер разослал наблюдателей по всем направлениям, и 28 мая англичане обнаружили 12 галеонов, 2 шлюпа, 1 бригантину и 2 французских судна недалеко у Порто-Белло. На закате Уоджер смог нагнать конвой и на всех парусах бросился в атаку. Бой был очень жарким, через полчаса «Сан-Хосе» взлетел на воздух, погибло 589 человек из 600, причем горящие обломки испанского галеона чуть не подожгли флагман англичан – «Экспедишн». Позже Уоджер узнал, что на испанце было 5 или 6 миллионов песо . «Кингстон» атаковал 64-пушечный «Генерал-Адмирал», но тот, пользуясь темнотой, смог уйти. В результате британцы смогли захватить только один галеон, на котором оказалось всего лишь 13 тысяч песо, 14 слитков серебра и какао. Второй 40-пушечный испанский корабль «Кингстон» и «Портленд» загнали на берег и сожгли, он так же оказался без денег, только с грузом какао.
Позже оказалось, что Дю Касс, зная о попытках Уоджера захватить «серебряный флот» решил послать «конвой-приманку», который не вез никаких денег. Английский адмирал клюнул на эту уловку и атаковал караван из Порто-Белло. К чести испанских капитанов надо сказать, что они ничего не сказали Уоджеру, который до конца войны был уверен, что сражался с настоящим la Flota de Oro. Дю Касс же отплыл из Гаваны в конце июня и через 3 месяца прибыл в Кадис.
Да, вероятно, Уоджер от испанских капитанов узнал, что все деньги были на взорвавшемся «испанце». Интересно, а сколько «ложных конвоев» теперь ищут кладоискатели на дне разных морей?

3 августа 1711 года «Сан-Хоакин» (на котором оставили всего 24 пушки, загрузив доверху колониальным товаром) вышел из Картахены в сопровождении 5 линкоров и 2 фрегатов Дю Касса. В кратковременном шторме «Сан-Хоакин» потерял эскорт, а на утро 7-го числа обнаружил на горизонте 6 кораблей. Решив, что это корабли Дю Касса, капитан дон Мигель Аугустин Вилльянуэва взял курс них, однако сблизившись испанцы поняли, что это англичане. Тем более похвально, что галеон принял бой, имея противниками 5 линкоров и 1 шлюп британцев. Согласно испанским данным бой продолжался 4 часа, после чего «Сан-Хоакин» поднял белый флаг. Англичане говорят, что довольно быстро захватили галеон. Тем не менее, когда абордажные партии проникли в трюмы – серебра они там не обнаружили. Из допросов пленных выяснили, что вся звонкая монета находится на 60-пушечном флагмане Дю Касса.
По словам испанских капитанов…
P.S. Информационные войны и шпионаж заслуживают особого внимания и, возможно, отдельной темы. Кладоискателей можно рассматривать лишь как их трагическое следствие. Интересно, а персонажа из "бриллиантовой руки" можно рассматривать как кладоискателя? Или как кладонаходителя?